несколько сыновей в подходящем для женитьбы возрасте, и, говорят, они милые и дружелюбные молодые джентльмены.

– Вы же в родстве с Хэнвортами? – ворвалась в ее размышления миссис Винкворт.

Вот как! Эта дама действительно метит весьма высоко.

– Родство очень отдаленное, через два брачных союза, – ответила Элиза. – Но, миссис Винкворт, я не думаю, что… Титулованные семейства предпочитают сходиться с представителями своего круга.

Она постаралась сформулировать как можно более тактично, но миссис Винкворт не унималась.

– Это не всегда так, – настаивала она. – Вспомните леди Рэдклифф!

– Разумеется, исключения бывают, – признала Элиза. – Но…

– А за Уинни мы даем недурное приданое. Не желаю бахвалиться – уж я-то не настолько вульгарна, – но мой муж сколотил в Калькутте приличное состояние, и все достанется Уинни.

Элиза положительно не знала, что сказать.

– А еще вы родня Арденам? – Миссис Винкворт отбросила все потуги на деликатность.

– Они кузены моего покойного мужа, – медленно произнесла Элиза. – Но вы ведь не присмотрели для мисс Винкворт лорда Ардена?

Арден был старше девушки почти на тридцать лет и прославился тягой к юным девицам в пору их первого цветения. Не может быть, чтобы миссис Винкворт пожелала принести свою дочь в жертву такому человеку. Но во взгляде собеседницы пылала алчность.

– Если бы ваше сиятельство могли дать нам рекомендательное письмо к Арденам, – сказала она, – я была бы премного благодарна…

Элиза воззрилась на собеседницу. Она лучше, чем кто бы то ни было, знала, какие интриги плетутся на брачной ярмарке, но расчеты миссис Винкворт были столь вопиющими, столь откровенно захватническими! Элизу затошнило – возможно, из-за только что поглощенного обильного ужина. Она снова обратила взгляд на мисс Винкворт, которая, смеясь, кружилась в танце с мистером Бервиком. Только-только со школьной скамьи, такая юная, такая жизнерадостная!

– Миссис Винкворт…

Если бы Элиза предвидела, что придется обсуждать столь деликатные материи, она не стала бы пить так много шампанского. Но сейчас вино развязало ей язык.

– Мне понятно ваше желание найти для дочери удачную партию, весьма понятно. Но даже если вы считаете, что мисс Винкворт недостойна сделать выбор самостоятельно, умоляю, рассмотрите кандидатуры более для нее подходящие, нежели Арден.

Чем дольше она говорила, тем пуще лицо собеседницы заливалось краской возмущения.

– Леди Сомерсет! – ахнула она. – Я всей душой стараюсь поступить как лучше для моей дочери, и если вы намекаете на обратное…

– Я не хотела вас оскорбить, – торопливо продолжила Элиза. – Просто пыталась говорить искренне, как женщина, по себе знающая, каково это, когда тобой торгуют…

– Торгуют? – переспросила миссис Винкворт. – Торгуют?!

Пожалуй, выбор слова был неудачен.

– Я хотела сказать, что уверена: счастье мисс Винкворт ценнее, чем титул, – добавила Элиза.

Собеседница втянула в себя воздух через ноздри.

– Леди Сомерсет, – бросила она с намеренной резкостью, – обратившись к вам с подобной просьбой, я надеялась встретить с вашей стороны сдержанность и понимание. Такие же, какие я проявляла по отношению к вам в последние несколько недель.

– Не понимаю, о чем вы, – медленно произнесла Элиза.

– Мне известно, что ваше богатство сопровождается определенными условиями, миледи, – заявила миссис Винкворт, и в глазах ее вспыхнуло мстительное ликование. – Условиями, которые, полагаю, противоречат тому обстоятельству, что Мелвилл регулярно посещает Кэмден-плейс, в то время как вы по-прежнему в трауре. Тем не менее до сих пор я не позволяла себе усомниться в вашей добропорядочности.

Сердце Элизы ускорило бег.

– Я считала, что леди Селуин более сдержанна на язык, – откликнулась она спокойнее, чем могла ожидать от себя. – Вы намерены мне угрожать, миссис Винкворт?

Лицо собеседницы уже было багровым. Она смерила Элизу пронзительным взглядом.

– Вы напишете для нас рекомендательное письмо, миледи? – многозначительно спросила миссис Винкворт.

Совсем недавно такой подход подействовал бы на Элизу. Но не теперь.

– Арденам – не напишу, – сказала она мягко и встала. – Приятного вам времяпрепровождения в Лондоне, мадам. И желаю всего наилучшего.

Жаль, что она не сделала для мисс Винкворт больше. Но по крайней мере попыталась.

Элиза обошла гостиную, ненадолго остановилась, чтобы обменяться парой ничего не значащих фраз с мистером Бервиком (живописец щеголял в жилете, поразительно похожем на тот, что носил Мелвилл), и направилась к огромному французскому окну, ведущему на террасу. Его открыли, чтобы впустить в зал свежий ветерок, ибо, несмотря на вечернюю прохладу, в гостиной, заполненной бодрыми танцорами, стало тесно и жарко.

Подойдя поближе, Элиза заметила Мелвиллов, уединившихся у окна и погруженных в ожесточенный спор.

– Я попросту не понимаю, что могло измениться так внезапно, – свистящим шепотом увещевала брата Каролина. – Снова разговоры о благоразумии, бережливости… ты меняешь свое мнение быстрее, чем крутится водоворот.

Не желая подслушивать, Элиза замерла и ненадолго задумалась, не следует ли ей двинуться в противоположном направлении, но тут леди Каролина промчалась мимо нее в сторону салона для карточных игр.

Элиза медленно приблизилась к Мелвиллу. Граф поднял на нее глаза, и ее захватило страстное желание вернуть улыбку на его погрустневшее лицо.

– Вы этим вечером беседовали с мистером Бервиком? – спросила она жизнерадостно, словно не подслушала окончание спора.

– Нет, – ответил Мелвилл, поднес нетвердой рукой бокал ко рту и отхлебнул из него.

– Я в превеликом восторге от его жилета, – продолжила Элиза и посмотрела в сторону вышеупомянутого джентльмена.

Мелвилл проследил взглядом, на что она указывала, и, к удовлетворению Элизы, его брови взлетели вверх, а на смену напряженному выражению лица пришло недоверчивое.

– Он в сговоре с моим камердинером? – требовательно вопросил Мелвилл.

Элиза рассмеялась, но передышка продлилась недолго: на лицо графа вернулась тревога.

– Вы подслушали наш разговор? – спросил он, снова опуская взгляд на бокал.

Ох!

– Благоразумие и бережливость – это так на вас не похоже, – ответила Элиза, решив не лгать.

Она пыталась поддразнить собеседника, но он, кажется, был не в том настроении, чтобы откликнуться на пикировку.

– Возможно, я изменился, – бросил он отрывисто. – Люди меняются, такое бывает.

– Бывает, – согласилась Элиза. – Но зачем нужно меняться вам?

Если сам Мелвилл – блистательный, бесстрашный Мелвилл – внезапно усомнился в себе, на что надеяться всем остальным?

– У меня нет покровителя, – неожиданно пояснил он.

Взглянув на Элизу, Мелвилл опустил глаза на бокал и снова поднял их на собеседницу.

– Лорд Паулет – большой гордец. Я думал, что нашел другого покровителя… но, как оказалось, ошибся.

– Мне жаль, – сказала Элиза.

Итак, слухи не лгали. Конечно, Элиза это знала, но поневоле почувствовала себя неуютно, получив тому подтверждение. Это было глупо. Какая ей разница, состоял Мелвилл в любовной связи с леди Паулет или не состоял?

– Настолько пагубны последствия? – спросила она.

– Без покровителя я не смогу издать книгу в этом году. А если я не