выпить свою порцию, а не пользоваться утварью, так как развязывать его не стали, хотя он и просил. С некоторым трепетом он наблюдал за тем, как они собирают лагерь. Заставят ли они его идти босиком и с голой головой или оставят здесь? Он не был уверен, что было бы хуже.

Потом Алекс увидел среди их вещей свой пояс с мечом. Он не помнил, успел ли снять его перед тем, как упасть. Но если они поняли, что это его, то меч был свидетельством того, что он воин. Неудивительно, что они ему не доверяли. Человек, которого он выбрал в качестве лидера группы, подошел, неся в руках кучу кожаной одежды. Они нашли его брошенную куртку и сапоги. Алекс удивился, как далеко он забрался без них.

Всем не терпелось уйти, и, к счастью, они развязали его не на долго, чтобы он смог одеться сам. Хотя он знал, что после километра ходьбы это не будет иметь значения, Алекс потратил немного времени на то, чтобы вытряхнуть песок из носков и дать передышку натертым запястьям. Прежде чем надеть головной платок, сделанный из рубашки Кассека, он оторвал от нее несколько широких полос ткани и обмотал ими запястья, после чего протянул руки человеку, ожидавшему, когда его снова свяжут. Политика деморанской армии не предполагала покладистого военнопленного, но эти люди спасли ему жизнь, и он был им благодарен.

Когда все было готово, ему вернули одну из фляг — пустую, чтобы наполнить ее, пришлось идти к роднику, — и он отправился навстречу восходящему солнцу.

ГЛАВА 69

Беннет разрешил Сальвии и Николасу свободно бродить по лагерю, но она знала, что за каждым их шагом следят. Первый день они провели, ориентируясь на местности и наблюдая за расставленными охранниками. В данный момент у нее не было желания бежать, но на всякий случай нужно было быть наготове. Все палатки были расставлены по порядку, и палатка Беннета была, безусловно, самой большой. Большинство из них были достаточно просторными, чтобы в них могли разместиться от четырех до шести человек, и, как правило, они были круглыми, вокруг центрального столба. Они расходились от озера, питаемого родниками, которое было круглым, но из-за волнения дюн площадь растений имела форму капли.

Вскоре после восхода солнца на второй день Сальвия и Николас стали свидетелями боевых учений казмуни. Они стояли на краю тренировочного круга и наблюдали за тем, как мужчины проводят спарринг без оружия. Сальвия с трепетом наблюдала за происходящим, бессознательно переставляя ноги на песке, имитируя стойки.

Беннет подкрался к ним сзади, но ее внимание было настолько сосредоточено, что она не заметила его приближения. Она повернулась и поклонилась, скрестив руки на груди и Николас последовал ее примеру.

Прежде чем король успел что-то сказать, она махнула рукой на пары в кольце.

— Это прекрасно, — сказала она на кимисарском, радуясь, что общий язык дает ей больше слов.

Его брови взлетели вверх.

— Прекрасно — это не то слово, которое я ожидал услышать.

Ее взгляд вернулся к бойцам.

— Движения плавные, как вода, но быстрые, как молния.

— Деморанский бой отличается?

— Я не могу сказать о вашем бое с оружием, но что касается этого, то да. Наши бои… тяжелее. Это понятно?

Беннет кивнул.

— Этот стиль мы называем ташайвар. Это примерно означает «удар кнутом» за его легкость, текучесть и скорость.

— Ташайвар, — повторила она. — Прекрасное имя. На этот раз она использовала слова казмуни.

Король вышел на тренировочный ринг и протянул ей руку.

— Хочешь учиться? — спросил он, тоже на своем языке.

Сальвия даже не колебалась. Беннет отвел ее на несколько шагов от Николаса и принял боевую позицию. Она встала рядом с ним и повторила его действия, а затем снова посмотрела на короля с нечитаемым выражением лица.

— Начнем, — сказал он.

Ее готовность учиться открыла в Беннете какую-то дверь. Он потратил целое утро, обучая ее основным позам и движениям ташайвара, а также словам, обозначающим их, и частям тела, которые они задействуют. Она также узнала, что такое «быстро» и «медленно», «острый» и «тупой», «вперед» и «назад», «в сторону» и некоторые другие.

Когда тренировка закончилась, Беннет повел их с Николасом по лагерю, давая ей все новые и новые казмунийские слова для обозначения увиденных вещей. Он был прирожденным учителем и не мог скрыть своего удовольствия от того, что помогает ей понять. Когда они остановились у загона для лошадей, Беннет объяснил, что скоро от оазиса останется только полустационарный загон. Сальвия молча предположила, что источник питается подземной рекой, текущей из горных снегов Катрикса на западе. Возможно, она же породила dremshadda — водный песок, с которым они столкнулись.

— Здешний источник — самый крупный и будет существовать еще несколько недель, — сказал он на кимисарском. — Но это не единственный источник, на который мы должны полагаться, чтобы пересечь пустыню.

— Куда ты отправишься дальше, Паландрет? — спросила она.

— В Остизу, столицу. Она находится во многих днях пути на юг и восток.

— А мы? — рискнула спросить она.

Он посмотрел на нее сверху вниз.

— Мне будет приятно, если вы поедете с нами в Остизу. Как мои почетные гости.

Почетные гости. Эфемизм для пленников. Именно такими были она и Николас, при всем том, что с ними хорошо обращались.

Она колебалась так долго, что Беннет заговорил снова.

— Дэрит может попытаться вернуть вас туда, где он вас нашел, если вы того желаете.

— Попытаться?

— По мере угасания источников дремшадда расширяется непредсказуемым образом, — пояснил король. — С каждым днем путешествие становится все опаснее.

Не столько высыхающие источники, сколько дремшадда делали пустыню непроходимой.

— Я бы не хотела просить Дэрита еще дважды рисковать ради меня своей жизнью, — сказала она серьезно.

— Настоящий друг так не поступит, — согласился Беннет. Король пытался создать впечатление, что они пойдут с ним по своей воле, но было ли это выгодно ему или им, она не знала.

В конце концов, это не имело значения. Другого выхода не было.

В глубине души она знала, что вернуться сразу будет почти невозможно, но Сальвия отвела взгляд, чтобы скрыть влагу, собравшуюся в глазах.

— Мы не настолько важны, чтобы быть почетными гостями, — сказала она наконец. — Но мы примем ваше гостеприимство.

Николас удалился от посторонних глаз и поглаживал нос пыльного гнедого. Беннет приблизился к Сальвии и понизил голос.

— Не бойся принять эту честь, Сальвия Птицеловка. Это для вашей защиты, но также и потому, что я считаю вас важной персоной.

Ее желудок скрутило от волнения.

— Насколько важным?

— Я давно хотел примирить наши народы, —