вновь заулыбался, скаля клыки. Кажется, он намеренно это делал, чтобы все видели, какой он страшный монстр, какие у него длинные зубы. Ведь для чего еще их показывают дикие звери? Да еще его не покидала ухмылка превосходства.

– Вставай, – приказал Ларт, кивнув Рехи. Тот поднялся, потирая ушибленные места, но недовольно молчал. Ощущение гадливости не покидало его, поэтому Рехи только хмуро насупился.

– Злишься, что я тебя представил героем на пиру? – рассмеялся предводитель. – Да брось, это ведь так и есть.

Рехи только шумно потянул воздух, сжимая зубы. Он встал, выпятив грудь и расставив ноги, словно показывая, что больше не сдвинется ни шаг, хоть бы все стражники на него кинулись с кулаками.

– Это была опасная игра, не спорю, – продолжал Ларт.

«Ты просто хочешь, чтобы я бродил за тобой. И только за тобой», – со злостью думал Рехи, понимая, что только в обществе Ларта ему ничего не грозит.

Остальные жители не меньше жаждали его крови, да еще теперь ими двигала зависть. При этом главную опасность все-таки представлял Ларт, который мог однажды не сдержаться и вновь попробовать крови эльфа. Впрочем, тут уж кто кого… Рехи тоже ждал удобного случая, чтобы сполна напиться теплой крови полуэльфа. Значит, они оказывались в равных условиях, а рядовые стражники не заслуживали внимания. Обида сама собой улеглась.

Ларт махнул в сторону дымящей хибары:

– Пир был вчера. Сегодня – работа. Пойдем, кое-что покажу. Держу пари, ты не видел такого.

Рехи облизнул пересохшие разбитые губы, недовольно чувствуя жар и запах дыма, но повиновался и вошел следом за Лартом, который отодвинул шкуру.

– Это называется наковальня, а это – молот, – объяснял Ларт, показывая странные предметы. Молот Рехи еще узнал, но наковален никогда не видел. Он даже не мог точно описать форму предмета: что-то черное и неровное. Но хуже всего, что недалеко от нее пылал яркий огонь.

Духота заставила отступить к выходу, Рехи прижался спиной к шкуре, хватая ртом прохладный воздух снаружи. На пустошах было достаточно тепло, времена года почти не отличались, а эльфы их и подавно не чувствовали. Зато здесь, в этом раскаленном помещении, жара давила на легкие и перехватывала дыхание, заставляя нервно мотать головой.

Ларт при этом спокойно и споро работал: ударял молотом по раскаленному докрасна мечу, да не хаотично, а со знанием тайной очередности действий. Он то рассматривал меч с разных сторон, то переворачивал. А когда закончил работу, сунул клинок в ведро с холодной водой. Сталь зашипела, поднимая клубы пара. Рехи захотелось засунуть голову в это ледяное ведро, в котором была, видимо, вода из того самого озера, где он недавно чуть не утонул.

– Надо починить добытые в сражении мечи, – продолжал объяснять Ларт. – Мы готовим план нападения на деревню людей. Уничтожим их!

Значит, обещалась новая битва, новое истребление врагов. Рехи поймал себя на мысли, что вовсе не желает сражаться за деревню проклятых полукровок, которые заживо съедали людей. Телла, может, ему и нравилась. А вот вновь попасть в гущу черных вооруженных теней он не желал ни под каким видом. Геройство – для безумных, особенно геройство во имя победы над чужими недругами.

– Но если вы их уничтожите подчистую, то чем будете питаться? – вдруг задумался Рехи.

– О, Рехи, а ты смышленый, – одобрительно рассмеялся Ларт, небрежно бросив: – Очень смышленый. Для эльфа. Но я все давно продумал.

– Да, ты любишь думать, я заметил, – негромко фыркнул Рехи. Ларт насмешливо махнул ему рукой, похоже, оценив колкий выпад. Рехи задумался, что никогда еще так много не болтал, как после встречи с Лартом. Тот продолжал:

– Мы уничтожим их, сначала съедим, конечно. А потом заживем наконец спокойно.

В голосе его звучала странная усталость, будто ему не нравилось носиться по пустоши верхом на ящере и так вершить судьбы тех, кто ему попадался.

– Ну, так есть что ты будешь?

– Ящеров, – продолжал Ларт. – Будем разводить их, как скотину в старину. На боевых, конечно, продолжим ездить. А тех, что помельче и поглупее, пустим на мясо.

– А их чем кормить?

Рехи заинтересовался, не представляя, что полукровки откажутся от своих в высшей мере диких оргий с поеданием пленников. Похоже, Ларт строил другие планы.

– Мелкими сцинками, а мелких – можно грибами, водорослями и колючками. Да, я все продумал.

Он говорил искренне и с явным воодушевлением, как будто уже рисуя перед мысленным взором картину своего идеального будущего.

– Ты хочешь отказаться от людоедства? – недоверчиво спросил Рехи. Он и сам хотел бы не зависеть от человеческой крови, но ему диктовала условия жестокая природа.

– Пожалуй, – торопливо зашептал Ларт, замирая над наковальней. – Когда-нибудь. Когда это станет необходимо. Штука в том, что это вряд ли возможно. Враги всегда найдутся. Так что мы еще поживимся человечиной и эльфятиной.

– Надеюсь, не моей.

«И не Лойэ! Только бы она не попалась им! Пусть идет в свой Бастион. Я придумаю план побега и догоню ее однажды. Однажды, когда-нибудь», – добавил про себя Рехи.

– Нет, не твоей, – почти по-дружески тепло отозвался Ларт.

Он выглядел спокойным и довольным, орудуя тяжелым молотом над наковальней. Рехи только слышал об этом искусстве, сохранившемся от прошлых времен. Все бы ничего, даже очень интересно, но от печи, которая все больше разгоралась, шел нестерпимый жар.

– Я пойду? – спросил почти умоляюще Рехи. Холодная кожа раскалилась, голова кружилась. Он прошел испытание водой, прошел испытание сталью, но теперь Ларт испытывал его жаром. Наверное, так же были раскалены жерла многочисленных вулканов, разбросанных по пустоши. Время от времени они напоминали о себе рокотом далеких извержений.

– Куда пойдешь?

– Куда-нибудь.

– У тебя ведь нет дел. А с настроем моих ребят тебе лучше либо быть рядом со мной, либо сидеть в моем шатре, – объяснил Ларт, показывая, что совершенно привязал к себе пленника.

– Вот именно: я сойду с ума от безделья! – тут же придумал ответ Рехи. – Найди мне какое-нибудь занятие.

– Повременим с этим. Останься. Будешь моим талисманом, который приносит удачу в кузнечном деле.

– Вот уж мне надо! А что такое талисман?

– Что-то оставшееся от недо-веры, недо-религии. Безделушка, словом, – ответил вкрадчиво Ларт. Рехи сжал кулаки, поняв, что его снова унизили. Опять ему захотелось крепко ударить предводителя по лицу. Но нахлынувшую злость перебило удивление от очередного открытия:

– Эй, Ларт, я тут погулял по деревне… И не заметил, знаешь… Ну святилищ каких-нибудь. Во что вы верите?

Обычно и у людоедов, и у прошлых людей из снов виднелись в том или ином виде изображения каких-то высших сил. Кто-то еще сохранял воспоминания о Двенадцатом, кто-то придумывал нечто новое.