В одном отряде, который возглавил Вакия Уэмон-но Сагисукэ и командирами в котором были двадцать три его родственника, близких и дальних, насчитывалось 5000 всадников. Они расположились у Кёгасима. В другом отряде под командованием Отати Саманосукэ Удзиакира и шестнадцати его родственников насчитывалось 3000 всадников. Они ждали на берегу к югу от Тородо. В отряде офицера императорской полиции Кусуноки Масасигэ было 700 всадников. Он намеренно не стал смешивать собственных воинов с другими и занял позиции к югу от реки Минато, с тем чтобы встретить надвигающегося по суше врага.

Ёсисада, офицер Левого крыла стражи Среднего дворца, считался главнокомандующим. В его обязанности входило отдавать приказания всем остальным командирам. Он поставил шатер на мысе Вада и стал ждать с 25 000 всадников.

Когда началось сражение, Ёсисада повел свои войска вперед, пытаясь воспрепятствовать высадке врага. Расстояние между ним и Масасигэ стало весьма значительным.

Офицер императорской полиции Кусуноки Масасигэ повернулся к своему брату, «носителю меча»[121] Масасуэ, и сказал: «Враг перекрыл нам путь вперед и назад, теперь мы отрезаны от главнокомандующего. Нам не выбраться отсюда. Вначале ударим по тем, кто впереди нас, и разгромим их, а потом возьмемся за тех, кто в тылу!»

«Хорошая мысль», – согласился Масасуэ.

Во главе семисот всадников они помчались в самую гущу врагов. Воины Начальника Левых Императорских конюшен Тадаёси[122] увидели знамена с изображением хризантем и воды и поняли, что перед ними достойный противник. Они попытались отсечь Масасигэ и Масасуэ от остальных и убить их. Но оба брата прорывались сквозь их ряды с востока на запад и атаковали их с севера на юг. Каждый, видя достойного врага, скакал рядом с ним, сваливал его на землю и отсекал голову. Если же враг не был достойным, каждый наносил удар со всего размаха и убивал его. Масасуэ и Масасигэ встречались семь раз, и семь раз их отрезали друг от друга. Каждый из них хотел первым делом добраться до Тадаёси, свалить его с лошади и убить.

700 всадников Кусуноки смяли 500 000 воинов Тадаёси, и те стали отходить к Уэно, что в Сума. В этот момент конь Тадаёси наступил правой передней ногой на наконечник стрелы и захромал. Воины Кусуноки сразу же заметили это и уже собирались напасть на Тадаёси, но тут Якусидзи Дзюро Дзиро повернул назад, на берегу Лотосового пруда встретился с Тадаёси, спрыгнул с коня и, размахивая алебардой с железной рукоятью и лезвием в тридцать дюймов, перерубал ремни, стягивавшие шею и грудь лошадей приближавшихся врагов. Ему удалось повалить семь или восемь из них. Тем временем Тадаёси вскочил на коня Дзюро Дзиро и спасся.

Когда главнокомандующий Такаудзи увидел, что Кусуноки теснит Тадаёси и тот отходит, он приказал: «Пошлите подкрепление! Не дайте Тадаёси погибнуть».

В мгновение ока 6000 всадников из Кира, Исито, Ко и Уэсуги помчались к восточному берегу реки Минато и окружили воинов Кусуноки. Масасигэ и Масасуэ повернули назад и атаковали их, врываясь в их ряды, убивая их или сбивая наземь. За шесть часов они вступали в поединок шестнадцать раз. Ряды их таяли, пока с ними не осталось лишь 73 воина.

Даже с таким маленьким отрядом они смогли бы прорвать окружение и спастись, но Кусуноки, покидая Киото, твердо решил проститься в этом сражении с жизнью и потому не отступал ни на шаг. Но силы их истощились. В сопровождении оставшихся воинов он поспешил в дом, стоявший к северу от реки Минато. Он снял доспехи, готовясь к смерти, и обнаружил у себя на теле одиннадцать ран. У каждого из семидесяти двух воинов также было от пяти до десяти ран. Тринадцать членов клана Кусуноки и шестьдесят их вассалов сели двумя рядами в зале для гостей с шестью колоннами и перед смертью хором десять раз пропели буддийскую молитву.

Масасигэ, сидя во главе, повернулся к брату Масасуэ и спросил: «Говорят, что последняя мысль определяет, будет следующая жизнь хорошей или плохой. Скажи мне, брат, в какой из девяти сфер[123] ты хочешь возродиться?»

Масасуэ весело рассмеялся и сказал: «Я хочу возродиться человеком еще семь раз, чтобы расправиться с врагами императора».

Масасигэ обрадовался его словам и произнес: «Это наверняка грешная и злая мысль, но я думаю точно так же. Что ж, пусть мы возродимся в том же обличии и исполним наши мечты».

С этой клятвой на устах братья пронзили друг друга мечами и умерли рядом. Одиннадцать остальных членов клана, в том числе губернатор Кавати Усами Масаясу, Дзингудзи-но Таро Масаморо из стражи Среднего дворца, Вада Горо Масатака и шестьдесят вассалов тоже покончили с собой, сидя на избранных местах.

Кикути Ситиро Такэёси, в качестве посланника своего старшего брата, губернатора Хиго, наблюдавший за битвой в Сума, случайно стал свидетелем смерти Масасигэ. Возможно, он решил, что смотреть подобное постыдно, и потому ушел. Он тоже покончил с собой, бросившись в огонь.

Ко-но Моронао: Когда самурай влюбляется

В «Тайхэики» («Хроника Великого мира»), из которой взят предыдущий рассказ о полководце Кусуноки Масасигэ, также содержатся довольно длинные истории, напрямую не связанные с главной сюжетной линией. Повествование о любви Ко-но Моронао – который, не сумев соблазнить замужнюю женщину, прибег к грубой силе – составляет вторую часть главы 21.

Семья Ко служила у Асикага наследными регентами, в то время как сами Асикага были местными даймё. Моронао занимал этот же пост, когда в 1338 г. Асикага Такаудзи (1305–1358) стал сёгуном. Являясь регентом сёгуната, Моронао стал, по сути, главнокомандующим всех верных Асикага войск и пользовался огромным влиянием.

Акаси-но Какуити (ум. 1371), который в начале истории вместе с Синъити исполняет для Моронао сцену из «Хэйкэ моногатари», возможно, придал окончательную форму этой военной летописи, которая, как указывал один из ученых, «подобна оратории из 182 кантат для баса и бива (лютня), каждая из которых длится 30–40 минут».

Однажды, когда Ко-но Моронао, регент сёгуната и губернатор Мусаси, находился в своем доме, не имея особого желания идти на службу, произошло следующее. Знатные вассалы всеми силами старались порадовать своего хозяина: каждый день они готовили сакэ и разные лакомства и приглашали самых искусных актеров показать свое искусство перед ним.

В одну из лунных ночей, когда все вокруг затихло и лишь холодный ветер чуть шевелил густой клевер, два слепых музыканта, Синъити и Какуити, под звуки лютни рассказали историю из «Хэйкэ моногатари».

«Однажды, в правление Коноэ-ина, огромная птица нуэ спустилась на крышу дворца Сисин и кричала ночь за ночью.