Шрифт:
Закладка:
Повстанцы получали оружие с севера Ливана, предположительно при посредстве судов, пришвартовавшихся в Триполи – городе, который я посещал ранее с Раймондом и его подругой. Затем его контрабандой перевозили через границу и поставляли в суннитские города.
Во время правления семьи Асада сирийские христиане сотрудничали с режимом. У них имелись особые привилегии, некоторым было разрешено занимать высокие государственные должности, например в министерстве, или директорские кресла в частном секторе. Было немало тех, в том числе и на Западе, кто восхищался терпимостью власти к различным религиозным группировкам, при этом Дамаск нередко приводился в пример как город, где все жили друг с другом в мире.
К примеру, бывший посол в Сирии Оле Вехлерс Олсен и бывший директор Датского Института в Дамаске Йорген Бэк Симонсен неоднократно публично выступали с похвалами в адрес такого снисходительного режима. Уже после начала восстания в Сирии в конце апреля 2011 г. Вехлерс сказал в интервью каналу Р1 датского радио: «Мне еще не доводилось жить в обществе, которое можно было бы охарактеризовать подобным взаимным религиозным уважением и толерантностью».
В том же эфире Бэк Симонсен выразил аналогичный восторг: «Режим до совсем недавнего времени оказывал большую честь религиозным группам, которые могли процветать, проживая бок о бок друг с другом. В общественной сфере здесь не наблюдается даже и намека на какой бы то ни было межрелигиозный конфликт»[203].
Бывший директор Датского Института в Дамаске Андерс Хаструп видит эту страну в таком же розовом свете, как и его предшественник Бэк Симонсен. Несмотря на то что Хаструп имел честь быть вышвырнутым из Сирии в апреле 2012 г. за свою помощь диссидентам, в интервью газете Information вскоре после своей депортации он рассказывал, каким позором для него было находиться под домашним арестом в Дамаске, который когда-то был очагом сирийской интеллектуальной жизни:
– Не может не вызывать глубокой озабоченности ситуация, при которой народ, отказавшись от 2000 лет своей замечательной истории, окончательно придет к тому, что здесь произошло всего за год, который не что иное, как ничтожные, гадкие, подлые скобки в истории Сирии[204].
То, что идеализация режима была иллюзорной, совершенно очевидно. Воспеваемый в западных отзывах межконфессиональный мир был порожден крайним страхом перед режимом. «Скобки» в истории Сирии продлились значительно дольше, чем «всего год».
Уже сегодня христиане расплачиваются за предстоящий неизбежный крах репрессивного режима. С самого начала беспорядков церковные лидеры выступили с недвусмысленными публичными заявлениями, которые показывали их поддержку режима. По мнению епископа Тумы, именно таким образом христиане поставили себя в болезненное и крайне опасное положение. Сегодняшняя война превратилась в борьбу между суннитами, составляющими 60 % населения, и алавитами, которых около 10 %. Оказавшись на линии огня, христиане опасаются, что в случае падения режима они превратятся в мишень вековой ненасытной суннитской мести.
Некоторые сирийские христиане оказывали активную помощь правительству в борьбе против повстанческих группировок. Американская газета Wall Street Journal в августе 2012 г. описывала ситуацию, когда за поддержку режима со стороны одной христианской семьи в городе Аль-Кисаир, что на юго-западе от Хомса, повстанцы, заняв город, изгнали из него всех христиан[205].
– Я знаю три христианские деревни, в которые ворвались вооруженные суннитские исламисты. Они заявили: «Если хотите, можете оставаться, но тогда вам придется вместе с нами воевать». После этого христиане покинули город, – рассказывает епископ.
Трудно найти независимое мнение, которое могло бы подтвердить слова встреченных мной в Бейруте христиан. Разумеется, наряду с сотнями тысяч других жителей христиане имеют мотив бежать – из-за того что живут в разрушенной войной стране, а не из-за особых гонений.
С одной стороны, Организация Human Rights Watch и многочисленные журналисты рассказывают о случаях похищения, осквернения и сожжения церквей на фоне усиливающегося в военный период межрелигиозного насилия, однако при этом трудно делать какие-либо выводы о самой форме изгнания христиан из страны. С другой стороны, следует отметить, что сирийский режим заинтересован в том, чтобы представить ситуацию гонений на христиан хуже, чем она есть на самом деле. Козырная карта режима Асада против западного вмешательства – страх общественности перед новым правительством, которое может оказаться у власти.
В стране, где представителям прессы и правозащитникам работать все труднее, где лишили жизни более ста журналистов, многим есть что порассказать о сирийском режиме. В прошлом году официальный печатный орган Ватикана Agenzia Fides писал о том, что исламисты проводили в Хомсе «этническую чистку» христиан. Впоследствии оказалось, что информация появилась непосредственно из источника просирийской пропаганды, носящего название SyriaTruth.
Однако нет никаких сомнений, что сирийские христиане находятся в щекотливом и довольно опасном положении. Страх перед будущим гонит их в Христианскую Долину, где наряду с христианами проживают множество алавитов.
– Мы зажаты между двумя непримиримыми силами в войне, которая может длиться годами и не закончится даже после падения режима, – говорит епископ.
Он рассказывает о том, как многие десятки тысяч христианских беженцев в этом регионе лишились своих жилищ.
– В настоящее время они имеют статус беженцев и получают пособия, которые нам удается для них организовать. Им придется привыкнуть к мысли, что они никогда не смогут вернуться домой. Их домов больше не существует. И нам также придется привыкнуть к тому что все это продлится много лет и что победителей не будет. Христианским беженцам придется искать работу в этой части страны, зарабатывать себе деньги на питание и аренду жилья.
Он считает, что война приведет к тому, что наиболее образованные сирийцы покинут страну, в которой будет править исламский фундаментализм. Не сами сирийцы – фанатики, а те, кто приходят сюда извне. Он называет их «туристами». Аль-Каида и ее единомышленники осели в Сирии точно так же, как сделали это в Ираке.
Давний союз христиан с режимом Асада до сих пор поддерживается многочисленными кругами, хотя народ, как и епископ, считает, что президент должен уйти в отставку. Моя следующая встреча назначена в офисе спутникового канала SAT-7, пункте вещания христианского телевидения на весь регион; я собираюсь побеседовать с Нуром Ботросом. Молодой телевизионщик делает телепрограммы для сирийских христиан, в которых призывает их сохранять веру и оставаться в регионе. Этот выходец из крупного портового города Латакия на побережье Сирии считает, что промыслом Божиим Сирии удастся выстоять и Бог построит в стране совершенно новую церковь.
– До прихода войны у нас была свобода делать все, что мы хотели, – говорит Ботрос. – Теперь здесь
