Шрифт:
Закладка:
– Что ты сказал ему? – поинтересовалась Джин. – Брату Джарроду?
Хауэлл вздохнул:
– Сказал, что был слабым мужчиной. Плохим мужем. – Его голос был каким-то неровным, и от этого у Джин появилось странное чувство, что там, в темноте, затаилось нечто огромное и ужасное, что нападет и проглотит их обоих. – Что бил тебя.
– Ясно, – отозвалась Джин.
Он еще немного помолчал.
– На самом деле я не все ему рассказал – я не сказал о худшем. – Он внимательно вглядывался в темноту, как будто там было что разглядывать. – Я не сказал, что был с тобой слабаком, Джин, а настоящий муж ведет себя не так. Ты пошла вразнос, Джин, а я не остановил тебя.
Джин показалось, будто крыльцо закачалось под ногами; она вцепилась в косяк.
– А твой отец предупреждал меня. Он уже проходил это с твоей мамашей, так что он знает, о чем говорит. Но я не послушал его.
Джин оцепенела.
– Ты ведь намеревалась забрать эти денежки и сбежать с Томом Стокером, не так ли?
Она вспыхнула, потом похолодела:
– Кто это сказал?
– Неважно, Джин. Твоему отцу очень не по нраву, что подобные толки марают всю семью. – Он заговорил тише: – Короче, этого я не могу допустить. Я исполню свой долг мужчины и мужа.
Он поднялся с кресла, теперь они стояли лицом к лицу, но казалось, что он нависает над ней.
– Я объявил брату Джарроду и Богу, что исправлюсь и буду хорошим мужем, – и намерен выполнить обещание. Я сделаю то, что будет правильно для семьи, Джин. Так что утром ты отправишься в Причард.
* * *
Перед тем как лечь спать, Хауэлл вышел умыться, а Джин тихонько выбралась из дома. Она перебежала через двор, влетела в погреб, чтобы забрать последнюю бутылку вина из жимолости: не хотелось, чтобы ее разбил Хауэлл.
После службы уже прошло некоторое время – по крайней мере час. Но вполне возможно, что Том все еще ждет ее на школьном дворе. Она прижала бутылку к груди и побежала назад в город, слыша, как дыхание отдается в ушах. На школьном дворе никого не оказалось: Том и Вилли уже ушли.
Джин неподвижно стояла в темноте. Теперь придется бежать обратно через старое кладбище к дому Тома. Хауэлл уже наверняка стоит на тропе с собранными вещами и поджидает ее, чтобы отвезти в Причард.
А что остается делать?
Она завернула за школу – и чуть не упала в обморок: облокотившись о металлические перила, там стояла женщина и курила.
– Боже! – выдохнула Джин.
– Привет, – отозвалась женщина. – Что ты тут делаешь среди ночи?
Джин сделала шаг вперед, в полосу лунного света. Перед ней была Дав Джаррод, жена проповедника. Теперь, стоя с ней рядом, Джин увидела, что это совсем ребенок, подросток лет семнадцати, ну самое большее – восемнадцати.
– Я… так… Вышла прогуляться.
– А, ну я тоже. – Дав улыбнулась и глубоко затянулась. – Как твой муж, в порядке?
– А, муж. Все в порядке, думаю.
– Святой Дух сокрушает и изнуряет человека после того, как тот признает свой грех. – Она выпустила колечко дыма из ярко-красных губ. – Что у него за грандиозный секрет такой? Завел профурсетку в Чаттануге? Или он педик? Знаешь, в «Сплетнике» в Чикаго мужики танцуют друг с другом во французских шелковых пеньюарах.
Джин не знала, что ответить про «педика», «профурсетку» и «пеньюары», да и не вполне представляла себе, что это такое. Она торопилась. До дома Тома еще идти и идти, а Хауэлл к этому времени уже вполне мог добраться и туда в поисках жены.
– Что это у тебя там? – спросила Дав, кивая в сторону бутылки.
Джин посмотрела на бутылку – она уже и забыла про нее.
– Дай-ка посмотреть.
Джин подала ей вино.
– Из жимолости, – прочитала Дав на этикетке. – Хм. А ты – Джин, судя по всему?
– Да, Джин Вутен.
Дав приветливо улыбнулась:
– А я – Дав Джаррод, давай выпьем.
Она отвинтила крышку и опрокинула бутылку.
– Что ж, хорошо, миссис Вутен. Да у тебя талант. Ты действительно делаешь его из жимолости?
– Да. – Джин откашлялась. – Вообще-то мне нужно идти.
– А далеко ли собралась?
Джин поводила носком по земле.
– А, поняла – Дав улыбнулась. – Не хочешь говорить. Ну ты заинтриговала меня, очень даже. А муж знает, где ты?
Джин не ответила.
– Хм… Что ж, видимо, не знает.
Джин почувствовала, что руки дрожат, и спрятала их за спиной.
Дав улыбнулась:
– Между вами не все гладко, не так ли? – Она глотнула еще из бутылки и прищурилась, изучая собеседницу. – Тебе нечего стыдиться. Я и раньше это поняла, в церкви, – сразу увидела, едва посмотрев на вас обоих. С первого же взгляда, но сразу можно сказать – тебе уже вот тут сидят его делишки, и сегодня ты наконец-то решила сбежать от него. Не одна, с другим мужчиной? Ты потому и пришла сюда, встретиться с тем человеком?
Джин ошарашенно моргала:
– Откуда вы знаете?
Дав удивленно посмотрела на нее:
– Я уже давно этим занимаюсь.
– Чем?
– Свидетельствую от имени Святого Духа. – Дав стряхнула пепел с сигареты. – Не мое это дело, но на твоем месте я бы не стала связываться с этим человеком – по крайней мере, сегодня. – Она снова затянулась и выпустила струйку дыма. – Его здесь нет, что означает, что он либо передумал, либо что-то случилось. В любом случае ничего хорошего.
Джин почувствовала, как краснеет. Оказывается, Святой Дух выбалтывает чужие секреты. Интересно, а о Причарде он тоже этой девице поведал? От этой мысли ее лицо загорелось огнем.
– На твоем месте, – продолжила Дав, – но это чисто гипотетически, ведь со мной никогда ничего подобного не происходило, – я бы выждала, пока все уляжется, а уж потом попробовала бы снова.
– Я не могу вернуться домой, – ответила Джин.
– Но и бежать одной в ночи тоже не лучший выход. Стоя на школьном дворе с бутылкой вина, ты выглядишь заведомо виновной во всех смертных грехах.
От таких слов Джин передернуло.
Дав оттолкнулась от перил.
– Так получилось, что у меня самой тут есть дела. Если хочешь, пойдем вместе. Я совсем не против.
Джин посмотрела на дорогу, потом снова на Дав – она права. Том, конечно же, дождется ее, он ведь ее любит. Она разберется с Хауэллом, а потом они придумают новый план действий.
– Как тебе такая мысль? – спросила Дав. – Если кто-то заподозрит, что ты хотела сбежать, я за тебя вступлюсь. Скажу, что мы пошли вместе выполнять поручение Святого Духа.