– Давно простила, – отмахнулась я. – Интересно, если мы были равны, я и обедать, наверное, сразу должна была со старшими слугами?

– Верно. А тебе разве не предложили?

– Нет, только когда я гувернанткой стала, мне матушка Риада сказала. Но я сама решила остаться с детьми на кухне, там привычнее. А вначале никто не предложил.

– Наверное, и сами толком не знали. Ты у меня первый бытовой маг на службе, прежде их просто не было, вот никто и не знал твоего настоящего статуса. А то, что работала ты, по сути, уборщицей, сбило всех с толка.

– Первый? За все триста лет? – поразилась я. – А почему?

Уж точно не из экономии, герцог себе хоть сто магов мог позволить.

– Потому что, обычным людям, не магам, тоже нужна работа, – дракон пожал плечами. – При желании я и сам здесь всё вычистить мог бы, но что тогда делать всем остальным слугам? Которые мне по статусу положены.

– А меня взяли, потому что мне тоже нужна была работа, – сообразила я. – И дом нам с детьми.

– Да. Плюс – за спасение моего наследника ты могла бы получить пожизненное содержание, а попросила всего лишь рекомендации, чтобы честно зарабатывать себе на жизнь. И твоя немалая сила, особенно для самоучки, меня очень заинтересовала. Это не говоря уже о твоём чуде с ушами. В итоге я не прогадал – получил чудо в обоих видах.

– Мне тоже повезло, – довольно улыбнулась я, широко зевая, а потом распласталась по герцогской груди. – Спокойной ночи, ваша светлость.

– Спи, чудо моё, – и я почувствовала, как рука дракона снова начала меня поглаживать.

Так я и уснула – с довольной улыбкой.

А проснулась снова в двуногой форме. Причём проснулась от ощущения того, что меня держат в объятиях – очень осторожных и бережных, словно я всё ещё крошечная ящерка, впрочем, рядом с драконом я и сейчас была маленькой и хрупкой, – и словно этого мало, лорд Корбед зарылся мне лицом в волосы на макушке, трётся об неё носом, легонько целует и что-то нежно намурлыкивает.

Поначалу я застыла в ужасе, но постепенно поняла, что дракон всё ещё спит – слишком ровно вздымалась его грудь, слишком размеренно стучало под моим ухом его сердце. А если спит – то ничего страшного, значит, ничего и не вспомнит. Я снова обратилась в ящерку – попутно отметив, что моя ладонь, явно живущая собственной жизнью, тоже оглаживала грудь лорда Корбеда, забравшись для этого под его полураспахнутую рубаху.

Вот же хулиганка! Не ожидала я от собственной руки такого самоуправства! Вспомнила, как вчера любовалась роскошным телом дракона, как сжимала лапки, которые просто чесались – пощупать, огладить, – как ругала себя за неприличные желания. Видимо, воспользовавшись тем, что я сплю и уже не могу себя контролировать, моя рука сделала-таки то, на что в здравом уме я ни за что бы не решилась. И вторая не присоединилась к ней лишь потому, что я на ней щекой лежала, не позволяя своевольничать.

Но кончиками пальцев грудь под собой она всё равно поглаживала, это да, это было.

Ужас, просто ужас! А что дальше будет? Как мне контролировать во сне своё непослушное тело?

Я отползла в сторонку, не решаясь далеко уйти и готовая начать утешать беднягу, если к нему снова придут кошмары. Да, нелегка ты доля драконьего успокоительного.

Когда я исчезла из-под его рук и губ, дракон что-то недовольно промычал и медленно зашарил рукой в поисках меня. Но первой ему под руку попалась запасная подушка, которую он подгрёб к себе и обнял, словно Луки тряпичного дракончика, уткнулся в неё лицом, что-то довольно промурлыкал и снова ровно засопел, машинально свою добычу поглаживая. Кажется, сейчас ему снились вовсе не кошмары.

Вот и хорошо, вот и славненько.

В комнате было уже довольно светло, ещё час, не больше, и мне было бы пора вставать. Спать уже совсем не хотелось, поэтому подобравшись ближе к дракону, я стала тихонечко напевать ему на ухо колыбельную, которую когда-то мама пела мне и Луки, а потом уже я – Силли. Лорд Корбед слегка завозился и повернул голову так, чтобы было удобнее дышать – подушка, это всё же не моя макушка, если к ней всем лицом прижаться, так и задохнуться недолго.

А потом он улыбнулся, светло-светло, сразу став выглядеть намного моложе. Может, тоже вспомнил, как ему мама давным-давно, целую вечность назад, колыбельную пела. А у меня в груди защемило почему-то.

Вот вроде бы передо мной лежит дракон – большой, сильный мужчина, красивый, знатный, богатый, близкий родственник самого императора, занимающий высокий пост, и умелый маг в придачу. А я почему-то видела мальчика возраста Луки, которого у матери забрали и жить к почти незнакомому отцу отправили. И так вдруг захотелось обогреть этого мальчика.

Протянув лапку, я легонько, чтобы не разбудить, погладила его по изумрудным кудрям, рассыпавшимся по подушке. Так я и сидела, гладя волосы дракона и продолжая напевать колыбельную, пока настенные часы не показали – пора вставать.

Мне пора.

А лорд Корбед пусть спит – неизвестно, когда он лёг, но поздно, очень поздно.

Перестав петь, я отодвинулась, посидела ещё несколько минут, наблюдая, но мой дракон всё так же спокойно сопел, обнимая подушку и улыбаясь. Кажется, сегодня к нему кошмары уже не придут.

Значит, можно уходить. Пора детей поднимать, завтракать – лишённый ужина желудок жалобно сжался, – а ещё нужно успеть до занятий Эйдера навестить, узнать, как он себя чувствует.

Спи, дракон, а я побежала.