День десятый

Когда мы, впятером – дракон с сыном на руках впереди, мы втроём – на несколько шагов сзади, – подошли к парадной лестнице, я притормозила и придержала детей.

– Ваша светлость, могу я сейчас воспользоваться своей магией? Чуть-чуть?

– Нет, – дракон даже не обернулся и шаг не замедлил.

– Тогда можно, мы сначала помоемся и переоденемся? – я продолжала стоять на месте, дети, глядя на меня – тоже.

Лорд Корбед всё же оглянулся, окинул взглядом нас, словно впервые увидел, потом Эйдера, потом снова посмотрел на меня – и нас окутало знакомой магией, а спустя пару секунд мы были идеально чистыми, что тела, что одежда, и пахли теперь свежестью, а не… тем, чем пахли раньше. И если бы не мерзкий привкус во рту, можно было подумать, что ничего не случилось.

– За мной, – дракон вновь зашагал вверх, мы, без возражений, следом.

В итоге мы дошли до комнат Эйдера – они были мне знакомы, я их убирала, причём провозилась, помню, довольно долго. К внезапному приезду наследника была проведена быстрая уборка на видных местах, но жуть, что творилось под кроватью, за шкафами и картинами, а уж окна вообще никто не мыл, а пыльные шторы не меняли, наверное, с детства самого лорда Корбеда. А и зачем – я же появилась в доме одновременно с Эйдером, на меня всё и спихнули.

Пройдя маленькую гостиную, в которую выходили так же двери учебной комнаты и личной уборной, лорд Корбед вошёл в спальню, уложил сына на кровать и неловко потрепал его по волосам. Было видно, что такое ему если и не в новинку – я помнила о его первенце, – то очень непривычно. Ничего, пусть привыкает.

– Ты как, сынок? – голос дракона звучал хрипло.

– Намного лучше, – Эйдер даже улыбку сумел выдавить. – Хотя чувствую себя выжатой половой тряпкой.

– Главное – ты жив, и самое страшное уже позади, – лорд Корбед ободряюще похлопал его по плечу. – Ждите меня здесь, – это уже нам.

После чего ушагал прочь, а мы остались. Потоптавшись на месте, мы устроились кто на пуфике, кто на краю кровати дракончика. Посидели, помолчали, не зная, о чём говорить. О случившемся как-то не хотелось. Я потянулась и машинально убрала со лба Эйдера прилипшие пряди – на нём от слабости выступила испарина, – и тут вспомнила, что мне давно не давало покоя, но спросить как-то не получалось.

– Эйдер, а почему у тебя волосы так неожиданно позеленели? Когда мы встретились, они были чёрными, как же так получилось?

– Я их просто отмыл, – дракончик легонько дёрнул плечом. – Мне же их красили. Когда впервые обратился, волосы тоже позеленели. Так мне неделю волосы углём красили и из дома почти не выпускали, пока папка краску из города не привёз. Хорошая краска, даже в реке купаться можно было – не смывалась. А отец когда узнал, послал кого-то куда-то за магической настойкой – с ней вся краска и смылась.

– Теперь понятно, – кивнула я. Действительно, волосы ведь тоже могли выдать дракончика окружающим. Ну и хитрецы же его родители, только хитрость эта им боком выйдет. И подлость – тоже.

– А я думала, что у драконов волосы сразу разноцветные, – удивилась Силли.

– Тогда бы сразу было понятно, кто крылатый, а кто нет, – возразил ей Луки. – Но я тоже не знал, что это происходит одновременно с появлением второго облика.

– Мы вообще мало что о драконах знаем, – призналась я. – Например, как же получилось, что у них вообще женщин нет.

– Этого я и сам не знаю, – вздохнул Эйдер. – Сейчас меня учат недавней истории, в которой драконы просто есть. И уже без женщин. Может, потом узнаю. Тогда я вам расскажу.

– Может, это только драконам можно знать, а людям и оборотням – нет?

– Я всё равно тебе расскажу, – пообещал мне Эйдер. – Ты же мне теперь как родная сестра, даже ближе. Ты уже второй раз спасла мне жизнь. Спасибо, Кимми, – с искренней благодарностью выдохнул парнишка.

– Это сделал целитель, – я смущённо дёрнула плечом. – А я…

– А вы помогли ему дожить до встречи со мной, – входя в комнату, сказал уже знакомый оборотень. – Если бы не вы, вся моя сила была бы бесполезна.

– Осмотри их, Матфес, – попросил вошедший вместе с ним лорд Корбед. – Обрати внимание – у мисс Лиор три… точнее, уже четыре дня назад было тяжелейшее магическое истощение, да и физически она еле на ногах стояла. Правда, на следующий день выглядела на удивление бодро, но всё-таки я хотел бы быть уверен, что её восстановление проходит без сюрпризов.

– Сначала детей! – возразила я. – Силли жевала эту мерзость, Луки держал в руке. Вдруг этот яд и через кожу навредить может?

– Не может, – покачал головой Матфес, устраиваясь на пуфике, с которого Луки подскочил, едва мужчины вошли в комнату, и подзывая к себе Силли. – Если только на коже не будет открытой раны.

– У меня нет открытой! – братишка выставил вперёд ладони, кое-где поцарапанные, как у любого мальчишки его возраста, но все ранки были старыми.

– Вот и славно, но я всё равно тебя осмотрю. На всякий случай, на предмет скрытых болезней и патологий. И вас, юные леди, тоже.

С этими словами он окутал Силли своей магией, а я вспомнила рассказ дракона о смерти матери Брандерона, и как после этого всех вновь прибывших в поместье осматривает опытный целитель, чтобы больше не допустить чего-то подобного.

– Да, немного яда ты всё же успела получить, малышка, – спустя недолгое время сообщил целитель. – Но, благодаря твоей сестре, доза небольшая, а молоко связало яд, помешав попасть в кровоток. Я убрал все возможные последствия, – это уже лично мне. – Но и без меня девочке ничего не угрожало. Могла возникнуть лёгкая слабость в теле и… в уборной, но и только. Теперь и этого не будет.

– Спасибо, – выдохнула я.

– Ещё были слегка увеличены миндалины, но я подправил. В остальном всё отлично, никаких скрытых патологий, – это целитель уже дракону.

– Хорошо, – сдержанно кивнул тот, а целитель уже взялся за Луки.