— Этому бренди больше ста лет. Их во всем мире не больше дюжины бутылок. А ты его, как сивуху, — недовольно буркнул князь.

— Да? — я равнодушно посмотрел на бутылку, — С меня десять бутылок пойла гораздо лучше, которого точно нет ни у кого на Мидгарде, если ты дашь добро на использование «Сокола».

— Даже у Богов?

— Даже у них, — уверенно кивнул я. Просто сущностям, созданным силой веры, материальные блага не особо нужны.

Ингвар помолчал, тяжелым взглядом вперившись в меня, и не увидев ожидаемого результата, раздраженно спросил:

— К чему такая спешка?

— Завтра я планирую серьезно пообщаться со жрецами на Княжьем острове. Они решили, что могут судить моего человека, — я зло ощерился, потянулся и оторвал себе кусок мяса. Подумав, плеснул еще коньяка. Лишним не будет. Действительно приятный напиток. Мягкий и ароматный.

Ингвар все это время молчал, хмуря брови.

— Ты собираешься воевать с Храмом всех Богов? — наконец выдавил он.

— Зачем сразу воевать? Сначала поговорю. Пусть вернут мне Сольвейг, заплатят виру, и мы останемся друзьями.

— Сольвейг⁈ Виру⁈ Ты сумасшедший⁈ — удивленно воскликнул князь.

— Я же тебе сказал, называй, как хочешь… Хм, у тебя отличный повар, ­– дичь была приготовлена отменно.

Князь растерянно взглянул на сына:

— Ты что-нибудь понимаешь?

Олег мотнул головой, и они оба вопросительно посмотрели на меня. Пришлось долго и в подробностях рассказывать о дуэли Зоряны и роли моей подопечной в ней. Князь с Наследником внимательно слушали, не перебивая. Лишь один раз Ингвар уточнил, как девочка могла заметить влияние магии на ход поединка. Она же не одаренная.

— Значит одаренная, — пожал я плечами.

Когда я закончил, Великий князь долго молчал, бросая задумчивые взгляды то на меня, то на сына, то на заснувшего в кресле Бахтияра:

— У меня нет влияния на жрецов. Я не могу им приказать, но я могу поговорить с верховным жрецом. Но от виры придется отказаться, более того, девчонка обвинила служителей Богов в нечестности. Они в своем праве.

— Ты намекаешь, что виру должен платить я?

— Я прямо тебе это говорю, — кивнул Ингвар.

— А тебе очень нужен этот храм?

Великий князь поперхнулся коньяком и закашлялся.

— Федор, храм под зашитой Богов, — вмешался в разговор, сидевший до этого тихо Олег.

— Им же хуже, — связываться с этими безмозглыми сущностями не хотелось, но пойти на попятную в моем положении, когда я только что получил права на основание рода — значит положить конец всем моим будущим начинаниям. Да и не думаю, что Боги вмешаются в эту распрю.

— Ты точно сумасшедший! — наконец-то отдышался Ингвар, — Сын, я даю добро… Нет, я приказываю завтра же доставить боярина Раевского с его людьми в Заброшенные земли.

— Завтра не получится, — в один голос возразили мы с Олегом. Я кивнул Наследнику, чтобы он объяснился первым:

— «Сокол» не готов, даже если я объявлю аврал, мне нужно минимум три дня, чтобы закончить ремонт.

— Ну а у тебя что? — скривившись, Ингвар перевел взгляд на меня.

— У меня послезавтра встреча с ватаманами вольных.

— Демоны знают, что творится! — выругался князь, — Почему я узнаю обо всем последний⁈

— Ты хочешь, чтобы тебе докладывали о каждой студенческой дуэли? — пожал я плечами, — А сходку назначили за два часа до твоего банкета. Уверен, что донесение «Ока» уже готово и ждет, когда ты освободишься, чтобы ознакомиться с ним.

Князь еще раз грязно выругался:

— Как спокойно я жил до твоего появления! Заговорщики, бунтовщики, имперцы ­– такие мелочи по сравнению с тобой. Могу я попросить тебя, никого не убивать?

— Ты имеешь в виду жрецов или ватаманов.

— И тех и других, — буркнул князь.

— Я не настолько кровожаден, как обо мне думают.

— Наемники Лакапиных, Кракен с его людьми, Чалый, отец и сын Угрюмовы, отряд кочевников — я никого не пропустил? — ехидно перечислил Ингвар.

— Они или пытались меня убить или вполне заслуживали своей участи.

Князь покачал головой.

— И тем не менее…

— Хорошо, я постараюсь никого не убивать, если меня не вынудят.

— Хоть так, — с грустью согласился Ингвар, — У тебя все, или еще что-то есть?

— Все.

— Тогда свободен. И так такой чудесный вечер испортил, — со стороны Бахтяра послышалось громкое чамканье. Юный султан рыгнул, пустил пузырь слюней и громко засопел. Князь обреченно покачал головой, налил себе полный стакан и спокойно, как воду, выпил. Олег, последовал примеру отца, выразительно показав мне глазами на двери. Ну, и ладно. Не очень-то и хотелось. Надраться я и сам могу.

— Куда бутылки-то ставить⁈

— Какие бутылки? — непонимающе уставился на меня Ингвар.

— Ну, я же обещал за «Сокола».

— Прочь! — заревел князь, и в комнате полыхнуло звериной яростью.

— Отец! — воскликнул Олег. Бахтияр поднял голову и оглядел всех мутными глазами. Двери распахнулись, и на пороге возникли гвардейцы.

— Княже⁈ — старший из них настороженным взглядом пробежался по углам.

— Прочь! — рявкнул Ингвар, запустив в воинов костью. — И ты тоже прочь, — темными от ярости глазами он посмотрел на меня. Я поспешил скрыться вслед за гвардейцами, но на пороге был остановлен князем, — Кровавый⁈

Пришлось остановиться и оглянуться.

— Олегу отдашь, — он кивнул на сына, тяжело дыша. А давящая тяжесть неистового безумия потихоньку начал спадать, — И после храма своих к нему на базу увези. Не дай Боги случится с ними что, ты мне всю вотчину разнесешь.

­– Благодарю, княже, — я поклонился князю, как полагается настоящему боярину.