Шрифт:
Закладка:
Тысячи гибридов замерли. Их рычание стихло, а глаза устремились на Аиду. Они подчинились её желанию смертельного поединка.
Воительницы «Медузы» в это время, используя кратковременную передышку, перезаряжали оружие, вводили себе лекарства, перевязывали раны. Лица бледны, пальцы дрожали, но их глаза горели решимостью. Они готовы сражаться до конца.
Вторженцы в это время расступились, образовав вокруг Димитрия и Аиды широкий круг. Всеобщая бойня остановилась. Все взгляды теперь были прикованы к центру площади. К двум фигурам, стоявшим друг напротив друга.
Касатка — исполин наяву, высеченный из чёрного гранита. Её гигантское тело пылало силой, непоколебимой уверенностью. Ноги, мощные и толстые, как стволы деревьев, были широко расставлены, перекаченные руки, заканчивающиеся длинными мощными пальцами с огромными чёрными когтями, спокойно покоились вдоль тела. На её белой морде, с широкой, зубастой пастью играла ухмылка. Ухмылка хищника, уверенного в своём превосходстве.
Хамелеон плавно выставил руку, и в его ладони сформировалась рукоять, а после и клинок меча, переданного ему Гретой Вольфрам. В левой руке же материализовался армейский кинжал.
Дождь лил как из ведра. Холодные капли барабанили по его чёрной маске, стекали по одежде. Мерзкая погода. Особенно, когда та на стороне твоего врага. Под дождём касатка явно ощущала себя комфортней, чем обычно.
— Ты, сопля, действительно, думаешь победить меня? — спросила Аида глухо, угрожающе. — Я больше не та, что прежде. Видишь? — указала она жестом на поверженную Асгардию, лежащую на земле, — сильнейшая из «Валькирий» убита мной. Разве у такого, как ты, есть шанс?
Димитрий молчал. Он не отрывал от неё взгляда. Его глаза, словно два уголька, горели в прорезях маски. Да. Он понимал, что шансов почти нет. Но отступать не собирался. Если проиграет — Грета подорвёт здесь всё, включая и его. Он сам ей приказал.
— Раз ты стала сильнее, — прозвучал хрипло его голос, — значит я могу не сдерживаться.
Всего лишь миг… и он исчез.
Скорость его рывка была настолько велика, что окружающие люди превратились в размытые силуэты. Капли дождя будто зависли в воздухе. Аида, не успев даже моргнуть, увидела его прямо перед собой. Его фигура, его чёрная ужасная маска, материализовались из воздуха. Тут сверкнул клинок, остриё целилось прямо в её сердце.
Но…
Она успела.
Несмотря на свои габариты, её движение вышло невероятно быстрым. Она отклонила в сторону корпус, уворачиваясь от его атаки, и в тот же миг контратаковала. Её лапища с растопыренными когтями вылетела из слепой зоны, прямо к его шее.
Этот удар должен был стать фатальным.
Неожиданно он среагировал.
Вовремя нырнул под её мощную лапу, словно рыба, уходящая от гарпуна.
Вжуууу!
Когти Аиды просвистели над его макушкой, задев маску. Стружка металла отлетела в сторону. Всего царапина. Хамелеон всё рассчитал. Не теряя ни секунды, он нанёс ответный удар. Его кинжал впился в её предплечье, разрезая плечевую мышцу. Кровь, чёрная и густая, хлынула из раны касатки.
— Арррх! — взревела она от боли и пнула его ногой, будто тараном, сшибавшим городские ворота.
Юноша отлетел назад, кувыркаясь в воздухе, и с грохотом приземлился на ноги. Затем выпрямился. Сжал рукоять меча и бросился вперёд.
Касатка же прорычала и набрала разгон. Собираясь, похоже, затоптать его. Переехать, как товарный поезд.
Они столкнулись. Его меч и её когти. Асфальт под ногами обоих треснул. Прозвучал хлопок выброса энергии. Меч Хамелеона, тонкий и изящный, казался какой-то зубочисткой по сравнению с когтями касатки. Как тонкий, гибкий стебелёк, противостоявший острым скалам.
Их взгляды встретились. И Аида и Димитрий горели битвой. Момент, когда против тебя, действительно, серьёзный противник, будоражит. В этот миг их противостояния голой силы, взгляд Хамелеона скользнул вбок, почувствовав неладное, прямо под раздавшийся вопль:
— Беереееегиииись!
Это был крик Снежаны. Полный боли, страха, отчаяния. Ведь к спине Димитрия, будто змея, устремилось щупальце с острым костяным наконечником. Мириам всё-таки не стерпела и решила атаковать его в самый неподходящий момент.
— Умри же… — прошипела она с отрадой.
Однако… Снежана бросилась к нему, закрыв его собой. Принимая смерть вместо него. Смело. Жертвенно. Искренне.
«Держись от него подальше, иначе умрёшь…»
Слова Странницы прозвучали в её голове, словно набат. Будто приговор. Но даже так! Пусть! Она не жалеет ни о чём! Ведь больше не может убегать от своей любви к нему. Отдать жизнь ради любимого… Разве есть чувства сильнее?
Но крепкие пальцы схватили её за плечо и потянули в сторону, уводя с линии атаки. Это был он. Как в последнем танце по инерции движения он занял её место на этом алтаре смерти. Казалось в этот миг, когда она своими любящими серыми глазами встретилась с его такими тёплыми алыми, мир для неё перевернулся. В её взгляде мелькнуло осознание происходящего. Ужас накрыл с головой.
— Неееееет! — раздался её крик, когда щупальце пробило его грудь.
Из-под его маски раздался кашель, прыснула кровь.
— Никто… — прохрипел он тихо. — Никто не заберёт тебя у меня… Никто.
— Я… люблю тебя, — ответила Снежана.
По её щекам катились слёзы. Губы дрожали. Едва она бросилась к нему, как её сбила Аида. Будто грузовик маленькую девчонку. Снежана, кувыркаясь по асфальту, врезалась в разрушенный дом и обмякла.
— Не мешайся, сучка, — хрустнула шеей касатка.
Взгляд Димитрия застыл на неподвижной фигуре своей женщины. И мир вокруг будто взорвался…
Ярость, огненным прутом, пронзила его сердце. Сознание ухнуло в омут. Глаза вспыхнули алым огнём. Он вырвал из груди щупальце и выгнулся в спине, закричал, теряя контроль над собой.
— Ааааааааааааар! — его злобный рёв, полный боли и безумия, прокатился над площадью, заглушая грохот грома и шум дождя.
Он резко повернулся к касатке, и та
