Рёв был такой, внушающий. До мурашек и с давлением. Это явно что-то магическое! В этот момент внизу грохнула светошумовая граната. Да твою ж наискосок! Вот почему этой группе нужно лезть непременно в его дом, когда за ними гонятся такие пёсики? Так ведь там ещё и растяжка на втором! О, чёрт! Ярослав рванул вниз. Перепрыгнув через растяжку, он добежал до первого этажа. Все четверо незнакомцев лежали вповалку у входа. Ярослав схватил двоих и потащил под лестницу. Странно, но аборигены оказались очень лёгкими. Как дети. Схватил оставшуюся пару, оттащил их под туже лестницу, свалив в кучу. Его ждёт пёсик! Парень только подскочил к входной двери, как тварь нарисовалась в метрах пяти перед ним. Тварюга опять раскрыла пасть и издала оглушительный рёв. При этом опять на лбу появились два нароста в виде маленьких, буквально по паре сантиметров, рожек.

После появления рожки очень сильно засверкали, как электросварка. Не понятно почему, но стрелять в чудище Ярослав начал с рожек. То ли из-за изменившегося зрения, то ли из-за того, что тварь стояла рядом, первая же пуля раздробила один из рогов, а вот потом… Пуля срикошетила от черепа! Причём, Ярик это рассмотрел в подробностях. Может, из-за такой картины, может, от офигевания, ЧТО ПУЛЯ УШЛА В РИКОШЕТ ОТ ЧЕРЕПА И ОН ЭТО УВИДЕЛ, Ярослав чуть замешкался, а грок просто прыгнул назад. Всего метров на двадцать. Изогнувшись на сто восемьдесят градусов! Да что ж ты за тварь такая?!

Вот как? Ярик успел выпустить очередь вдогонку, но толку не увидел. Даже всплесков крови на теле не было, хотя он явно попал. Это ж какая шкура? Надо попробовать её на бронежилет! Его потряхивало от адреналина, поэтому, опустившись на колено, Ярик ещё раз осмотрел улицу. Всё тихо, никого нет, кроме трупов на перекрёстке. Так, дверь на запор, и бегом снимать растяжку с ловушкой. Ему ещё этих спящих красавцев тащить наверх. Снятую растяжку Ярослав приспособил под входную дверь. А потом потащил тела на верхние этажи. Сначала хотел по одному, но потом понял, что может и по двое. Ярослав нёс ДВА взрослых тела людей и при этом не особо напрягался. Он явно стал сильнее. Причём, раза в два так. Надо бы повнимательнее с хрупкими вещами себя вести.

Отнёс тела в ту комнату, где он сам когда-то очнулся. Подождал минут десять, но люди не приходили в себя. Вот почему дикари вырубились так надолго и сильно? Ведь по идее, их должно было всего лишь дезориентировать? Ладно, будем ждать, пока очнутся. Всё равно Ярослав ничем помочь не мог им, разве что попинать. Девчонок? Незнакомого парня? Ну… Вот не придут в себя — тогда попинаем. Тут ещё с глазами какой-то непорядок. Иногда Ярославу казалось, что он видит всё в каких-то искорках и линиях. Правда, это быстро проходило. А иногда Ярик слышал, как шуршит кровь в венах. Плюс он порвал пластиковую растяжку, когда снимал. А у неё на разрыв напряжение триста килограмм. Вот это как?

Обычно, когда Ярослав делал монотонную работу, он напевал, поэтому пока освобождал потенциальных союзников от лишнего барахла и перекладывал вещи на плащ-накидку у противоположной стены, он тоже попытался напевать. Зачем освобождал? А вдруг они плохие? Придётся убивать — а они в ответ какую-нибудь бяку! Оно нам надо? Когда попытался напеть песенку, случился облом. Ничего, ни звука!!! То есть, Ярослав не мог произнести вообще ни единого звука! Только мычал! Вот как теперь ему с этими красавцами объяснятся? Мысли метались в голове, одна бредовей другой. При этом Ярик подкидывал в руке какой-то кристалл, сантиметра два длиной. Как этот кристалл у него оказался, он не помнил. Может, подобрал где? Ладно. Ярослав сунул его в карман и сел у стены. Сунул в тот карман, которым практически не пользовался. В правый, нагрудный.

С места, где он сидел, были видны и окно, и дверь, и тела. «Будем ждать!» — подумал Ярослав.

Аркон приходил в себя очень сложно. Когда-то командир переболел болячкой и стал мутом. Какой болячкой? Кто мог это сказать во время войны и всеобщей эпидемии? Или НАША болезнь, или ИХ болезнь. Та, которая приводит к смерти. И перерождению после неё. Болезнь, вернее последствия болезни, дали ему способность. Аркон мог поднять чувствительность на запредельную высоту. Причём, по всем параметрам. Как он и сам не знал.

Не всё органы чувств. Только осязание, слух и зрение. Но зато к этому было дополнение. Он начинал предчувствовать опасность. Правда, пока плохо и с ошибками. Но уже чувствовал опасность: на расстоянии метров в сто очень слабо, а вот на десяти метрах хорошо чувствовал. Конечно, пока Аркон не мог точно определить, ЧТО является опасностью. А вот Джуна говорит, что это чувство при постоянной опасности будет развиваться очень быстро.

А что может быть опасней, чем выходы в город? Хотя группа Аркона ещё ни разу не заходила дальше пригородных посёлков столицы. Когда-то Аркон прошёл один по городу и дошёл до Биотеха, но закончилось всё не очень удачно, хотя и притащил он из того похода инструкцию для входа в Биотех. А нашёл он эту инструкцию там же, где когда-то встретил Слайсу.

Как только у него забрезжило сознание, Аркон стал постепенно поднимать осязание и слух, не открывая глаз. Ну, это командир так называл это — ОСЯЗАНИЕ. На самом деле это было нечто большее. Аркон почувствовал, что Арго, Слайса и Егола рядом, что они живы, но без сознания. Ну, ещё бы! Все в анклаве знали, почему его группа такая удачливая. Они все были муты.

Арго стреляла без промаха, и её зрение было лучше, чем у любого гала. Слайса чувствовала правду и ложь. А ещё могла в пределах нескольких десятков метров найти определённую вещь, если ей дать её понюхать. Егола могла определять всё о людях и мутах. Несёт ли опасность, могут ли иметь потомство, желает ли вам зла. И ещё тысячу вопросов, но… При этом она могла задать определённый вопрос всего пять раз в сутки. Либо растянуть один вопрос на время чуть больше суток. Обычно она растягивала вопрос «желают ли их группе зла?» Это давало дополнительную чувствительность к опасности. Это было важнее в выходе.

Все их способности в походе были активированы. Теперь Аркон понимал, что та вспышка и хлопок