Под мерный шум машины сжимаю пальчики и понимаю, что бегать от него – совсем не вариант. По-детски это как-то. Да и не в моих правилах прятаться. Нужно всего-то понять, как он отреагирует на мое появление. И желательно появиться перед ним не новой, всего боящейся и трясущейся Полиной, а прошлой уверенной Аристовой.

Да. Так и сделаю!

И не раздумывая, готовлю вторую чашку крепкого кофе. Быстро осушив свою, походкой от бедра направляюсь к начальству в кабинет. Но торможу, оборачиваясь на секретаря.

– Он уже давно на месте, – шепчет она и машет рукой мне. Мол, иди, для тебя всегда открыто.

Пару раз стучу и захожу в кабинет, осторожно закрывая за собой дверь.

– Доброе утро, Антон Сергеевич, – натягиваю приветливую улыбку и направляюсь к его столу, за которым он уже усердно работал. В светлом джемпере и, уверена, простых джинсах. С дорогими часами на руке и легким беспорядком на голове. Как всегда, великолепен, и, как всегда, не изменяет своей антипатии к офисному дресс-коду.

На мою реплику Котов даже бровью не повел. Глубоко в душе кольнула обида.

И только немного погодя я слышу:

– Доброе, Аристова. Ты сегодня опоздала, – говорит мой босс, все так же не отрывая взгляда от экрана макбука.

– Разве? – уже сейчас чувствую, как начинает подливать румянец к щекам, еще немного, и уши запылают. Нервно дергаю руку, чтобы посмотреть на часы и убедиться, что он неправ. – Нет, я вовремя, – стараюсь отвечать ровным голосом. Ставлю чашку рядом с ним и отхожу на пару шагов, чтобы… чтобы что? Чтобы не чувствовать его сногсшибательного запаха? Или ждать указаний? Или…

Я молчу, и Антон наконец-таки отрывается от работы и смотрит на меня. Я вижу, как он бегло пробегает взглядом по моей фигуре и замирает. Глаза в глаза. А мне становится неловко и я, не выдерживая его взгляда, отвожу свой.

– Что у нас там по расписанию? – хмыкнув, интересуется босс. Он явно заметил, как я стушевалась. Павлин.

– Совещание с пиар-отделом через пятнадцать минут, затем…. – и я открываю планер на мобильном и перечисляю запланированные встречи на сегодня и что его ждет завтра.

Тараторю и понимаю, что он ведь даже не предложил мне сесть. А сама я не решилась. Стою, как школьница перед учителем, и отчитываюсь.

Когда успели мы поменяться местами? Куда делась моя уверенность в себе? Почему я чувствую перед ним себя виноватой и в тоже время обманутой? Не оправдались надежды? А они имели право на жизнь? И почему в моей голове сейчас не пойми что, а не работа? Почему я думала или все-таки надеялась, что Котов обрадуется моему появлению? Наивная Поля?

Нет, не наивная, а глупая. Глупая-глупая Поля!

– Аристова? – до меня доносится голос Антона. И я понимаю, что на последней строчке зависла и замолчала. Поднимаю взгляд от экрана мобильного. – Ты меня слышишь, говорю? Хватит витать в облаках. Ты на работе. Все, отпуск закончился. – Меня задевают его слова подобно пощечине, заставляя сердце сбиться с ритма.

– Да, я...

–  Я говорю, подготовь документы для совещания.

– Да, конечно.

– И перенеси встречу с ресторатором на следующую неделю. У меня впереди командировка.

– К-к-омандировка? – лопочу, запинаясь.

Да что за... воробушки, со мной творится?!

– Тебя что-то смущает? – заломилась мужская бровь. Прорезалась в голосе сталь. Ощущение, будто меня только что отчитали.

– Нет. Все сделаю, – и, развернувшись на негнущихся ногах, направляюсь вон из кабинета, тихо открыв и закрыв за собой дверь.

Что изменилось, Полина? И самое главное, в ком?

Точно не в Антоне. Хотя он и стал… суровее что ли, за эти две недели.

Но кардинальные перемены произошли, похоже, во мне. И это проблема номер два, которую тоже нужно решить.

Утонув на день в работе, я даже забыла думать о своих тараканах, что копошились последнее время в голове. Очнулась лишь, когда Антон в шесть заявил, выглянув из своего кабинета:

– Девочки, свободны. Я еще немного поработаю, – и закрыл за собой дверь.

Я в недоумении уставилась на секретаршу с немым вопросом.

– Да, он распускает всех в шесть, а сам остается работать черт знает до скольки. После того, как вернулся со своего отпуска. На солнышке он там что ли перегрелся, – пожимает плечиками девушка. – Все, я домой, – и, накинув пальтишко, бежит в сторону лифта.

Это что-то новенькое.

Одно я точно знаю: приняла решение за этот казавшийся вечностью день. Работать с ним, с Антоном, я больше не смогу. Мне некомфортно, и я чувствую по отношению ко мне его отчуждение всеми фибрами души.

Я просто не смогу делать вид, что ничего между нами не было. Было. Еще как было! И мне понравилось быть в его руках, сгорать вместе с ним… и, черт побери, я влюбилась. Как дурочка влюбилась, а он…

Ему, видимо, все равно.

Ровно.

Раз он даже не смотрит в мою сторону, раз за столько времени и не поинтересовался, как я и что. И вообще, превратился в ледяную глыбу. Нет больше того безалаберного, улыбчивого и умеющего скрасить любую неловкость глупой шуткой  Котика.

Да и он не обязан себя так вести, Полина! – так и кричит мой внутренний голос. Ты просто повелась на его обаяние, поддалась этому фирменному котовскому очарованию, как и все. Вот и все.

Поэтому, долго не думая, сажусь за стол секретаря и, взяв из принтера чистый лист бумаги, ровным почерком вывожу заявление. Об увольнении. По собственному.

– Антон Сергеевич, можно? – открываю дверь его кабинета и спрашиваю разрешения. В кои-то веки я спрашиваю разрешения, когда все время влетала и раздавала команды.

Это точно крах.

– Чего тебе? – отмахивается от меня босс. – Я кажется, сказал, что все могут быть свободны.

– Вот, – кладу заявление на клавиатуру перед его носом. А он, пробежав по нему взглядом, удивленно смотрит на меня. Да таким взглядом, словно впервые меня видит.

– Это что?

– Заявление. Я ухожу.

– В смысле, уходишь? Куда? – все тот же удивленный взгляд. Причем абсолютно искренний. Будто он и в мыслях такое развитие событий допустить не мог.

– В прямом. Не имею желания более с вами бежать в одной упряжке, –