— Ваши целительницы просили передать, что к половине пятого поставят Чжон на ноги, а к семи вечера полностью восстановят.

— Отлично! — выдохнул я, посмотрел на часы повернулся к Истомину: — Леонид Павлович, вы остаетесь тут. На всякий случай. А мы прогуляемся к нашим ублюдочным одноклассникам и скажем им пару ласковых…

…Пару ласковых я высказал с порога кабинета литературы, выпустив в коридор его хозяйку и заступив дорогу Жемчужникову. Мыслью по древу не растекался — перечислил одноклассников, которых сопровождали целители, и заявил, что для меня и моей команды этих личностей больше не существует. Затем сфокусировал взгляд на госпоже Бурджит и холодно улыбнулся:

— Вас — тоже. Поэтому ваше пребывание в Российской Империи потеряло всякий смысл.

Египтянка начала что-то объяснять, но я молча развернулся на месте, вышел в коридор и пошел к лифтам. Беренике нас догнала и сделала вторую попытку сообщить, что ни в чем не виновата.

— Лжет! — бесстрастно сообщила Ика, и я прозрел. То есть, сообразил, что раз русалка является менталисткой, значит, могла спровоцировать конфликт между старшеклассницами и Мин Сим!

Матушка пришла к тому же выводу. Причем чуть-чуть быстрее меня. Поэтому скользнула к этой твари и нехорошо оскалилась:

— А мы это сейчас проверим. Вы ведь не откажетесь прокатиться с нами в Императорский дворец, верно?

Египтянка умела держать лицо, но в присутствии сильного эмпата этот навык не работал:

— О, занервничала!

Тут Беренике окрысилась и пошла в атаку:

— Да кто вы такая, чтобы я с вами куда-то ехала⁈

— Светлана Романовна Волконская-Шахова, правая рука главы рода, тетя Любомира Игоревича и… подполковник Службы Имперской Безопасности.

Пока я обтекал от этой новости, родительница вывесила перед напрочь охреневшей русалкой голограмму служебного удостоверения, дала время его изучить, потом свернула и мило улыбнулась:

— Госпожа Бурджит, уймите своего телохранителя — если я сочту, что он препятствует осуществлению следственных действий, то его нейтрализуют и доставят во дворец в упакованном виде. Кстати, очень не советую дергаться и вам. Кстати, какого вы ранга?

Беренике поджала губы, но толку — Ика ведь не дремала:

— Этот вопрос вызвал в ней страх!

— О, как интересно! — сыто мурлыкнула матушка и начала забрасывать египтянку вопросами: — Вы новик? Ученик? Подмастерье? Мастер? Архимаг?

— Она мастер, Светлана Романовна… — уверенно сообщила Слуга Эиру.

— Первой ступени? Второй? Третьей? Четвертой? Пятой? Ше— …

— Второй, госпожа Волконская-Шахова! — снова «сдала» русалку Ика, читавшая ее эмоции, как открытую книгу.

— Ваша «вторичка» Огонь? Вода? Воздух? Ментал? Эмпа— …

— Она менталистка!

Последнее заявление уроженки Империи Солнца развязало матушке руки и позволило нанести добивающий удар:

— Дорасти до второй ступени ранга мастер в шестнадцать лет физически невозможно. А настоящей Беренике Бурджит именно шестнадцать. Впрочем, выяснять, кто вы такая и с какой целью ввели в заблуждение Министерство Иностранных Дел Российской Империи, буду не я. И в Императорский дворец мы с вами, конечно же, не поедем — подождем группу быстрого реагирования СИБ в ближайшем свободном кабинете. Кстати, если есть желание сделать какую-нибудь глупость вроде попытки захвата заложника, ментального воздействия на должностное лицо или бегства, то можете начинать — я как раз не в настроении и с удовольствием помогу вам остыть.

— Делать глупости не буду… — хрипло сказала египтянка, на миг поплыла взглядом, то ли прочла, то ли выслушала какое-то сообщение и торжествующе ухмыльнулась: — Кстати, меня вот-вот забе— …

Атакующий рывок ее носатого телохранителя получился очень быстрым, но не для четырех Молниевиков, пребывавших в состоянии «замедления времени»: Ика и Аль Сауд, владеющие этим Даром в «первичке», вынесли дуролома с траектории движения, я — с Молнией во «вторичке» — всадил в беднягу угнетающий рык и пробойник, а «тетя Света», такая же «ущербная», как я, на всякий случай «убрала» русалку из-под удара. А через мгновение в мужика, попытавшегося убить охраняемое лицо, влетела Лаванда-Варя и закатала беднягу в паркет.

Тут-то матушка и отыграла последний акт заканчивавшейся драмы — вдарила каким-то заклинанием по пустому участку пола, мазнула взглядом по тычковому ножу, с которого слетела иллюзия, и насмешливо уставилась на «Беренике»:

— Ну да, пожалуй, вас действительно могли «забрать», окажись мы чуть менее расторопными. Видать, слишком много знаете. Говорить будете, или дадим вашим соотечественникам еще один шанс?

…Сообщение от Мирославы Михайловны прилетело мне на комм через пару минут после того, как русалку и ее несостоявшегося убийцу увезли СИБ-овцы. Я был уверен, что оно так или иначе касается избавления от Бурджит, так что развернул его на линзах МДР, весело вчитался в один-единственный абзац, торопливо сфокусировал практически все внимание на «петлях», чтобы не натворить дел, поймал взгляд матушки и… увидел в нем отражение той самой ненависти, которая сжигала меня изнутри.

Заставить себя прикоснуться к левому предплечью и постучать по тому месту, под которым прятался второй браслет, оказалось неимоверно тяжело. Но я справился. А через несколько мгновений с облегчением отметил, что закаменевшее было лицо родительницы смягчается, а кулаки, побелевшие от напряжения, пусть медленно, но все-таки разжимаются.

Не знаю, сколько времени я наблюдал за этим процессом и в то же самое время заставлял остыть себя, но в какой-то момент взгляд самой любимой женщины на свете уперся во что-то за моей спиной и снова налился стылой жутью. Пришлось начинать шевелиться, и я, развернувшись на месте, походя сдвинулся так, чтобы заслонить собой матушку.

Процессию, двигавшуюся к нам со стороны лифтового холла, заметил уже потом, мазнул «равнодушным» взглядом по слишком хорошо знакомому лицу рослого, статного и весьма представительного аристократа, омоложенного лет до сорока, «лениво» оглядел людей в его свите, счел эту компанию неинтересной и обратился к Аль Сауду:

— Ну что, пора возвращаться в медблок?

— Ага… — кивнул он и криво усмехнулся: — Отходили, вроде бы, совсем ненадолго, а задержались на час с лишним!

Мое предложение услышали и девчонки, что-то негромко обсуждавшие в стороне, поэтому быстренько подошли, заняли облюбованные места по обе стороны от «нас-любимых», качнулись вместе с нами в сторону лифтового холла, и тут аристократ, остановившийся метрах в трех, изволил заговорить:

— Лютобор Игоревич, позвольте представиться — Юрий Никифорович, глава рода Бестужевых и ваш дед со стороны настоящего отца!

— Это вы сейчас так обвинили мою покойную матушку в распутстве⁈ — дав волю проснувшейся ярости, вызверился я.

— Нет, я обвинил в излишней харизматичности своего покойного сына! — парировал он