– Гюнтер, что тебя привело в мой дом, как обычно без приглашения, да ещё и в такое время? – спросил Ван Вен, невольно нахмурившись.

– Поручение его величества, что же ещё, – Криббе снял тяжелый, промокший плащ и бросил его в руки подскочившему слуге. – Да, Кристиан, у меня есть поручение также и для тебя.

– Куда я должен ехать на этот раз? – скептически спросил Ван Вен.

– Снова в Португалию. – Гюнтер полюбовался вытянувшимся лицом приятеля.

– Я совсем недавно оттуда вернулся, – медленно произнёс Кристиан.

– На этот раз дело гораздо серьезнее. – Даже без намека на улыбку сказал Криббе. – Ты шёл куда-то ужинать? Так иди, мой друг. Я немного отдохну и смою дорожный пот. А когда ты вернёшься, то мы спокойно поговорим.

Выходя из дома, Ван Вен уже не был так спокоен, как до того момента, как приехал Криббе. Он и так хотел кое-что уточнить у Олсуфьева о тех неясных слухах, что витали в воздухе, ставя под угрозу их упорядочившуюся жизнь, которая, благодаря новому рождению Ост-Индийской компании, стала куда приятнее и сытнее. И терять всё это не только Кристиану не хотелось ни при каких обстоятельствах. Тем более, из-за трижды проклятых англичан, с которыми у голландцев никогда не было мира.

Олсуфьев прямо ничего не подтвердил, но и не опроверг гуляющие слухи об огромном флоте в пятьдесят вымпелов, который собирают англичане против флота Петра, в котором сейчас находится львиная доля кораблей голландских купцов и капитанов-владельцев.

Во время ужина мысли Кристиана всё время возвращались к Гюнтеру Криббе, который приехал так внезапно по поручению императора Петра. Почему-то Кристиану казалось, что этот приезд и поручение его величества ему напрямую связаны с этими слухами. Тогда становится понятным, почему Пётр хочет, чтобы он снова поехал в Португалию. У Кристиана там уже образовались кое-какие знакомства, и это увеличивает его шансы выполнить поручение императора, каким бы сложным оно не было.

Из дома Олсуфьева Кристиан вышел в глубочайшей задумчивости. И когда приехал домой, то сразу же пошёл быстрым шагом в комнаты, выделенные когда-то очень давно Криббе.

– Гюнтер, даже, если ты сейчас не один, выпроваживай свою любовницу, – закричал он с порога.

– Что ты орешь? – спросил Криббе, поднимая голову от бумаг, которые изучал при свете свечей. – Я женатый человек и не так давно стал отцом. Пока что любовница – это последнее, что занимает мои мысли. Не могу сказать, что такое положение дел навсегда, но пока что оно меня полностью устраивает.

– То, что ты сейчас говоришь – просто кощунство, запомни мои слова. – Ван Вен прошел по комнате и рухнул в кресло. – Рассказывай. Что за поручение велел передать мне его величество, и не связано ли это поручение с будущим разгромом нашего флота англичанами?

– Ты очень умен, Кристиан, – Гюнтер потянулся. – Именно поэтому его величество решил поручить тебе самое сложное дело.

– Португалия никогда не согласиться на то, чтобы выступить против Англии. Слишком уж они завязли в грабительской торговле с этими чертовыми островами. – Кристиан потёр подбородок. – Я даже не знаю, что можно ей предложить, чтобы она наконец прозрела и сбросила с себя эту грабительскую торговлю.

– Его величество посоветовал обращаться не к королю напрямую, а к народу. Он попросил изучить договор Мэтуэна и воспользоваться тем, что сами англичане не стыдясь применяют уже очень давно, – и Гютен протянул приятелю листок, на которой был изображен Педру II верхом на бочке с вином, въезжающий в ворота ада. – Памфлеты, листовки. Поверь, Португалия сейчас настолько жалкое зрелище, что я просто уверен с том, что там найдётся много недовольных подобной политикой граждан и среди высших военных чинов, и среди дворян, не говоря уже про простой люд, которому до смерти надоело подобное положение дел. Так же, как им до смерти надоел король Жуан с его безумными проектами. Один крестовый поход против Порты чего стоит.

– То-то османы удивились, увидев этих безумцев. – машинально ответил Ван Вен, разглядывая одновременно смешной и безобразный рисунок. – Не понимаю, при чем здесь бочка вина?

– Изучи Лиссабонский договор и его дополнение Метуэнскмий и тебе сразу станет многое понятно. Даже то, почему эта нищая страна так быстро согласилась продать часть территорий. Пусть у португальцев и существуют территориальные притязания, но вот что делать с колониями в Америках, они понятия не имеют. Им просто не хватает ресурсов. Но, при дворе Жуана разгорелся грандиозный скандал. Английский посол в открытую угрожал его величеству и назвал его старым дураком, за то, что тот пошёл на эту сделку без одобрения короля Георга и английских палат.

– Он совсем потерял берега? – Кристиан уставился на Гюнтера. – Как он посмел такое заявлять королю? Даже, если Жуан дурак, а он, видит бог, дурак, нельзя так потерять лицо перед венценосной особой.

– На этом тоже предлагаю сыграть, пока воспоминание об унижении всё ещё свежи. – Добавил Гюнтер.

– Откуда вы об том узнали? – тихо спросил Кристиан.

– Когда его величество что-то поручает Турку лично, то он выполняет эту работу так, словно договор с самим дьяволом в этом момент заключает, – усмехнулся Гюнтер.

– Кого просит его величество? – в голосе Ван Вена послышалось сильное удивление.

Криббе протёр лицо. Он так устал, что назвал Андрея старым прозвищем, как его частенько называл сам Пётр Фёдорович.

– Барон Андрей Ломов. Он возглавил Тайную канцелярию после гибели Ушакова Андрея Ивановича. – Терпеливо пояснил Гюнтер. – Когда он познакомился с его величеством, тот был ещё только Великим князем, и они оба так неприлично молоды… – Он тряхнул головой, прогоняя воспоминания. Тогда он сам только-только переступил порог двадцатипятилетния, но воспринимал себя по сравнению с этими детьми, коими были и Петька Румянцев, и Турок, и сам государь, чуть ли не Мафусаилом. – Турок – это детское прозвище Ломова. Порой государь забывается и называет его именно так. Ну и все мы подхватываем.

– Называть эту гиену детским прозвищем… – Кристианм покачал головой. – Вот от всего сердца признаюсь, Гюнтер, я боюсь этого типа гораздо больше, чем когда-то боялся Ушакова.

– Ты не одинок в этом чувстве, – ответил Гюнтер. – Кстати, у меня тут копии договоров, о которых говорил его величество, совершенно случайно оказались.

– Как ты предусмотрителен, друг мой, – Ван Вен взял бумаги и принялся их читать, не обращая на погрузившегося в работу Криббе.

Довольно долгое время они шуршали бумагами. Наконец, Кристиан оторвался от увлекательного чтива, положил копии важнейших документов на стол и зачем-то принялся их разглаживать. Спрашивать, откуда эти копии вообще взялись, было глупо, ну, конечно, милый