Шрифт:
Закладка:
Передо мной стоял не высокомерный бизнесмен и коварный соблазнитель, а обычный мужчина — хороший мужчина. Если бы у меня был фотоаппарат, я бы сделала снимок и спрятала его подальше, чтобы доставать, когда захочется представить Нико в роли прекрасного принца. Вместо этого я запомнила этот образ, желая сохранить эту нежность.
— Кроме того, я ищу любую причину, по которой эта красивая молодая женщина навестит меня, чтобы я мог поделиться всеми способами обыграть тебя в карты — я могу рассказать тебе все его секреты.
Нико напрягся, и Чарли рассмеялся, нежно шлепнув рукой по груди Нико.
— Расслабься, Николас. Ты нервничаешь, словно девушка, впервые приведшая парня домой.
Щеки Нико стали румяными, и он бросил на Чарли неодобрительный взгляд, но Чарли не дрогнул. Дуэль затянулась, пока не стало ясно, что состоялся безмолвный диалог.
Наконец, Чарли прервал соревнование взглядов.
— Я не буду раскрывать все твои секреты. — Челюсть Нико дернулась, я переводила взгляд туда-сюда, словно наблюдала за теннисным матчем. Когда напряжение стало почти невыносимым, Чарли подмигнул мне и снова стал кокеткой. — По крайней мере, пока. Хотя не уверен, что смогу сдержаться и не рассказать Вере о том годе, когда ты отказался носить брюки.
Нико застонал, и я рассмеялась — напряжение спало. Я не стала заострять внимание на соревновании взглядов, когда на поверхности оказались такие лакомые кусочки, которые я узнала о Нико, я не в силах игнорировать намеки Чарли о секретах Нико, в которые он не хотел никого посвящать. Часть меня хотела разузнать побольше и подробно изучить информацию со всех сторон, но атмосфера вокруг нас заставила меня оставить все на потом.
Чарли рассказал мне истории о маленьком Нико, из-за которых он был вынужден потянуться за стаканом, пытаясь скрыть покрасневшие щеки. Это было так мило, и я пообещала Нико, что никогда не позволю ему пережить неловкие истории еще раз.
Вскоре после этого Чарли ушел, и остаток вечера прошел словно в тумане, люди танцевали, ели и смеялись. В открытом баре шли горячие споры, как это может произойти только на свадьбе, где в основном присутствуют деловые партнеры. Рэйлинн вытащила Остина на танцпол и танцевала вокруг него так, что он покраснел. Я смеялась, когда Остин танцевал с Новой, а Рэйлинн пялилась на них, когда думала, что никто не видит.
К концу вечера все смеялись и веселились. Нико — прекрасный танцор — закружил меня, притянув обратно в свои объятия.
В завершении вечера под звон бокалов его губы снова оказались на моих. Только на этот раз, отстранившись, он поднял меня на руки. Я вскрикнула, крепко прижавшись к его шее.
— Пора идти, жена, — прошептал он.
Он направился к выходу, кивая на прощание всем, мимо кого мы проходили.
— Нико. Это грубо, и, о, боже, что они подумают?
— Что я несу свою новоиспеченную жену в наш номер, чтобы сорвать платье и трахнуть в качестве мужа.
Его слова пронзили меня до глубины души, и я обмякла в его объятиях. Его глубокий смех прозвучал как обещание грядущих грязных вещей.
Но я дала себе обещание не спать с ним. Надеюсь, смогу его сдержать.
Внезапно пять лет показались вечностью.
Потребность пульсировала во мне с каждым шагом, который приближал нас к номеру. Я не знал, доберусь ли до нашей комнаты. Ее легкое дыхание касалось моей шеи. Маленькие ручки крепко держали меня за плечи. Мягкий вес ее тела в моих объятиях.
Я хотел добраться до нашей комнаты, чтобы иметь все это, минус платье, с ее ногами, обвитыми вокруг моей талии. Жестко. У стены.
По крайней мере, первый раз.
Воспоминания о ее тепле заполняли мой разум днем и ночью. Особенно когда она сворачивалась калачиком в постели рядом со мной. Теперь она моя жена. У меня была целая жизнь или, по крайней мере, пять лет, чтобы трахать ее так, как пожелаю.
Я должен заставить ее признаться, что Вера тоже этого хочет. После всех одурманивающих поцелуев, о которых грезил с первой ночи, я знал, что она жаждет этого так же, как и я.
Я практически приказал сопровождающему убираться к черту из лифта, чтобы подразнить ее еще больше, но Вера улыбнулась и рассмеялась от восторга, когда он вручил нам по бокалу шампанского и нажал кнопку нашего этажа.
― Хороший вечер? ― спросил служащий.
― Да, так и есть, ― ответила Вера.
Ее улыбка стала нежной, она посмотрела вниз, прикусив губу, словно едва сдерживает искреннее счастье.
Вспышка эмоций, зародившаяся в моей груди, когда я впервые увидел, как она идет к алтарю, вспыхнула снова. Едва заметная и неопознанная.
Чувствуя дискомфорт от странного тепла, я сосредоточился на своем достижении — на победе, наполняющей мое нутро. Наблюдать за тем, как Лоренцо едва сдерживается, когда вручает Веру мне, было вишенкой на торте, о которой я не смел мечтать. Даже лучше, потому что он не подозревал, что отдает свою дочь врагу. Пока.
К счастью, он не обратил внимания на дедушку на церемонии, а дедушка был нездоров, чтобы задержаться на приеме. Лоренцо не задержался после того, как я пресек его попытку поговорить о делах. Очевидно, поскольку его план с Кэмденом провалился, он решил присмотреть себе новый денежный мешок. В глубине души я хотел поступить с ним, как он поступил с моим дедушкой. Но я не хотел играть в игры. Я хотел затаиться в тени и медленно наблюдать за его распадом, пока не смогу нанести прямой удар.
Такой же прямой и откровенный, как разговор с Верой?
Я отбросил чувство вины и вытащил ее из лифта.
Она сказала, что не будет спать со мной, она также сказала, что не будет меня целовать, но ее губы всю ночь не отрывались от моих.
Я придержал дверь в номер, круглый стол в центре небольшого фойе с двумя дверями с каждой стороны. Бутылка охлажденного шампанского стояла рядом с букетом красных роз и свечами.
― Ух ты, ― вздохнула она.
Из открытых дверей слева доносилась тихая музыка. Ее платье громко зашуршало, практически заглушив ее вздох, когда она увидела комнату за дверью. Лепестки красных роз и свечи покрывали каждую поверхность. Прижав руки к груди, Вера закружилась, издавая радостные звуки, от которых у меня подрагивали губы.
В белом платье... выделяясь среди темно-красных лепестков... в тусклом мерцании свечей и горизонтом Нью-Йорка, мерцающим в углах окон позади нее, она выглядела словно в сказке.
― Ох, ничего себе. Нико.
Она произнесла мое имя с удивлением и радостью, словно впервые, и в груди снова вспыхнул огонек тепла. Я огляделся вокруг, засунул руки в карманы, изображая равнодушие к происходящему.
― Отель прилагает максимум усилий, украшая номера для молодоженов.
