Он заметил мой недоверчивый взгляд.

— Вы, барин, не сумлевайтесь, всё по чести. Родич у меня там мастером работает, вот и договорились. Денежка, барин, всем нужна, без неё честному человеку ни выпить, ни закусить, ни девицу приголубить. Денежка, она завсегда дорогу найдёт.

— Удивительно. И что, хозяин завода так и отдал? Или через забор перекидывали ночью?

Ванька рассмеялся.

— Шутник вы барин, ой, шутник. Зачем же через забор? Завод казённый, там этого добра полно, не успевают в переплавку кидать. Чего же валяться железякам без дела? А так и управляющий не в убытке, и мастера довольны. Когда всем хорошо, так ведь и жить легче.

Я между делом нарисовал на стальном отрезке крохотный Знак и разглядывал расходящиеся по металлу радужные полосы. Ну, неплохо на самом деле. Если переплавить да обработать по-хитрому Знаком, получится нормальная сталь.

— Так что, барин, угодил я вам али как?

Несмотря на напускное веселье, коробейник нервничал. У него еле заметно дёргалось веко, а ладони потели, и он постоянно вытирал их о штаны. Похоже, орк серьёзно вложился в это предприятие, влез в долги и рисковал по-крупному.

— Ежели сгодится товар, так ещё привезу. Я, чай, не купец, цену ломить не буду, всё по чести сделаю.

Из кузницы вышел Прохор и кивнул, одобряя покупку.

— Вон, видишь мастерские? — я указал рукой за ручей. — Там разгрузите, Прохор примет по весу. Потом вернёшься сюда, рассчитаемся.

Лицо Ваньки осветилось радостью, и он кинулся к телеге.

— Всё сделаю, барин, будете довольны!

Телеги неспешно разворачивались, чтобы ехать к мастерским, а я пошёл обратно в усадьбу. На крыльце стояла Настасья Филипповна и с прищуром наблюдала за коробейником.

— Рожа у него, — ключница покачала головой, — прям, разбойничья.

— Мне с ним не целоваться, — я улыбнулся, — а сталь нам нужна. Настасья Филипповна, как вернутся и я им расчёт дам, накормите их.

— Всякого кормить, — заворчала она, — никаких доходов не хватит. Ты и так им денег собираешься дать.

— Не обеднеем от миски щей. А люди порадуются — хорошее отношение и кошке приятно.

Будто услышав меня, мимо важно прошествовал Мурзилка, словно герцог, обходящий владения. За те полгода, что он живёт в усадьбе, маленький рыжий комочек рос будто на дрожжах. По нему ещё видно, что не взрослый кот — лапы длинные, уши большие, морда хитрая. Но размером уже с матёрого кота, а то и больше. Чувствую, вымахает в здоровенную зверюгу.

Забавно наблюдать, как он относится к другим обитателям усадьбы. Александре кот покровительствует, видимо, из-за схожей масти, допуская погладить. Тане он позволяет чесать за ушком и брать на руки. Кижа подобрыш считает личным слугой — приходит, когда хочет, и требует, чтобы поручик чесал его. Самое смешное, что Киж не возражает и относится к Мурзилке со всяческим пиететом. Ко мне Мурзилка приходит спать под бок и никогда не шалит, если я рядом. А вот Настасью Филипповну берёт на жалость — сядет напротив ключницы, глазки жалостливые сделает и тоненько мяучит, изображая крайнюю степень истощения. Только эта “голодная” морда скоро в дверь проходить перестанет, так её сметаной закармливают.

Пройдя мимо нас, Мурзилка ускорился, подбежал к телеге и запрыгнул на неё. Уселся со строгим видом и поехал смотреть, как будут разгружать металлолом. Я же говорил — герцог, а не кот.

* * *

Только я рассчитался с коробейником и телеги выехали из усадьбы, как на дороге показались дрожки, запряжённые кобылой пегой масти. Ещё один гость? Знакомая лошадка, где-то я её видел. Не успел я вспомнить, как разглядел рыжие усы пассажира. Всё ясно — Добрятников. Ага, вместе с младшей дочерью, вон чуть ли не подпрыгивает на сиденье и рукой мне машет. Замечательные гости, с ними хорошее настроение точно обеспечено.

Дрожки подъехали к крыльцу, и, не дожидаясь, когда они остановятся, Ксюшка выпрыгнула на землю и рванула ко мне со всех ног.

— Дядя Костя! Дядя Костя!

Я подхватил её и подбросил вверх, получив порцию оглушительного визга.

— Дядя Костя, а папа вам сказать хочет! Такое! Такое! Я сама хотела сказать, но обещала, что не буду! А вы волшебную палочку не потеряли? Можно я посмотрю? А магичить вы будете? А Сашка хорошо учится? Она обещала мне показать новый фокус, если я учиться хорошо буду. А вы точно волшебную палочку не потеряли?

Она тараторила обо всём и сразу, разбрасывая слова, как хлебные крошки птицам, — горстями, не жалея и добавляя ещё и ещё.

— Вы Сашку ругаете, когда она плохо учится? Меня мама ругает, говорит, что приличные девицы должны уметь читать, писать и считать. Чтобы вести хозяйство, как мама делает, пока папа на диване умные мысли думает. А я вот легла на этот диван, и мне подумалось, что вести хозяйство очень скучно. Считать, записывать в тетрадку, приказывать, какой ужин делать, и вышивать. Правда же скучно? Дядя Костя, а у вас думательный диван есть или вы сам по себе умный? Я вот сама по себе, у меня и без дивана мысли хорошие. А где ваш Мурзилка? Я ему вкусный кусочек привезла. Вам не стала ничего брать, мама говорит, что вас лучше, чем у нас, кормят. А Мурзилке привезла, он мне спасибательно урчит, когда я ему гостинцы привожу. А вам урчит?

Тут она увидела Мурзилку, важно выходящего из-за кузницы. Я ей стал сразу не интересен, и девочка умчалась к коту.

— Добрый день, Константин Платонович.

Я пожал руку Добрятникову.

— Здравствуйте, Пётр Петрович. Как ваши дела?

— Спасибо, вашими молитвами. Жена вам привет передаёт, волнуется, не слишком ли утруждает вас Александра.

— Скорее, — мне захотелось рассмеяться, — я её утруждаю. Заставляю работать, не покладая рук.

— Очень хорошо! Это полезно для молодой девушки. Константин Платонович, а я ведь к вам по делу.

— Тогда пройдёмте в кабинет и поговорим.

— Нет, нет, — Добрятников замахал руками, — этого совершенно не требуется. Дело скорее приятное и совершенно не секретное.

— Может, тогда отобедаете с нами? Заодно и поговорим.

Но зайти в дом мы не успели. Я мазнул взглядом за плечом Добрятникова и поперхнулся. По дороге от леса к усадьбе двигались карета и два экипажа, гружёные багажом. Вот! Примета сбывается,