«Выражайтесь так. Эксцентричная.»

«Ну, эксцентричная», — сказал Сонни. «Скажем так. Эксцентричная.»

«Где сейчас старик?»

«Умер», — сказал Сонни. «Должно быть, уже шесть или семь лет. Да, точно, в июле этого года исполнилось семь лет. Тогда он и умер.

Оставил дочь одну на всём белом свете.»

Лодка подходила к небольшой песчаной бухте на южной оконечности острова. Там в бухту вдавался окутанный туманом причал, его сваи стояли в тумане как призрачные часовые. За ним, на океанской стороне острова, прибой бился о длинный пляж с белым песком.

«Здесь только один дом, знаете ли», — сказал Сонни. «Хоукхерст. Это частный остров. Этот и Большой Кент. Оба частные острова.» Он подогнал катер к причалу, Карелла спрыгнул на берег и поймал швартовочный канат, который ему бросил Мейер. Он закрепил канат на одной из свай, протянул руку, чтобы помочь Мейеру сойти на берег, а затем сказал: «Вы можете подождать нас?»

«Как ещё вы сможете вернуться?», — сказал Сонни. «Здесь нет паромного сообщения, это частная территория, как я вам и говорил.»

«Мы можем задержаться», — сказал Карелла.

«Не торопитесь», — сказал Сонни.

Дом возвышался на фоне ещё более серого неба. Мейер и Карелла подошли к парадной двери по выложенной сланцем дорожке. Звонка и таблички не было, но на двери висел потускневший латунный стук, и Карелла поднял его и несколько раз стукнул им по обветренному дереву. Детективы ждали. Со стороны океана дул холодный влажный ветер. Карелла поднял воротник пальто и снова постучал по двери стуком.

Дверь приоткрылась лишь только на щель, резко остановившись на ночной цепочке. За дверью, за щелью, была тьма. В темноте они смутно различали бледный овал, который казался женским лицом, парящим в пространстве за дверью.

«Миссис Паркер?», — сказал Карелла.

«Да?»

«Полиция Айзолы», — сказал он и показал свой значок.

«Да?»

«Мы можем войти?»

«Зачем?»

«Мы расследуем несколько убийств в городе», — начал Мейер, — «и мы бы…»

«Убийства? Что я могу знать об…»

«Откройте, пожалуйста, миссис Паркер», — сказал Карелла. «Здесь холодно и сыро, и я думаю, что мы сможем лучше поговорить…»

«Нет», — сказала она, — «я занята», — и стала закрывать дверь. Карелла тут же сунул ногу в сужающийся клин дверного проёма.

«Уберите ногу», — сказала она.

«Нет, мэм», — сказал он. «Моя нога останется на месте. Либо вы позволите нам…»

«Нет, я вас не пущу.»

«Хорошо, тогда мы поговорим прямо здесь. Но вы не закроете перед нами эту дверь, мэм.»

«Мне нечего вам сказать.»

«Мы здесь потому, что нашли ваш номер телефона в расписании поездов, принадлежащем одной из жертв убийства», — сказал Карелла.

«346–8711 — это ваш номер телефона?»

Точечный свет в темноте за щелью двери, её глаза вспыхивают.

Тишина. Затем: «Да, это мой номер.»

«Вы знаете кого-нибудь по имени Си Джей Хокинс?»

«Нет.»

Длинные светлые волосы — теперь он мог различить их в темноте. Глаза снова мелькнули на узком бледном лице за узким клином двери и косяка.

«Как насчёт Джорджа Чеддертона?»

«Нет.»

«Амброуз Хардинг?»

«Нет.»

«Миссис Паркер, мы знаем, что Си Джей Хокинс каждую среду приезжала на косу Сэндс, и на станции Фокс-Хилл её встречал человек на автомобиле.» Карелла сделал паузу. «Это был кто-то из вас?», — спросил он.

«Нет.»

«Мэм, если бы вы просто открыли дверь, мы могли бы…»

«Нет, не открою. Уберите ногу. Шевелитесь, чёрт вас побери!»

«Нет, мэм», — сказал Карелла. «Вы знаете кого-нибудь по имени Санто Чеддертон?»

Снова глаза мелькнули в темноте за дверью. Короткое колебание.

Затем: «Вы спрашивали о нём раньше, не так ли?»

«То был Джордж Чеддертон. Это его брат, Санто.»

«Я не знаю ни одного из них.»

«У вас есть пистолет?»

«Нет.»

«Вы покидали этот остров в последние дни?»

«Нет.»

«Вы были здесь в ночь на пятнадцатое сентября около одиннадцати часов?»

«Да.»

«Как насчёт трёх тридцати утра той же ночью?»

«Я была здесь.»

«Кто-нибудь был с вами?»

«Нет.»

«Миссис Паркер», — сказал Карелла, — «я был бы признателен, если бы вы сняли эту цепочку…»

«Нет.»

«Вы не поможете себе…»

«Уходите.»

«Вы только вынуждаете нас вернуться с ордером на обыск.»

«Оставьте меня в покое.»

«Хорошо, тогда так и придётся поступить», — сказал Карелла и отдёрнул ногу от двери. Она тут же захлопнулась. Его чёртова нога болела.

«Гнилая сука», — сказал он и начал спускаться по тропинке к ожидающему его катеру.

Рядом с ним Мейер сказал: «Мы действительно собираемся получить ордер?»

«В округе Эльсинор?», — сказал Карелла. «Это займёт у нас месяц.»

«Ты думаешь о том же, о чём и я?»

«Я думаю, мы все равно зайдём.»

«Хорошо», — сказал Мейер.

Сонни Гарднер ждал их на причале.

«Мы останемся ненадолго», — сказала ему Карелла. «Я бы хотел, чтобы вы отправились на материк без нас. Пошумите, заведите мотор, посигнальте, убедитесь, что она знает, что вы уходите. Поняли?»

«Я понял», — сказал Сонни. «Когда вы хотите, чтобы за вами заехали?»

Карелла посмотрел на Мейера. Мейер пожал плечами.

«Пусть это будет через час», — сказал Карелла.

«Что, чёрт возьми, в этом доме?», — спросил Сонни.

«Может быть, привидения», — сказал Карелла.

«Похоже на то», — сказал Сонни и закатил глаза. Он заводил двигатель, когда они услышали первый крик. Это был крик ужаса и боли, он пронизывал туман и заставлял волосы на затылках подниматься дыбом. Карелла и Мейер потянулись за пистолетами. В тот же момент Сонни заглушил двигатель и достал своё оружие — но не двинулся с места. Двое детективов подбежали к входной двери по выложенной дорожке. Карелла выбил её ногой, и оба они веером влетели в подъезд, освещённый лампой Тиффани (тип лампы, в которой абажур собран в витраж — примечание переводчика), висевшей над угловым столиком, на котором были навалены журналы, газеты и почта.

Пригнувшись, они прощупывали пустую прихожую пистолетами и услышали второй крик, донёсшийся откуда-то снизу и справа.

«Подвал», — сказал Карелла и побежал к двери в дальнем конце коридора, ведущего на кухню. Он распахнул дверь и снова услышал крик, на этот раз продолжительный, не ослабевающий, а потом один пронзительный, ровный, с паузами, достаточными для того, чтобы тот, кто кричал, перевёл дыхание, а затем снова продолжил. Он спустился по ступенькам в подвал, Мейер следовал за ним. Вместе они пробежали через отделанную комнату с бильярдным столом в центре, затем мимо закрытой печи и остановились перед массивной дубовой дверью с рояльными петлями, которая была открыта в коридор. Из комнаты за этой дверью доносились крики: пауза, снова задыхание, а затем крик, непрерывный, полный ужаса, агонии. За первой дверью была вторая, тоже открытая, и эта дверь была направлена в комнату. Карелла шагнул в комнату и чуть не споткнулся о тушу немецкой овчарки, лежавшую прямо в дверном проёме. Затылок собаки был разнесён, на полу образовалась лужа засыхающей крови. Карелла двигался вокруг крови, вокруг собаки и вокруг второй двери, когда она подошла к нему.

Сонни Гарднер говорил им, что женщине, которая живёт здесь, всего сорок лет, но женщина, которая подходила к Карелле сейчас, была, конечно, старше этого возраста. Да, она была высокой и стройной, и да, её тело в длинном чёрном платье