«Вы девушка Джоуи Писа, да?», — сказал он.

«Нет, он мой большой папа», — сказала Сара и захихикала.

«Иди оденься», — сказал Мейер.

«Зачем?»

«Мы женатые люди.»

«А кто нет?», — сказала Сара.

«Где спала Си Джей?», — спросил Карелла.

«Со всеми», — сказала Сара.

«Я имею в виду, где её спальня?»

«Вторая по коридору.» Зазвучал зуммер на двери. Сара повернулась к ней и сказала: «Вот они. Что мне им сказать?»

«Скажите им, что вы заняты», — говорит Карелла.

«Но я не занята.»

«Скажите им, что здесь копы», — сказал Мейер. «Может, они сами уйдут.»

«Кто, копы?»

«Нет, миньян.»

«Я же сказала, что не миллион», — ответила девушка. «Только десять.»

«Иди и открой дверь», — сказал Карелла.

Сара подошла к двери и отперла её. Вошла высокая блондинка в промокшем плаще и полиэтиленовым шарфе на голове, неся в руках объёмистый коричневый бумажный пакет. Она положила пакет на стол Парсонса (модернистский квадратный или прямоугольный стол, четыре ножки которого имеют квадратное сечение, находятся на одном уровне с краями столешницы и равны ей по толщине — примечание переводчика), стоящий прямо перед входной дверью, спросила: «Почему ты так долго не открывала?», а затем, увидев Кареллу и Мейера, сказала: «Привет, ребята.»

«Привет, Лейки», — сказал Карелла.

«Они легавые», — хмуро сказала Сара.

«Чёрт», — сказала Лейки, сняла пластиковый шарф и распустила свои длинные светлые волосы. «Это облава?» — спросила она.

«Они получили ордер на обыск», — сказала Сара.

«Чёрт», — повторила Лейки.

Едва они начали открывать ящики в комнате Си Джей, как снова раздался зуммер. Через несколько минут они услышали громкие голоса в фойе. Карелла вышел из спальни и направился к входной двери.

Шесть мокрых и явно раздражённых мужчин стояли там и спорили с Сарой, на которой по-прежнему не было ничего, кроме красных трусиков-бикини.

«В чём проблема, ребята?», — спросил Карелла.

«Кто ты такой?», — спросил один из мужчин.

«Полиция», — сказал Карелла и показал им свой значок.

Мужчины молча смотрели на него.

«Это настоящий значок?», — спросил один из мужчин.

«Чистое золото», — сказал Карелла.

«Вот и прошла эта чёртова вечеринка, да?», — сказала Сара.

«Хорошо сказано», — сказал Карелла.

«Охренеть», — сказал один из мужчин, качая головой. «Должен я вам сказать.»

Мейер позвал из спальни: «Стив! Иди посмотри на это.»

«Закройте за собой дверь, мальчики», — сказал Карелла и махнул им рукой.

«Это была отличная идея, Джимми», — сказал один из мужчин.

«Просто заткнись, а?», — сказал Джимми и захлопнул за собой дверь.

Карелла запер её и надел ночную цепочку.

«И что же мне теперь делать весь день?», — спросила Сара.

«Иди почитай книгу», — сказал Карелла.

«Что?», — сказала она.

«Стив!», — позвал Мейер.

«Вы, ребята, врываетесь сюда», — сказала Сара, следуя за Кареллой по коридору, — «и мы потеряем половину заработка, вот что принесёт нам эта вечеринка.»

«Что у тебя?», — спросил Карелла Мейера.

«Это», — сказал Мейер.

«Расписание поездов Си-Джей», — сказала Сара, — «большое дело. Какой от этого прок? Она мертва, она больше не будет ездить на поездах», — сказала она, энергично покачивая головой и грудями из стороны в сторону.

«Может, ты пойдёшь и наденешь что-нибудь?», — сказал Мейер. «У меня от тебя кружится голова.»

«Многие люди так говорят», — сказала Сара, глядя на свою грудь.

«Интересно, почему.»

«Иди надень лифчик, ладно?»

«У меня нет бюстгальтеров», — сказала Сара и сложила руки на груди.

«Ты когда-нибудь видела, чтобы она с этим сверялась?», — сказал Карелла.

«Только раз в неделю», — сказала Сара.

«Когда?»

«Каждую среду.»

«Посмотри, что она отметила», — сказал Мейер.

На одной стороне расписания были указаны все поезда, следующие из Айзолы в Таркингтон, который был последней остановкой на линии косы Сэндс. На другой стороне расписания были перечислены все поезда, прибывающие в город с противоположного направления. Си Джей обвела кружком название одного города на обратной стороне расписания: Фокс-Хилл.

«Послушайте», — сказала Сара, — «не хотите ли вы, ребята, выпить чего-нибудь? Я имею в виду, что не хочу тратить впустую этот чёртов день, правда.»

«Следующий поезд в три одиннадцать», — сказал Карелла и посмотрел на часы.

«Я имею в виду», — обратилась Сара к Мейеру, — «что ты, кажется, любишь выпить, что скажешь?»

«Что это?», — сказал Карелла.

«Где?», — сказал Мейер.

«Прямо здесь», — сказала Сара. «Моя спальня в конце коридора.»

«Здесь, в самом низу расписания», — сказал Карелла.

«Что скажешь, Лысый?»

«В другой раз», — сказал Мейер.

«Когда?», — сказала Сара.

Внизу расписания были нацарапаны цифры 346–8711. Если оба детектива не сильно ошиблись, перед ними был телефонный номер.

Патрульного, который доставил их на остров в полицейском катере округа Эльсинор, звали Сонни Гарднер. То, что час назад, когда они покидали город, было непрерывным ливнем, здесь, на косе, превратилось в слабую морось, которая была чем-то большим, чем туман, но меньшим, чем настоящий дождь, — туманная холодная сырость, которая дула с воды и проникала в кожу, словно через осмос (самопроизвольный перенос, или диффузия, растворителя через полупроницаемую мембрану — примечание переводчика).

«Вы выбрали чертовски неудачный день для поездки в Хоукхерст», — сказал Сонни. «Я могу придумать дни и получше.»

«Так называется остров?», — спросил Карелла. «Хоукхерст?»

«Нет, это дом. Остров — это Кент. Но названия связаны, если вы понимаете, о чём я? Парень, который построил этот дом, проводил лето в Кенте. Это в Англии, это графство в Англии. Когда англичане были здесь, на косе, командир форта на одном из островов был родом из Кента. Он назвал эти два острова Большой Кент — тот, на котором был форт, — и Малый Кент, на который мы и направляемся. Так или иначе, парень, который впоследствии купил Малый Кент, был знаком с Англией, и когда он построил там дом, то назвал его Хоукхерст — это город в Кенте.»

«Мужчина по фамилии Паркер, верно?», — сказал Карелла.

«Нет, сэр, насколько мне известно, нет.»

«В телефонной компании сказали, что телефон числится за Л.

Паркером.»

«Это дочь.»

«Как её зовут?»

«Лили. Старик построил для неё дом, когда она вышла замуж.»

«Как его зовут?»

«Фрэнк Петерсон. Петерсон Ламбер, вам он известен?»

«Нет.»

«Очень известный здесь, на косе. Начал бизнес в бухте Джексон, где-то после Первой мировой войны, и превратил его в многомиллионное предприятие. Купил остров для своей дочери, когда ей было шестнадцать. Единственный ребёнок. Подарок на день рождения, понимаете? Как бы вам понравился такой отец?», — спросил Сонни.

«Да», — сказал Мейер, подумав, что единственное, что дал ему отец, — это двойное прозвище.

«Хотя кто знает?», — сказал Санни. «Люди говорят, что ребёнок спятил, так что кто знает, как это бывает, а?»

«Ребёнок?», — сказал Мейер.

«Да, дочь. Ну, она уже не ребёнок, ей, наверное, уже около сорока.»

«Я так понимаю, она замужем», — сказал Карелла.

«Была замужем», — сказал Сонни. «Муж бросил её чуть ли не в день свадьбы. Тогда-то она и сошла с ума.»

«Насколько она была плоха?», — спросил Карелла.

«Ну, она не могла быть такой уж плохой», — сказал Сонни, — «потому что её не посадили в тюрьму или что-то в этом роде. Заботились о ней там, на острове. Я часто видел, как старик на железнодорожной станции забирал медсестёр — когда они менялись сменами, знаете ли.»

«Но люди всё равно говорят, что она чокнутая, да?», — сказал Мейер.

«Ну, эксцентричная», —