Шрифт:
Закладка:
Дверь оказалась не заперта.
Тишина. Дом был пуст.
Первая комната являлась прихожей: в ней не было ничего, кроме вешалки и старой деревянной кровати. На нее-то Йен и рухнул, посох выскользнул из рук и покатился по полу.
— Йен? — Рэль обхватила его лицо ладонями, с беспокойством заглянув в глаза. — Ты меня слышишь?
— Да, — ответом ей был едва различимый шепот.
— Тебе нужно отдохнуть, — богиня Хаоса убрала прядь волос, упавшую ему на лицо, и уже собиралась подняться, когда взгляд остановился на осунувшемся лице молодого мага.
Под закрытыми веками с неимоверной скоростью двигались глазные яблоки, кожа приобрела землистый оттенок и пугала нездоровым видом.
"Что я наделала? Зачем? Ему не совладать с этим». — Если бы она знала, что значит ощущать раскаяние, то, безусловно, узнала бы в нахлынувших мыслях именно это чувство. Но богине Хаоса не пристало сожалеть о содеянном. Вот только осознание, что однажды глаза этого мужчины могут закрыться навсегда по ее вине, оставляло во рту привкус горечи.
В попытке заглушить чувство вины Рэль склонилась к губам мага, чтобы удостовериться, что тот все еще жив, и на этот раз все закончилось благополучно.
Девушка прислушивалась к дыханию мужчины, когда ее щеки едва коснулись тонкие пальцы, слабо привлекая внимание. Рэль перевела взгляд на лицо мага и заметила скользнувшую по губам мужчины невеселую усмешку. Глаза Йена приоткрылись, и он прошептал ее имя.
— Рэль, — договаривать он не стал, но все сказала промелькнувшая во взгляде страсть.
Эта человеческая наивность должна рассмешить богиню, но ей было совсем не весело. Догадка о хранимой магом тайной привязанности не тешила самолюбия, не вызывала презрения, Рэль с ужасом понимала, что прежде не испытывала подобной теплоты и нежности. Богиня Хаоса с трудом сдерживала обрушившиеся на нее эмоции. Вот только удержаться было невозможно. Как обычная смертная девчонка, она отдалась своему порыву и впервые за бесконечные тысячелетия подчинилась едва уловимому намеку, слабому движению руки человека, которого она же и назначила своей пешкой.
Разве может пешка повелевать королеве? В момент, когда ее губы соприкоснулись с губами Йена, Богиня Хаоса поняла, что пешка может многое, даже это…
В какой-то момент для Рэль все показалось неважным, ненужным, бессмысленным, захотелось остаться в объятиях этого смертного навсегда, забыть о бесконечных интригах и цели, о неведомом враге, о Ключе — обо всем.
В конце концов, что значит вечность, если ее не с кем разделить?
«Но это неправильно!» — ворвалась неожиданная мысль.
Она резко отшатнулась.
— Мне надо идти на поиски Ташина, — Рэль избегала его взгляда. — Гложет дурное предчувствие. Нужно срочно его найти.
— Что ты носишься с ним, как с маленьким?
— Ты забываешь, что у него Ключ. С бедового мальчишки вполне станется попасть в беду или хуже того — утратить кристалл.
— Мне всегда нравилась твоя храбрость, но там слишком опасно. Подожди немного. Я скоро приду в себя, и мы вместе пойдем его искать.
— Ты не понимаешь — времени нету совсем. Если мы потеряем кристалл…
Она не договорила, просто устало вздохнула и поднялась.
Конечно, оставлять Йена в таком состоянии нельзя — он сейчас и муху не зачарует, что уж говорить о самозащите. Но у нее есть мощный артефакт, способный его защитить.
Рэль сунула руку в карман, пытаясь найти кольцо Хаоса, но оно бесследно исчезло.
Разве она могла его потерять? Исключено. Кольцо ни за что и никогда не покинет хозяина, если только его не украли…
Перед глазами всплыло ребяческое лицо Ташина.
«Найду и собственноручно удавлю», — мрачно решила Богиня Хаоса.
— Оставайся здесь и набирайся сил, — она не хотела оставлять Йена одного в беспомощном состоянии, но между безопасностью мага и Ключа, не колеблясь, выбрала второе. — Скоро вернусь.
Не оглядываясь, Рэль покинула дом, прикрыв за собой дверь. В лицо подул холодный ветер. Мимо нее с диким ржанием пронеслась испуганная лошадь.
Что она делает? Что творит? Совсем рассудка лишилась в этой смертной оболочке? Он — марионетка, она — искусный кукловод. Так и должно остаться! Нельзя идти на поводу собственных желаний — это чревато крахом. Цель останется целью, средства — средствами.
В области груди что-то заныло, причиняя тупую боль.
«Да что это со мной?! — думала Рэль, быстро шагая по улице. — Откуда вообще взялись эти треклятые чувства?»
Да, у нее была душа, вернее, внутренняя суть, что делала ее такой, какая есть, но эта самая суть никогда не испытывала боли, жалости, сострадания и не причиняла ей неудобства.
Зря, ох зря она отдала частицу внутренней сути, видимо, именно эта частица и заставляет тянуться к Йену, открывая ранее неведомые чувства.
Смертные называют это любовью.
«Все ненастоящее, искусственное, неправильное, — твердила про себя Рэль будто заклинание. — Обман — не более!»
Для смертного любовь — счастье, для бессмертной богини — западня. Слабость, используя которую любой мог ее сломить или попытаться это сделать.
Все это неважно. О каких вообще чувствах может идти речь, когда она на грани потери безграничной власти? Главное — уничтожить того, кто угрожает ее существованию, все остальные малозначительные проблемы решатся позже.
Злясь на саму себя, она шла по пустынной улице, приняв твердое решение покинуть эту компанию.
Сразу, как только решит судьбу Ключа.
***
С неба пикировал синий дракон, раскрыв в немом оскале чудовищную пасть. Из зева вырвалась плеть молнии, угодив в городскую ратушу. Здание моментально вспыхнуло, покосилось и осело.
Люди, бросая оружие, бежали кто куда. Риз их не осуждал. Драконы — не сорги. Эти существа зачастую использовали подвластную только им магию, и противостоять этим чарам могли лишь единицы. К тому же эти бестии почти неуязвимы.
Движения свирепствующего гиганта завораживали. Риз так и стоял, неотрывно наблюдая за тем, как дракон снизился, расточая слепящие разряды по сторонам, видимо, серьезно вознамерившись стереть город до самого основания. То, что не тронуло пламя, методично крушилось ударами могучего хвоста.
Синим драконом управлял всадник, облаченный в черные доспехи, на груди красовался знак принадлежности к Темному Легиону — окутанная облаками полная луна. Лицо воина скрывало опущенное забрало.
«Вот так и выглядит смерть», — как-то отстраненно подумал Риз и почувствовал, как кто-то настойчиво тянет его за рукав, выводя из оцепенения.
— Ты что, смерти ищешь? — лицо Цеты было перекошено от страха, но она не сбежала, как поступило большинство.
