Лишь оказавшись у себя, на маленькой кухоньке с чашкой горячего чая, Женя осознала, что забыла поблагодарить Игоря за подарок. Не за часы, с его помощью выбранные для Саши, нет. За вещи, отправленные Ванечке. Она была уверена, что это Суворов постарался. Зачем — одному лишь Богу известно, Женя даже вникать не желала. Поблагодарить бы стоило… Но связываться с ним для этого заново — ни за что. Хотел быть анонимным благотворителем: и ладно. Пусть развлекается. Ваньке точно лишним не будет.

Она еще вздрагивала какое-то время, когда в домофон или в дверь раздавался звонок: подспудно ожидала, что Игорь выдержит обещание, не отстанет от нее, будет появляться в жизни, он же настойчивый.

Но прошел месяц, потом другой, потом еще несколько. Женя получила права, с недоумением повертела их в руках, удивляясь, что они не вызвали той радости, которую она предвкушала. Убрала подальше, к остальным документам, и забыла о них: собственная машина в ближайшем будущем не маячила.

С работой все складывалось более, чем отлично: перевод на заочку позволил ей перевестись на полный день, трудиться, не убиваясь по ночам… Правда, она все так же продолжала задерживаться: все время казалось, что можно бы успеть и побольше. Доигралась: Саша ушел на повышение, а Жене предложили его место. Теперь уже ей приходилось искать помощницу для себя. Зато зарплата выросла в разы, позволяя не только откладывать на черный день, но и баловать родных подарками. Даже пару раз съездила навестить…

Но четко понимала: если бы не брат, ноги б ее не было в отчем доме. Смотреть на то, что творит отец, и как мать ему все это позволяет, сил душевных не было. А слушать попреки, что она такого хахаля упустила (это в переводе с русского матерного на приличный, по факту все звучало гораздо хуже) стало просто невыносимо.

Женя старалась абстрагироваться, понимая, что ее присутствие в жизни просто необходимо матери и Ванюшке… Но как же это тяжело давалось…

Каждый раз, вернувшись из родной деревни, она долго не могла прийти в себя. Даже не разобрать было тот клубок эмоций, который в ней шевелился и не давал спокойно дышать, вытягивая весь воздух и силы.

И она, как всегда, с головой уходила в работу. Во время сессии становилось легче: нагрузка не позволяла думать ни о чем постороннем больше.

Очередной курсовик заставил сидеть до полуночи. Женя, грешным делом, впервые засомневалась: а не купить ли у кого-нибудь готовый? Слишком уж этот камешек из скалы науки оказался ей не по зубам.

Звонок в дверь заставил вздрогнуть. В такое время даже соседи не приходили, ни за солью, ни за сахаром. Она сначала решила, что вообще открывать не пойдет — ни к чему ей такие гости. Но кто-то за дверью оказался чересчур настойчивым: трель раздалась еще раз, и еще один. Все длиннее и все тревожнее.

Она плелась в прихожую, словно из-под палки. Глянула в глазок и обомлела. Там стоял Суворов..

Сложно сказать, зачем и почему открыла. Наверное, от неожиданности. И от того, что не сидел, а именно стоял.

— Привет. Впустишь? — Игорь прислонился к косяку, с явным трудом на него опираясь.

— А если не впущу?

— Ну, здесь поговорим тогда. Только я, с твоего позволения, присяду… — И он, действительно, начал опускаться.

— Игорь, ты пьян?

— Нисколько. Просто заколебался. Силы чуток не рассчитал. Я просто забыл, что бывают дома без лифтов. А ходить по лестницам пока еще тяжеловато…

Женя вообще не любила ругательства. Терпеть не могла еще со времен детства, когда отец прикладывал крепким словцом за что ни попадя. Но сейчас ей очень хотелось смачно выругаться.

— Ты охренел, Игорь? На кой черт мне сдались твои геройства?

— Да и мне они ни к чему. Дурканул, что уж тут…

— Входи. — Скрипя зубами, впустила его в квартиру. В душе кипело негодование на такую наглую манипуляцию. Знал же, гад, что пожалеет и не оставит сидеть на холодном полу подъезда.

— Прикольно у тебя… — Суворов не спеша раздевался. Чуть скривился, приседая на пуф, чтобы разуться.

— Это мебель и отделка хозяев квартиры. Я ни причем. — Да, Жене нравилась обстановка — лаконичная и простая, но достаточно комфортная, все на месте и ничего лишнего, — но брать на себя чужие достижения она никогда не стремилась.

— Все равно. Симпатично.

— Игорь, ты для этого пришел? Оценить, как я живу? — Девушка зябко поежилась, обхватив себя руками.

— Нет, конечно. Поговорить хотел.

— Разве нам есть о чем?

— Есть. — Он осмотрелся по сторонам, словно примеряясь. — Дальше пройдем или здесь послушаешь?

Вообще-то, ее устраивало такое положение вещей: когда Игорь сидит, а она смотрит сверху. Так было чуточку, но проще, не ощущать его превосходство, а оно никуда не делось, даже когда Суворов вздыхал и хмурился, с трудом пряча свою усталость и напряжение.

— Пойдем на кухню.

Не стала предлагать ему ни кофе, ни чай — решила, что не стоит затягивать пребывание гостя. Если уж ему так приспичило пообщаться — пускай выкладывает все, что хотел, и сваливает побыстрее.

Прислонилась к подоконнику, скрестив руки на груди. Наблюдала, как Игорь с трудом размещается на небольшой табуретке, спрятанной между столом и холодильником. Теперь уже трудности были связаны не с его усталостью, а с тем, что габариты не позволяли. Даже этот стройный и подтянутый мужчина казался чем-то чужеродным в ее девичьей уютной квартирке, словно созданной для одинокой жизни.

— Жень, я не буду тянуть. Просто хочу, чтобы ты была в курсе.

— Ну, не тяни. А я переживу, уж как-нибудь, твои новости…

— Я предложил твоей матери переехать в мой дом.

— Что?! — внезапно вертикальное положение показалось неудобным. От оседания на пол спас только подоконник, на который Женя опиралась.

— Я скоро откажусь от услуг Ксении. Помощь сиделки мне практически не нужна. А держать профессионального медика в качестве домработницы и кухарки — это глупо и безответственно.

— Я рада за твою Ксению и ее профессионализм. Только причем здесь моя мама?

— Мне нужна помощница по дому. Светка съехала, пока я был в клинике. Ксения сейчас уйдет к другому клиенту.

Жене казалось, что ей все это снится. Странный разговор, которого просто не могло быть в реальности.

— Я рада за твою Ксению, и жаль, что Света ушла… Хотя, ей, наверное, давно было пора заняться своей собственной жизнью…

— Да пусть занимается. Мне не жалко. — Игорь перебил, не дослушав. — Я ездил к твоим родителям два дня назад. Долго разговаривали.

— Да как ты посмел?! Кто тебе позволил снова вмешиваться?

— Я на этот раз вмешался не в твою жизнь, а в жизнь твоего брата. — На Игоря ее праведное возмущение не подействовало никак.