меня на руках к главному штабу. Как видите, все просто… Человек почти всегда умнее животных, даже таких мутантов. Интуиция говорила мне, что это приключение будет скорее веселым, чем опасным.

— Сереженька, не бойтесь, я с вами!

— Анцифер?! О, как я рад вас видеть! Судя по цветущему виду, вы побороли болезнь?

— Пустяки! Немного сна, немного отдыха, немного народных средств, — бодро отвечал белый ангел, паря на уровне моей головы.

Рядом на бреющем с реактивым жужжанием носился неугомонный Фармазон.

— Циля, освободи трассу! Ж-ж-ж… Земля, земля, я — Тринадцатый, прошу посадку! Освободить полосу! Всем пристегнуть ремни, опустить спинки кресел, я уже почти выпускаю шасси… Ап! — Черный братец врезался ногами мне в живот.

Я даже охнул, несмотря на уменьшенный размер братца, это было чувствительно.

— Привет тебе, узник в железной маске! Куда на этот раз влип?

— Фармазон, вы не могли бы снимать ботинки во время посадки?

— Не мог! — обрезал мои возмущения черт. — При моих габаритах твое пузо — самое удобное место для промежуточного аэропорта. Не будь таким жадиной, Серега! Ну посижу я здесь, тебе жалко, что ли?

— Сергей Александрович, да плюньте вы на него, и дело с концом, — душевно посоветовал ангел. — Лучше послушайте меня.

— Дельный совет, — улыбнулся я и, сдвинув брови, сделал вид, что и вправду собираюсь плюнуть.

— Серега, Серега… Ты че? Ты кого слушаешь, а? Он же сейчас такого насоветует… А если я пригнусь и ты промахнешься? Весь костюм насмарку!

— Ладно, умники… Сказали бы лучше, где я нахожусь.

— Судя по всему, это — канализационная система Города. Видимо, в доисторические времена здесь были проложены ходы и тоннели, что и взяли себе на вооружение современные строители. Крысюки или крысяры…

— Кто?

— Человекообразные грызуны, появившиеся в результате неосторожного обращения с магией, непродуманных научных опытов и прочих надругательств над промыслом Божьим.

— Спасибо, а я им зачем?

— Попробую объяснить. — Ангел на лету почесал затылок. — Крысюки находятся в некоторой оппозиции ко всем жителям Города. Когда они выходят на поверхность, за ними охотятся. Что поделаешь, нигде не любят крыс… Те храбрецы, что рискуют головой, высовывая нос на поверхность, считаются у них «героями невидимого фронта», то есть разведчиками. Соответственно, каждого горожанина, спустившегося под землю, они клеймят «убийцей невидимого тыла», то есть шпионом!

— Ого… — невольно поежился я. — А много они их поймали?

— Ни одного.

— Почему? Другие шпионы такие неуловимые?

— Нет. Просто никому не интересно лезть к крысюкам, выясняя их глупые секреты. Ты — первый, — язвительно объяснил Фармазон.

Некоторое время я переваривал это оскорбление, лихорадочно подыскивая достойный ответ. В голову ничего не приходило, крысюки несли меня очень бережно, жаловаться на условия содержания военнопленных было грех.

— Слушай, авантюрист повязанный, зачем ты из себя Джеймса Бонда разыгрываешь?

— Мне надо отсюда выбираться. С этими расчетами каши не сваришь, так пусть отнесут меня к начальству, а там я выкручусь… Если, конечно, их руководство блещет таким же интеллектом, как и низшие чины…

— Фи, Сергей Александрович! Вы же интеллигентный человек, откуда такой цинизм?

— Серега, Серега, не слушай блондинистого. Будешь с крысюкинским шефом беседовать — сразу меня зови, я тебе плохого не посоветую! В деле коварства и обмана — мне равных нет! Вот даже Циля подтвердит…

— Нашел чем хвастать, — покачал нимбом ангел.

— А что? Это моя профессиональная гордость!

— Хорошо, — поспешил согласиться я, не дожидаясь долгого проникновенного спора о несомненных достоинствах обоих. — Как только меня доставят по месту назначения, я приложу все ваши силы к моему спасению. А теперь скажите лучше, вы Наташу не видели?

— Нет… Сереженька, я ведь всегда с вами. Как только вы рухнули в этот люк и вас нашли крысы, я все время был рядом, не отходя ни на минуту. Вот разве что Фармазон…

Бес поудобнее улегся у меня на животе, закинув руки за голову, и покачивал ножкой в такт бегу крыс. Казалось, разговор окончен и его ровным счетом ничего не волнует…

— Фармазон?!

Ветер с моря дул,

Ветер с моря дул,

Нагонял беду,

Нагонял беду.

Ты сказала мне,

Ты сказала мне:

Больше не приду,

Больше не …

— Фар-ма-зо-о-он!!! — взревел я так, что крысюки сбились с шага.

— Чегос орешьс какс резаныйс?! — осторожно спросил главарь.

— Н-ничего особенного. Не обращайте внимания. Так… небольшие приступы умопомрачения от голода и недосыпания, — попытался объяснить я.

— Дас… вреднаяс работас ус вас, ус шпионусов, — сочувственно кивнул крысюк и прикрикнул на своих, требуя нести меня побережнее. Когда я повернул голову — черта на мне уже не было. Впрочем, и ангела тоже. Пока я размышлял, куда они подевались, мне на грудь рухнул плотный черно-белый шар, который резво стал кататься по мне, бранясь и подпрыгивая. Все, что мне удалось разобрать, сливалось в одну непрерывную трескотню без всяких знаков препинания: «Влобдамсамдуракволосыпустиахтыещеица-рапатьсяносоткушунатебенатебена!»

Я звал их, возмущался, шумел, взывал к совести и рассудку — увы, все напрасно. Остановить драчунов не было никакой возможности.

— Эйс, шпионус, питьс хочешьс? — Крысюк на ходу протянул мне кожаную флягу. Я напряженно закивал, зажал горлышко зубами, сделал большой глоток, набрав в рот воды, и кивком головы показал главарю, что фляжку можно забрать. Он понял, выхватил ее у меня, а я, старательно прицелившись, изо всех сил прыснул на смутьянов! Шар тут же распался на две равно мокрые половинки, которые, тяжело дыша, хлопали крыльями у меня перед носом.

— Угомонились? Все довольны!

— Сереженька, вы не понимаете, он же…

— Че хочу, то и делаю! Всякий белобрысый мне тут будет указывать…

— Все ясно, — вздохнул я. — Вам добавить?

— Не надо! — хором объявили оба.

— Тогда я весь во внимании…

* * *

— Нельзя мне, нельзя, нельзя! Я и так с вами уже насовершал уйму хороших поступков, в Аду за это по головке не погладят. Я вредительством заниматься должен, а не вопросами сохранения семьи и брака. Это ты! Это все ты, чистоплюй с крылышками, виноват! Это я от тебя заразился! Еще пару дней в одной компании побегаем, и я добро начну творить со страшной силой. Ох, навязались вы на мою голову… Бедному черту со своими принципами уже и подобраться некуда. Чего вы, собственно, от меня хотите?! На что вы меня толкаете?! Чтоб я вам своими руками прямоезжую дорожку в Рай мостил? А шоссе асфальтированное не желаете?! Ну поимей же совесть, Серега! Помети по сусекам, она наверняка где-нибудь осталась. Ты вспомни, только честно, я тебя за последнее время хоть в одну серьезную неприятность втравил? Нет! Ты из-за меня