Это нужно знать — немецкие колонисты были расистами почти поголовно! Они считали себя среди русских Поволжья высшей расой. Еще до гитлеров.

Понятно, что я не о обрусевших немцах пишу, которые поступали на государственную службу и вынуждены были ассимилироваться. И то, немецкое чванство им тоже присуще было.

Вот эту колонистскую массу «кровавые» большевики ухитрились как-то еще и уберечь от поголовного уничтожения в гражданскую войну ненавидевшими их крестьянами. И этого мало, бывшие колонисты практически не подвергались раскулачиванию, эти «справные хозяева» были сведены в колхозы и им позволили свою республику создать.

Правильно ли это было? Правильно. Не будь войны, они бы неизбежно переварились в массе советского народа. Молодежь уже к войне стала ассимилироваться, вступала в комсомол, уезжала учиться из национальных поселений, еще бы лет 20 прошло и от колонистской психологии остались бы только предания стариков.

Но в 1941 году, всего через 20 лет после гражданской войны, этот процесс был только в самом начале. Основная масса русских немцев так и осталась с мозгами колонистов.

Был еще один важный фактор. Часть колонистов после революции уехала в фатерлянд. Эти люди были особенно злыми на коммунистов, после прихода Гитлера к власти жаждали реванша. Учесть это нужно.

Вот два фактора и столкнулись в 1941 году. Колонистско-кулацко-расистское сознание «советских колхозников» и реваншистское настроение недавних эмигрантов. Абвер использовал это на всю катушку. В абвере болванов хватало, конечно, но и умных там было немало.

И до войны заброска агентуры в немецкую республику велась, а во время войны…! Представьте, сколько переодетых агентов можно закинуть при нестабильной линии фронта?! И эти агенты готовили диверсионные мероприятия с целью обеспечения наступления гитлеровских войск. Это же так элементарно — устроить диверсии в тылу обороняющихся. Почему кто-то думает, что немцы в 1941 году это не планировали?

И немецкое население Поволжья этих агентов, и заброшенных, и навербованных из их среды, не выдавало властям. М. И. Калинин это в Указе констатировал. Заметьте, в тексте только констатация факта, а не обвинение в совершении преступления — укрывательстве врагов. Даже намека нет на слова, что укрывая гитлеровскую агентуру, советские немцы совершают преступления, за которые их нужно карать. Калинин и Сталин не были дураками, они знали, что советские немцы боятся выдавать фашистов и их пособников. Почему боятся? Да потому, что и чеченцы боялись — в ответ будет бандитский террор. Или вы думаете, что люди из абвера гуманнее «лесных братьев»?

И если начнутся теракты, то в поселения зайдут войска НКВД с винтовками и пулеметами. Диверсанты же живут не в оврагах по берегам Волги! И начнется мясорубка. Погибнут и диверсанты и случайные граждане. И те, кого диверсанты под страхом террора заставили их укрыть. Это же так всё просто для понимания, правда?

Значит, что умная власть должна была сделать? Ну то, что она и сделала, убрала немецкое население подальше от фронта и промышленных центров, интересных для диверсий. Во время переселения были взяты и агенты абвера, и те, кого они завербовали. Эти отправились кто к стенке, кто в ГУЛАГ. На учет были поставлены те, в отношение кого было подозрение в сотрудничестве с гитлеровцами.

А немецкое население было спасено от неизбежных потерь в результате оперативно-войсковых мероприятий по ликвидации фашистского диверсионного подполья…

У талантливого поэта, у писателя с неплохими задатками, но паскуды такой, что не хватает слов, Константина Симонова есть в его отвратительном пасквиле на Сталина «Живые и мертвые» интересная история с воином-разведчиком, немцем по национальности.

К слову, если понимать паскудность Симонова, то можно понять почему Валентина Серова, которую он любил, относилась к нему до конца жизни с презрением.

Так вот, уже во время Сталинградской битвы, из армии начали увольнять красноармейцев-немцев. Одним из таких был персонаж, описанный Симоновым, геройский фронтовой разведчик. И так это «несправедливое» увольнение на гражданку, задело всех честных людей, что буча поднялась вплоть до члена военного совета армии.

И читатели романа переживали несправедливость по отношению к нашему немцу. Ему фошистов бить не доверяли! Офонареть! Т. е., человека с фронта отправляли живым к семье, к жене и детям, а все страшно за него переживали, и возмущались тем, что с ним несправедливо поступили! Он мстить хотел, а ему не дали!

Про то, что семье, которую переселили на новое место жительства нужны были мужские руки, чтобы обжиться, Костя Симонов в романе не написал. Про то, что сотням тысяч русских баб такое счастье даже не снилось — вернувшийся с фронта до конца войны муж, который поможет в эвакуации обустроиться, — Симонов тоже не написал. Только о несправедливости по отношению к немцам.

Роман «Живые и мертвые» был написан в 1959 году. Вот вам время, когда троцкистская мафия у власти стала раздувать костер национализма, подбрасывая в него ложь о «репрессированных» народах. Советские писатели были у этой мафии на подхвате.

Да, конечно, немцам после переселения пришлось несладко. Там и трудовые армии были и прочие прелести. Тяжело пришлось работать и при этом мало кушать. Несправедливо? А всей стране также пришлось тоже несправедливо?

Эвакуации, голод, тяжелые бытовые условия, повышенная смертность — это только «репрессированные» народы пережили?

Если немцев, чеченцев, ингушей, калмыков, крымских татар… так наказали, то кто наказал наших, русских бабушек? Сталин? Или все-таки Гитлер?

Вы только посмотрите, какая наглость: их мужчин вернули с фронта и молодежь прекратили призывать (а ведь еще в 1944 году молодежь других национальностей шла воевать и гибла), их самих вывезли подальше от войны, помогли поселиться, выбрали им места, где было много пахотной земли, а они нам, русским, заявляют — ваш Сталин нас репрессировал!

Скажите, это могут заявлять мужчины? Те чеченцы, корейцы с которыми я когда-то разговаривал на эту тему, своих соплеменников репрессированными не считали. Они были мужчинами и называли брехню о «народах-предателях» брехней.

Давайте еще раз взглянем на Указ, подписанный М. И. Калининым, поищем в нем