class="p1">— Избытки Аувеки и Дуапе, — Аруихи насмешливо осклабился. — В своей царственной памяти моя сестра сохранила их поступление, а вот то, что еще в начале года они были проданы в Рауатай, а на вырученные деньги был заложен вояджер «Перо Амиры», она, видать, позабыла.

— Эм, бриллианты! — гламфеллен все ещё не сдавался. — От Дерео. Там хватит десять Желудков накормить, если не зарываться.

— Еду в нужных количествах мы в основном продаём, — отмахнулся принц. — Урожай этого года учтен, и частично продан, частично распределен по кастам. Излишками торгуют по мелочи всякие, — он неопределённо пожал плечами, — жадные типы, но у них много не найти.

— Россия девятнадцатого века, — пробормотал Кьелл. — То зерно, что не экспортируется — у евреев-спекулянтов. А крестьяне едят сорняки.

— Что такое? — Аумауа явно не расслышал своего собеседника. — Если у тебя остались блестящие идеи, я их выслушаю, ха.

— Неа, — махнул рукой эльф. — Ты ориентируешься во всем этом, тебе и рулить.

— Экера, тогда слушай. Единственная еда в Некетаке, ещё не попавшая во рты и на кухни, принадлежит нашим матару. Если они затянут пояса, и им, и ропару хватит на этот год. Но даже королева не имеет права отнять у воинов ни крошки — распределение благ свято. У нас есть только одна возможность взрезать эту толстую свинью, — зубы Аруихи сверкнули особенно хищно в свете клонящегося к закату солнца. — Заодно мы немного почистим ряды от позорящих свою касту. Если мы найдём достаточно предателей, трусов, и неумех, мы сможем от всех матару, — прищурившись, он выделил слово «всех» интонацией, — отрезать кусок мяса любой величины. Рождение в высокой касте не означает праздного проедания милостей, дарованных племенем — касте нужно соответствовать! — он гордо выпятил грудь. — И если не соответствуют многие, виновны все. Что же до наказания виновных… О, здесь у меня много возможностей! Ты понял свою задачу, Кьелл?

— Хм, как же звали того типа? Такамо? — прищурился эльф.

— Ты о Такано, учителе молодёжи? — сомневаясь, ответил Аруихи. — Его воспитанники обычно одни из лучших. Я и сам одно время тренировался с ним, ещё до того, как он начал походить на капибару. Что с ним не так?

— Э-э-э, невосторженный образ мыслей? — беспомощно развел руками Кьелл. — Он был недоволен подарком королевы, священной реликвией Ондры. Она, реликвия, видите ли, слишком уродлива, на его вкус.

Аруихи с иронией приподнял бровь.

— Экера, если самое большое прегрешение первого, кто пришёл тебе в голову — «он недоволен даром Онеказы», ропару обречены.

— Ну, ещё он должен кучу денег ростовщикам ВТК, — пожал плечами эльф. — Что-то насчёт перестройки его виллы снова и снова.

— С этого надо было начинать, — принц построжел. — Выясни подробности. Это, самое меньшее, позор для матару — быть на крючке у чужеземцев. Надеюсь, что не предательство — старый Такано был хорошим воином и учителем. — Аумауа проводил задумчивым взглядом удлинившиеся тени, и вдруг насмешливо хрюкнул.

— «Недоволен дарами Онеказы», надо же. Странными путями движутся твои мысли, Видящий.

— Вот ты смеешься, а вдруг он сливает вайлианцам данные о войсках Хуана? — полусерьезно ответил эльф. — Королеву не уважает, дорогие вещи любит, денег чужеземцам должен — все признаки есть.

— Я надеюсь, ты опровергнешь эти предположения, — отчеканил принц, и нехотя добавил:

- Ну, а если подтвердишь… Такой паршивой овце среди нас не место.

— Угу. Да, еще одно — я и мои люди добыли в Старом Городе кучу исторически ценного хлама. Куда его деть, с пользой для Хуана?

— Найди Нетехе, — ответил принц. — Она обычно где-то на первом этаже дворца, но любит прогуляться во дворике.

Он тяжело вздохнул, и неожиданно устало бросил:

— Экера, возьми, наконец, свиток с именами матару, — он кивнул на изрядный рулон скрепленных вместе пальмовых дощечек, и поднял ранее отложенный им документ, — и дай мне завершить сегодняшние дела. Не спеши с повторным визитом — они вредны для моего здоровья.

— Да-да, ты тоже славный парень и душа компании, — отмахнулся эльф, пристраивая свиток в вещмешок. — Увидимся, Аруихи.

***

Нетехе обнаружилась в том самом скверике, где Кьелл некогда играл грустные мелодии на забытой мандолине. Гламфеллен без труда узнал её — один из матару стражи дал ему подробное описание. Пухлощекая брюнетка-аумауа в длинном зелёном платье сидела на одной из скамеек, сосредоточенно вглядываясь в свиток из пальмовых дощечек.

— Вы Нетехе? — осведомился Кьелл, остановившись перед ней. Женщина подняла взгляд от своего свитка и близоруко сощурилась в сторону эльфа. «Астигматизм, глаукома, и прочие загадочные слова, означающие, что она ни хрена не видит,” с жалостью подумал гламфеллен.

— Да, это я. Вы — один из искателей? Извините, если я вас не узнала, у меня… плохая память на лица.

«Несомненно. Запомнить, чем отличается одно размытое пятно от другого — нелегко, я считаю,” сочувственно подумал бледный эльф.

— Мы не встречались. Я — Кьелл Лофгрен. А что за искатели?

— Авантюристы, добывающие исторически важные артефакты из мест, куда обычным археологам ходу нет. Как Старый Город, или равнины Раоа о Хара. У меня бессрочные контракты с несколькими искательскими группами. Но, если вы об этом не знаете, — женщина вздохнула, — значит, я ошиблась. Вы уверены, что я именно та Нетехе, что вы ищете? Я простой историк, и не веду дел с разумными вашего круга.

— Моего круга? Вы о чем? — неподдельно удивился гламфеллен.

— Об авантюристах, — аумауа бледно улыбнулась. — Воинах. Опасных разумных. Моё зрение меня подводит, но из ума я выживу ещё нескоро, — её улыбка приобрела некую печальную гордость. — По одной вашей походке и манере держаться видно, что вы — разумный воинственный. Но я не финансирую опасные экспедиции в энгвитские руины, и тому подобное, а значит, и дел с авантюристами не веду. Все, на что хватает выделяемых короной денег — скупка древних черепков и железок.

— Ну, у меня как раз найдётся пара черепков и железок для вас, Нетехе, но об этом чуть позже. Не возражаете? — он указал на скамейку рядом с ней, и, дождавшись разрешающего кивка аумауа, присел рядом. — Вы не очень заняты? Я не отвлеку вас от важной работы?

— Экера,