Шрифт:
Закладка:
— Мысли? — усмехнулся Эйфель, — это больше чем мысли, я как специалист в стапельном деле могу утверждать, этот корабль спроектировал Так·Ши, гениальный полимат, работы которого в своё время вдохновили меня, но он таинственно исчез около двадцати лет тому назад.
— Вот видите, — заметил Ник, — тайн становиться только больше.
— Да вы сами, та ещё загадка! — неожиданно заметил гость, — возникли из ниоткуда, из вакуума.
— Неужели? Я-то не скрываю свою личность, — возразил офицер, — закончил Лётную, вот досье — линк упал в визор Эйфеля.
— Да вы вылитый лунный элитарий, я таких немало повидал, возможно всех, кроме вас, — усмехнулся гость, — вы из тех, которые начинают встречу со слов: «Простите, я на земном карантине», чтобы все ощутили зависть, понятно, что уточнять подробности вашего роскошного земного досуга уже ни к чему, остальные должны сами дофантазировать, так даже эффектнее. Тем более в корабле, который является шедевром космоархитектуры, это звучит особенно пафосно. Признаться, я и сам так делал, но сейчас ощутил всё это на себе с иной стороны.
— У вас сложилось ошибочное мнение, — тщательно скрывая обиду, возразил молодой капитан, — я на Земле был всего сутки, проводил атмосферную аттестацию Нау.
— Сутки? И успели вляпаться в земной биом? Попали под карантин всем экипажем?
— Экипаж невелик: я, да артин. Мы взяли на борт землянина, отсюда и карантин, — невольно стал оправдываться Ник, к тому же внутренне он понимал, что допрос архитектора обоснован.
— Ещё один член экипажа?
— Нет, моя компаньонка, — признался капитан, и тут же пожалел. Компаньонка капитана довольно редкое явление на флоте, роскошь, которая позволительна заслуженным офицерам флота, авторитет которых позволяет такие послабления.
— Бог мой! Вам вашей помощницы мало?
— Осторожнее! Не фантазируйте, наш стюард — андроид.
— Андроид?! — изумился известный ловелас системы, знаменитый Эйфель, — сексюнит такого удивительного качества, я даже на долю секунды не уловил подвоха. Где вы сумели найти такую роскошную модель? У неё есть расширение для запретных курц-оргий?
— Андроид здесь не для секса, модель выбрана исключительно из-за её антропоморфных качеств, её действительно сложно отличить от человека. Я понимаю, всё складывается одно к одному, но, поверьте, ещё несколько дней тому я был обычным скромным офицером флота.
— Простите, но это звучит неубедительно из уст человека, у которого на груди красуется эксклюзивная брошь от Фаберже, очевидно сделанная по спецзаказу! Только для того, чтобы встать в очередь заказов фактуры Фаберже, нужно выждать от полугода, не представляю как «обычный скромный офицер флота» — титры кавычек на долю секунды повисли рядом с архитектором, — мог оказаться в этой очереди.
Ник обречённо вздохнул, ему совсем не нравилось в каком свете гость выставляет факты:
— Вы про значок капитана? Мне его подарил союзник, его сделали всего за день, вы похоже ошиблись насчёт очереди.
Откинувшись в кресле, Эйфель пристально вгляделся в недоумевающего каплея, повисла пауза:
— А вы знаете, я вам верю, — наконец сказал он, — вот насколько не разбираться в ювелирной атрибуции может только далёкий от этого человек. Вы ведь даже не притворяетесь, это просто невероятно!
Про себя Ник сожалел, что разговор зашёл так далеко и вышел слишком эмоциональным, офицер собрался, выпрямился и стараясь выдерживать строгий тон спросил:
— Видимо вас одолели сомнения, вы отказываетесь от фрахта?
— Отказываюсь? Да ни за что! Меня последнее время ничего не удивляет в жизни, даже этот инцидент с таврами, неприятно — да, тревожно — да, пугает — да, но не удивляет. Здесь, с вами, я провёл меньше часа и уже заинтригован! Да я за этот фрахт буду держаться обеими руками, даже если вы цену заломите! Уверен, у вас ещё есть тузы в рукаве, это к седу не ходи!
— Как раз у Седа я уже был, отличный тащ!
Когда все формальности были соблюдены, контракт подписан, биоэкран снят, а руки пожаты, Ник отвёл клиента в кают-компанию экипажа и представил его Ли как временного члена команды, клиента и талантливого инженера Эф·Еса. Несколько минут новый стармех расточал комплименты девушке, одна похвала так гладко переходила в другую, что вся фраза превращалась в монолит из которого можно было высечь пьедестал достойный богини. «Талантливый человек, талантлив во всём», вспомнил древнюю фразу Ник, восхищаясь явленному мастерству обольщения, но вынужден был прервать обольстителя:
— Простите, нам нужно готовиться к вылету.
— Как вылету? — изумилась Ли, — мы уже покидаем Луну?
— Да, у Еф·Еса безотлагательная доставка, — сказал Ник, — груз скоро будет на борту, он уже в транзитном терминале станции.
— А у вас были планы на этот день? — в свою очередь вежливо поинтересовался Эф.
— Да, я очень хотела облететь «Персополис», хотелось увидеть его своими глазами, ощутить мерный контакт с шедевром, — увлечённо поделилась Ли, — я даже договорись с гидом, с лучшим специалистом на Луне по «Персополису» и по его создателю. Как жаль если всё прийдётся отменить, но мы бы могли полететь вместе. Вы конечно здешний, уже много раз видели станцию, — обратилась она к Эфу, — но ведь она достойна чтобы взглянуть на неё ещё раз? Как вы думаете?
— Гид, которого вы упомянули, её случайно не Кли·Ар·Но зовут? — уточнил инженер.
— Да! Вы тоже о ней знаете, не зря её все рекомендуют как лучшую.
— Простите, Ли, не хочу вас расстраивать, но я иного о ней мнения, — немного раздражённо ответил Эф, — она вкладывает в голову Эйфеля мысли, которых там отродясь не было, фантазирует на тему к чему стремился художник, что хотел сказать. Особенно ей даются пассажи про то, как бездушная глыба реальности давит тонкую душу художника и та кровоточит искусством, или как болезненная сексуальность гения прорывается в виде пластичных женственных форм, а искалеченная натура творца находит новые образы в подвалах изувеченного детства. Эта дама собрала все сплетни и анекдоты про Эйфеля и
