— Она амазонка, паря. У тебя определеенно талант собирать вокруг себя разную необычную живность.

В этом Менис был, пожалуй, прав. Выходит, что все это непродолжительное время рядом со мной было ходячее оружие, способное разом избавить Элладу от множества проблем. Впрочем, ее силы явно были небезграничны, иначе девушка наверняка бы самостоятельно справилась со статуей Прометея — творением поехавшего титана.

Я мысленно поставил себе зарубку поговорить об этом с Илоной более предметно, когда она более менее придет в себя и переключился на другие вопросы:

— Что насчет кланов Воздуха и Воды?

Нестор помрачнел:

— По последним сведениям, погрузка на корабли идет полным ходом. Кроме того, я могу с уверенностью доложить, что к армии спартанцев присоединились шестеро циклопов.

Новость произвела на присутствующих сильное впечатление. Даже амазонка выпала из прострации и глянула из-под бровей с такой лютой ненавистью, что на месте одноглазых я бы постарался не попадаться ей на глаза.

— Всего шестеро? — удивленно спросил я, не понимая, отчего такие мрачные настроения.

Николай, потягивающий из кружки горячий травяной отвар, поперхнулся и закашлялся. Да и остальные посмотрели на меня с плохо скрываемым удивлением.

— Паря, а ты вообщее представляешь, кто такие эти одноглазые ублюдки? — Менис не донес до рта порядком обглоданную куриную ножку.

Остальные не рискнули публично усомниться в разуме своего лидера, но во взглядах явственно читалось некоторое согласие с ироничным вопросом козлоногого. Лишь Нестор сохранил невозмутимое спокойствие:

— Господин, на Фемискиру, по разным данным, напало от четырех до шести циклопов.

Теперь понятно возмущение ближайших соратников. Даже шестеро представляют из себя внушительную силу. Но откуда у них такая силища?

Циклопы — одни из первых детей Геи и Урана, Милан. — зашептал в моей голове Димитр. — Когда-то давно именно они воздвигли на Олимпе дворцы и прочие великолепные здания. Да и многие из богов обязаны одноглазым своими умениями. Гефест, Афина… Да много кто. Зевс, опасаясь их силы, изгнал одноглазых далеко на восток, в сарматские степи. Циклопы терпеть такую обиду не стали и пообещали выбить зарвавшегося громовержца вместе со всем пантеоном с Олимпа. Тогда Аполлон, который умеет не только цветочки нюхать да менестрелям покровительствовать, по приказу отца нанес им визит. Никто не знает, что именно там произошло, но по возвращению Аполлон громогласно заявил, что под корень истребил одноглазый род. Народ радостно подхватил эту новость и до недавнего времени версия Бога Солнца считалась непреложной истиной. Но теперь я начинаю думать, что Лучезарный несколько преувеличил свои подвиги. Циклопы живее всех живых.

— Ладно, признаю, это проблема. Николай, что скажешь? Сумеем оказать гостям горячий прием?

Старый маг отставил кружку с отваром:

— Надо пробовать. Раньше паритет в нашем холодном противостоянии с кланом Воды держался на том, что они не рисковали сунуться на Крит, опасаясь, что мы уничтожим большую часть кораблей еще на подходе к берегу. Но теперь силы Огня заметно поредели… У нас всего пятеро Приближенных, считая меня и сына. Ну и вы, господин. Удалось ли вам подчерпнуть что-либо в Заклинательном зале?

Николай на этот счет мне все уши прожужжал. В довесок ко Дворцу правителя в Кидонии и титулу Правителя всего Крита мне досталось и магическое наследие клана Пиролат. А именно пять небольших пирамидок из красного золота, способных открыть проходы на планы Огня и учиться у тамошних обитателей. Я не стал отказываться от подобного сокровища, однако дело шло со скрипом. Если первые два круга я прошел сравнительно легко, то вот уже на третьем возникли проблемы.

Тамошние обитатели не отличались большой дружелюбностью. А если совсем начистоту, яростно бросались на защитный круг в попытке добраться до вожделенного мяса, то есть меня. В какой-то момент мне даже показалось, что защита не выдержит. Николай и Нестор считали, что подобная «любовь» возникла после того, как я отправил одного из князей огня на встречу с небытием. Лишь один из демонов согласился поделиться со мной некоторыми знаниями, в обмен на целую прорву энергии, которую мне пришлось аккумулировать несколько дней, убив небольшую кучку драгоценных камней. Пока нечего и говорить о попытках сунуться на Четвертый круг. Как сказал Николай, туда захаживали лишь самые сильные Пиролаты, и то каждый раз с риском для жизни.

Тем не менее, мои знания успели пополниться несколькими огненными заклинаниями и я даже успел немного поэкспериментировать, вполне удачно. И у меня возникла идея, как можно неприятно удивить врага еще на подходе к острову. Одно «но» — моя задумка требовала либо помощи со стороны, либо очень внушительных магических затрат и времени, большинство из которых потратится впустую…

Когда я озвучил свою не до конца оформленную идею соратникам, в зале совета на несколько минут воцарилось молчание. На лицах присутствующих легко читалась напряженная работа мысли. Так продолжалось ровно до тех пор, пока сатир с красной от напряжения рожей не перестал наконец сопротивляться непреодолимому порыву и громогласно рыгнул.

— Ну что, первый ответ получен, — мне удалось сохранить серьезную мину. — Что скажут остальные?

— Минотавры вряд ли чем-то смуогут помочь, Муилан. Не наша стихия.

Я кивнул Актеону, особо на него и не рассчитывая. Все мое внимание привлекала задумчивая рожа кентавра. Фелир стучал пальцем по нижней губе, явно что-то просчитывая. Наконец просветлел лицом:

— Я думаю, что Табун сможет помочь, Правитель. Есть одно прибрежное племя, которое задолжало нам немало денег…

Я победно улыбнулся, видя, как сияющий Николай украдкой показывает мне большой палец.

* * *

Гера, богиня брака и покровительница рожениц, неподвижно сидела возле изголовья широкого ложа, на котором внутри золотистого купола покоился ее муж, Зевс. Лицо громовержца осунулось, скулы заострились, кожа побледнела. Можно было подумать, что Верховный Бог мертв, если бы не мерно и едва заметно вздымающаяся могучая грудь.

Вздохнув, супруга Зевса встала и тихо вышла из спальни, прикрыв за собой дверь. Все попытки привести мужа в чувство закончились провалом и ей оставалось только гадать, в каком из миров пребывает разум ее мужа и как Прометею удалось провернуть подобное.

Положа руку на сердце, Гера бы не особо расстроилась, даже если бы ей сказали, что Зевс никогда не проснется. Громовержец был тем еще похотливым козлом и количество юбок, пож которыми он побывал, не поддается исчислению. Властолюбивая богиня брака была вынуждена мириться с похождениями муженька, при случае жестоко наказывая не устоявших перед ним дев, хотя, если разобраться, устоять у них шансов особо не было. Тех, кто находил в себе силы отказать богу, Зевс брал против воли.

Однако она была богиней брака и знала, что