— Сдохни там, урод.

… Не в силах найти у себя слова, я застыл в одном положении.

— Эй… По-моему, ты до сих пор не уловила своё положение.

Я медленно повернулся и побрёл в сторону камеры.

— Ты жива, потому что я хочу, чтобы ты жила. Твоя семья жива, потому что я хочу, чтобы они жили. Я так много одолжений сделал тебе из-за того, что мы друзья, а ты вот так ко мне относишься… Эй, Наташа. Ты в край охуела?

— А? — она непонимающе посмотрела на меня.

— Наташ. Кого ты хотела бы видеть в живых. Своих старших или младших братьев? Выбирай…

Подтащив стул, я сел перед решёткой в её камеру.

— О чём ты говоришь? — она впервые за время разговора обратила на меня внимание и поднялась с кровати.

Это на-удивление приятно. Когда твой собеседник с тобой говорит.

— Ну, твои младшие или старшие братья. Решай, кто умрут, а кто останутся в живых… Ты допизделась. Слышал, кстати, что семью возглавил твой старший брат… Будет неудобно, если и он умрёт.

— Пожалуйста, прости, я… Я сглупила.

— О, да. Ты сглупила. Уже огромное количество раз. Что я не прихожу к тебе, то на меня смотрят как на говно и помимо хмыканья я ничего не слышу. Раз уж ты бесстрашная, то и выбрать, кто из твоих братьев умрёт, тебе будет несложно, да?

— Нет, прости… Пожалуйста, давай за…

— А ты не охуела спорить с моим решением? Такими темпами я могу и вообще забрать у тебя возможность что-то решать…

— Нет, я не… Годрик, пожа… — паника, она наконец-то запаниковала и поддалась мне. Наконец-то она готова общаться.

— Старшие или младшие? Кто умрёт?

— Годрик, прош… — около уголков её глаз появились слёзы.

— Старшие или младшие?

— Я не… я не… я… — она едва не начала захлёбываться, начиная рыдать.

— Спрашиваю последний раз.

Я что было мочи въебал по решётке, вызвав грохот, проревевший на всё помещение и отдавшийся даже у меня в ушах.

Мой голос звучал как-то неправильно.

— Кого. Ты. Убьёшь?

Она разрыдалась, смотря на меня как на чудовище… Замечательно. Этого мне хватит.

— Что, тяжело выбирать между близкими? Да… Знакомься с моими чувствами, сука.

Я чувствовал, как жажда её страха во мне лишь разрасталась. Если я не могу получить от неё никаких эмоций помимо страха, то я буду доволен им… Так я думал, пока ещё раз не взглянул на её заплаканное лицо.

Секунда, и осознание приходит.

— Чё за хуйню я творю…

Стоило этой мысли прийти, как я тут же ушёл. Стыд, какой же это блядский стыд.

Уйдя в ванную комнату, я обдал свою рожу ледяной водой. И ещё раз. И ещё… Пока это чувство полностью не исчезнет. Пока эта мысль, зародившаяся ещё в прошлый раз, не исчезнет.

Но она всё-ещё продолжает крутиться, выводя меня из равновесия.

Продолжая смотреть на своё мерзкое отражение в зеркале, я невольно произнёс:

— Ужас — это очаровательно…

И видя оскал ублюдка, отражающегося в зеркале, я не смог сдержаться и не ударить по нему… С руки стекает кровь, падая на фарфоровую раковину… И боль, подобно отрезвителю, срывает эту уродливую пасть с моего лица.

— Пу-пу-пу… Нужно держать себя в руках…

Глава 20

Путешествие и Восторг

— Го-оди, может ты не будешь уезжать? М?

Наконец-то пришло время собираться. Два месяца мирной жизни, которые были мне обещаны, подошли к концу. Я уже успел попрощаться со всеми, даже с Рианной, и ей было вполне окей вот до этого самого момента.

— Нет, нельзя. — поставив её на землю, я слегка потрепал её волосы, — семье нежны деньги, а я… А я просто не должен стагнировать. Вернусь раньше, чем в прошлый раз.

— О, так тебя будет не так долго?

— Может полгода, в худшем случае — год. Как получится. Возможно, я даже смогу приезжать на какие-то крупные праздники.

— А, — на её лице появилось понимание, — на самом деле, мне даже немножко завидно, тогда.

— Хм? — я посмотрел на неё, слегка помрачневшую.

— Знаешь, интересно должно быть посмотреть на другие миры. Мне вот всегда хотелось побывать где-нибудь в таком месте. Когда вернёшься, то расскажи побольше интересного, хорошо?

Тяжело, наверное, быть любимым ребёнком, которого не отправляют на мясо ради семейного капитала.

— Может и на твою молодость будет приключение… — потрепав её волосы в последний раз, я осмотрелся.

Не так много людей провожали меня. Служанки, среди которых была Ларэн. В каком-то роде удивительно, что, помимо Рианна меня провожали Элен и Эд. Говард уже уехал, а Родрика почти никогда не было дома.

— А ты чего тут?

Элен лишь пожала плечами, ничего не говоря.

Ну, а я и не стал ещё больше спрашивать. Не моё дело копаться в её тараканах. Скорее всего, просто следит за Рианной.

— Эд.

— Молодой господин.

Эдвард вышел ко мне.

— Последние тренировки шли не так удачно… — начал было я, как вдруг:

— Нет. Всему виной то, что я не могу разорвать разницу между нашими способностями. Вы очень сильны, хоть ваше владение мечом меня до сих пор разочаровывает. Я услышал ваши слова, и подумал, что, оставаясь тут, в мирной жизни, я дал слабину…

… Может оно и так. Мне, честно говоря, не очень важно его развитие. Он смог достаточно натренировать меня за это время, чтобы я был не тако обузой для всех остальных.

В конечном счёте, из-за разницы в характеристиках он начал проигрывать мне и на настоящих мечах. Как бы я не хотел вспоминать крутых мастеров меча, но разница физических возможностей часто не может быть компенсирована мастерством.

Это как разделения на вес во всяких боевых чемпионатах.

— Хрен знает. Разбирайся с этим сам, у тебя жена и дети, поэтому оставаться и заниматься более мирной работой — это нормально.

— Разумеется… Ладно, молодой господин. Желаю удачи вам в Ином Мире…

… Звучит забавно, учитывая все нюансы этой ситуации.

— Спасибо.

Я после этих слов, я направился в сторону выхода из земель моей семьи… Снег постепенно таял, обнажая кучу грязи, полусгнившей травы и серой земли. И, тем не менее, я чувствовал определённую радость. Почти полгода в этом мире, и я до сих пор живой. Что это, если не хорошее стечение обстоятельств?

Впереди была долгая дорога, сначала до столицы княжества, а затем в совсем иную его часть. Это минимум неделя, если идти пешком. Если повезёт, то в столице меня встретят, и там мы отправимся вместе.

Я