— А с чего бы им вести себя иначе? Они все под действием Спокойствия находятся! — как само собой разумеющееся выдала Бася, выйдя вместе с матерью проверить, не забыли ли они чего на улице….

И от такого ответа мне сильно понятнее не стало, благо ситуацию поспешила прояснить мудрая Хедва Ароновна.

Оказалось, что весь местный гужевой транспорт плотно сидит на «антидепрессантах»… А точнее, им в еду добавляют простенький сбор трав, благодаря которому копытные становятся более послушными и выносливыми. А также приобретают манеру плевать с высокой колокольни на всё, что происходит вокруг…

Путь к реке я нашел с первой попытки. Почти. Так что через четверть часа мы с Дружком (побоялся оставлять его одного с посторонними) выгружали тела из повозки.

Окинув взглядом мерно колышущуюся водную гладь, я вдруг «родил» одну идею…

— А не заняться ли нам «рыбалкой»? — пробормотал я себе под нос.

— Чего? — удивлённо переспросил Алукард, появившийся рядом.

— Да, говорю — зачем сбрасывать тела в воду, где их сожрёт какая-нибудь тварь? И без какой-либо пользы для нас? Их можно положить тут, на высоком бережку, но не просто так, а аккуратно начинив каждую голову «сонной пилюлей» (или двумя)…

— А знаешь, — летающий тентаклиевый колобок ненадолго задумался, — в этом что-то есть. Если задумка сработает, то завтра нас тут будет поджидать «завтрак», а если не сработает — так и ничего страшного…

— Тогда за дело, — я начал скидывать тела с повозки и быстро снаряжать их «гостинцами»…

* * *

— Мы уж начали волноваться, — облегченно выдохнул Марк Моисеевич, встречая меня со здоровенным двуствольным ружьем в руках.

К моему возвращению во дворе уже мало что свидетельствовало о прошедших здесь событиях. Только несколько груд камней, оставшихся от применения магии Земли, бросались в глаза. Но их при желании можно было списать на какие-нибудь ремонтные работы…

Загнав лошадей в небольшую пристройку, мы, наконец, направились в дом.

— Солидно! — Первое, что мне бросилось в глаза внутри дома — это монументальные двери со сложным запирающим механизмом, двумя монументальными металлическими засовами, навевающими мысли о банковских хранилищах… — Неудивительно, что преступники решили действовать через «засланного казачка»… К вам снаружи фиг заберешься!

А что там накрутили ещё, мне даже подумать страшно. Прямо не лавка, а форпост с глубоко эшелонированной обороной…

— Так крепость стен и дверей — первейшая вещь при успешном деле. Как говориться, «На Канисов надейся, а сам не плошай».

Угу. Есть такое выражение. Собственно, именно сходство Дружка со зверями данного Рода и обусловила столь доверительное ко мне отношение… А я дурак, поначалу опасался, что здоровенный, пусть и «хороший», волк в доме будет вызывать у семейства определенное напряжение.

А оказалось, что всё в корне наоборот. Именно его присутствие укрепляло в людях уверенность и даровало им спокойствие.

Порывшись немного в памяти, я вспомнил, что в далёком детстве (ещё до гражданской) уже сталкивался лично с этими могучими зверями и даже, кажется, выдрал одному клок шерсти.

Отец с матерью водили меня на ярмарку. Тогда-то я и увидел здоровенного волчару, которого со всех сторон облепили карапузы (чуть не в пасть ему залазили). А зверь лишь снисходительно пофыркивал, да присматривал, чтоб какой малыш не навернулся случайно, родители на такую картину смотрели с умилением…Но что тут скажешь?.. Гирканск на зря переводится как «город волков», и любовь к хвостатым хищникам у местных в крови… Хех… Иногда даже в буквальном смысле…

В общем, всяких глупых просьб присматривать за опасным хищником я не услышал, хозяйку больше волновала чистота в доме…

— Вот! — перед проходом в жилые помещения мне выдали гостевые тапочки, проследили, чтоб я в них облачился. Потом вручили тряпочку и бадейку с водой — промыть лапы питомцу, которые он сегодня «в кого только из не засовывал»…

А дальше я на своей шкуре опробовал, что такое всеобъемлющая, густая и концентрированная еврейская забота…

Это была не та забота из анекдотов про жадность и скупость, а из историй про любящих еврейских матерей, что мягкой питоньей хваткой окружают своего сыночку тотальным уютом и безграничной заботой, кольца которой всё сжимаются и сжимаются вокруг несчастной жертвы, невзирая на любые протесты и попытки увернуться…

Конечно, всё семейство находилось под сильным впечатлением от случившегося. Дочь до сих пор пребывала в некоторой прострации, механически выполняя то, о чём её просили. А вот старшее поколение сохранило ясность мыслей (относительно) и быстро настроилось на обеспечение их спасителям (в которые, естественно, был записан и мой четвероногий товарищ) максимального комфорта и уюта…. Скажем прямо — нас с Дружком буквально усыновили!

— Держи, мой хороший! — Хедва Ароновна почесала Дружка за ухом и положила перед ним пару ароматно пахнущих деревянных брусочков.

При этом сам всё ещё полненький от сожранного метаморф уже возлежал на мягком пледе. Обнюхав деревяшку и предварительно кинув в меня вопрошающий взгляд, животинка с энтузиазмом принялась грызть угощение, больше ни на что не реагируя…

— Древесина облепихового дерева из Второй Бакинской лакуны, — ответил на мой заинтересованный взгляд Марк Моисеевич, — улучшает пищеварение. Особенно благотворно действует на животных. Поэтому, учитывая свою дешевизну, является одним из самых распространенных материалов для игрушек домашних питомцев.

Мне очень захотелось уточнить «за дешевизну», но я благоразумно промолчал. Итак понятно, что если в предложении фигурирует фраза «из Лакуны», то стоимость товара измеряется минимум в моих нынешних месячных окладах.

К тому же, меня всё ещё волновало поведение метаморфа. Уж больно легко он принял меня своим «Альфой», и я опасался, что тот в любой момент может взбрыкнуть и что-то натворить…

— Да не волнуйся ты так, — в моей голове зазвучал слышимый только мне голос Алукарда. — «Импринтинг» при обращении был прекрасно отработан нами с Владом ещё на вампирах и прочих его подчиненных. А тут ведь даже не разумное существо, к тому же, из семейства псовых, что значит подчинятся Альфе ему вполне естественно!

Если Дружку выдали плед, то меня, подхватив под белы рученьки, усадили в шикарное кресло рядом с журнальным столиком, на котором стали нарождаться мисочки, пиалочки и розеточки со всевозможными угощениями и «аперитивчиками» перед ужином.

В общем, вопросом пропитания их благодетеля всерьез занялась Хедва Ароновна — еврейская женщина с большим опытом! А это серьёзно! Даже очень! Ведь уже через полчаса моего пребывания в этом доме она начала замечать, что на