– Не знаю, чего он добивается. Я не могу понять его действий. Навести панику? Но зачем? – Ален встал и начал ходить из угла в угол, потирая виски. – Но это еще полбеды. Димитрий, испугавшись необычных смертей двух сотрудников и укусов еще двоих, позвонил своему старому приятелю Герману Кушниру, его ты должна была видеть в ресторане на празднике. – Он усмехнулся. – Праздник, кстати, тоже был организован не просто так. А чтобы понаблюдать за всеми в неформальной обстановке.

– Так вот кто этот мужчина! – Лия вскочила с дивана. – От него за километр пахло ладаном. У меня аж голова закружилась. Вернее, я… – Она замолчала, вспоминая тот вечер. Алена, прижимающего ее к стене, и свои слова, сказанные ему, и себя, в порыве страсти чуть не превратившуюся в монстра. Она была на грани разоблачения. А что Ален? Зная, что все под наблюдением, он тоже не особо старался контролировать свою сущность. – Тогда у картины ты был так близко ко мне, что я не могла устоять.

– А ты думаешь, я мог? – Он подошел к ней и мило улыбнулся. – Если бы не твой Визард, мы бы еще тогда разоблачили бы друг друга, но боюсь, это стоило бы нам жизней. Герман следил за всеми. Так что твой дружок снова спас тебе жизнь. Получается, и мне тоже.

Лия нервно усмехнулась, представляя кровавую картину. Она думала, как бы не навредить бедному человеку Алену, а он стоял рядом и думал о том же самом. У них обоих были клыки и желание хищника. И не подоспей Мариан тогда, Ален бы вонзил в нее свои зубы.

– Ты бы очень удивился, выпив моей крови.

– Удивился так же, как в отделении банка крови, – усмехнулся он. – Поверь, я мог предположить все, но такое… Даже в голове не укладывалось. Ты – вампир! Та, которая не выходила у меня из головы целый год, та, которая заставляла мое сердце биться быстрее, та, которую я пытался избегать. Вампир. – Он задумался. – Просто вампир. Ничего особенного. Такое иногда бывает.

Лия рассмеялась. Все было просто. Проще, чем казалось ей тогда. Из тысячи, из миллиона людей она безумно влюбилась в одного-единственного. В вампира. Ничего особенного, такое иногда бывает. И называется судьбой.

– Надеюсь, Герман ничего не заподозрил тогда? Кто он, Ален?

– Я впервые увидел его в кабинете Димитрия, мне он сразу показался странным из-за запаха ладана. Но внутри у меня все сжалось, когда он сказал, что в больнице вампиры.

Лия ахнула. И он не хотел ей об этом рассказать? Но ведь это и ее касается.

– Откуда он вообще знает про вампиров?

– Сказал, что встречал их. Его лучший друг был вампиром. Он знает о нас достаточно, это я тебе точно говорю. Для человека, живущего в наше время, даже слишком много.

На несколько минут каждый погрузился в свои мысли. Лия думала о том, что, возможно, Мариан был прав, предлагая уехать отсюда подальше. Он чувствовал опасность. Он всегда ее чувствовал заранее. Но теперь она точно не оставит Алена. Она коснулась его руки, и он посмотрел ей в глаза.

– Это еще не все? Так ведь? Есть еще что-то.

Он молча сжал ее руку.

– Герман придет вешать иконы и освящать больницу, и я не могу запретить ему сделать это.

– Ален! – Лия отдернула свою руку. Как он мог позволить сделать такое? Как она переживет подобное?

– Ты можешь меня за это ненавидеть, но нам придется с этим смириться. Потому что мы должны поймать того, кто совершает зло. А раз он не человек, то на него тоже будут действовать святые атрибуты. Я попытаюсь сделать так, чтобы тебя это не коснулось. Я вообще бы тебя уволил, чтобы ты была в безопасности.

Ее гнев и страх сменились тревогой за него. Она переживет это освящение, закрывшись у себя в кабинете. Но как Ален перенесет подобное? А если на него попадет хоть капля святой воды, она растворит его тело!

Лия кинулась к нему, одной рукой поворачивая его лицо к себе, чтобы его глаза смотрели на нее.

– Ты сумасшедший, Ален Дандевиль, как ты планируешь пережить подобное? У тебя нет инстинкта выживания? Если ты не думаешь о себе, то подумай хотя бы обо мне. Я не хочу без тебя жить.

Он взял ее руку в свои ладони.

– Я сильнее, чем ты думаешь. Мне ничего не стоит постоять недалеко от Германа, когда он будет освящать отделения. Я почувствую только легкое недомогание. Страшна святая вода, но я ведь не собираюсь в ней купаться.

Она вспомнила, как Нина перекрестила его перед операцией. Почему тогда сама Лия боялась даже святых слов?

– Когда я воевал, в походы было принято брать с собой священника. Он благословлял всех нас. Я привык, Лия. Это всего лишь слова. Они ничего не стоят и ничего не весят. Но вот иконы меня настораживают, хотя и тут я придумал кое-что. Мы повесим их в те места, куда меньше всего ходим. Пусть Герман хоть заставит ими все отделение банка крови, тебе не надо туда спускаться, я дам тебе кровь. После этого можно будет открыть отделение.

У нее не было слов! Столько событий происходит, и одно страшнее другого!

Видимо, Димитрий не выдержал всего этого, психика человека не способна воспринять такую информацию.

– Как ты думаешь, Ален, это вампир? – спросила она, неожиданно вспомнив про зеленую чуму.

– Я не знаю. Все говорит о том, что это вампир, но есть ряд вещей, по которым у меня возникают вопросы. Я знаю одно: он сильнее нас, это точно. По крайней мере, в смерти он более изощрен. Катерина была полностью обескровлена, значит, он выпил всю ее кровь. Остальные жертвы имели укусы, хотя их кровь была не тронута. И этот зеленый цвет – это вообще разбило все мои предположения. Зачем кусать человека, если не хочешь есть? – Он устало облокотился на камин. – Если только ты не пускаешь туда яд. Вот почему у двоих последних умерших были раны от укуса. Он пускал в них яд, который окрашивал кожу и останавливал сердце. Все просто. Это вещество не обнаружили при экспертизе, потому что его не существует, либо к тому, кто делал экспертизы, тоже был применено внушение. Очевидно, что это было внушение, потому что Кристина не была наркоманкой. Монстр велел сделать ее такой. Вопрос – зачем?

Пока он стоял у камина, Лия подошла к нему и обняла.

– Все так