— Они истинные рыцари в сверкающих латах, — согласилась она, засмеявшись.

— А вы что такое рисуете? — спросил Робин.

Бэт наклонила свой альбом для зарисовок вниз так, чтобы мальчикам было видно:

— Я рисую вот эту синеглазку.

— Хочу рисовать! — вскричал Робин.

— Я тоже! — следом за ним, словно эхо, закричал Бобби.

— Мальчики, — упредил их капитан Гастингс, — мисс Педли поделиттся с вами бумагой, пожалуй, не сможет, ее больше нет.

Лица мальчиков расстроено вытянулись.

— Ой, все в порядке, — поспешно проговорила Бэт. — Есть, есть еще листочки, я могу поделиться.

Она открыла альбом на последней странице: там, засунуты под клеенчатую обложку, у нее хранились конверты от писем Колина, также туда она припрятывала все листовки, на которых печатный текст был только с одной стороны. Расточительство тратить хорошую бумагу на плохие идеи. Поэтому она зачастую делала черновые беглые наброски на клочках и только после перерисовывала их в альбом. Конец этой сложившейся не от хорошей жизни привычке положил так внезапно предоставившийся счастливый случай получить возможность порисовать в садах господского особняка.

— Вот, держите, — сказала она, протягивая каждому мальчику по листочку бумаги и по одному карандашу, — Боюсь только, вам придется поискать себе какую-то гладкую поверхность, на чем рисовать, поскольку других фанерок кроме той, на которую кладу свой альбом я, у меня с собою нет.

Оба рысью припустили к шедшей вкруг всего зимнего сада дорожке, выложенной каменными плитками, и уселись там на корточки, держа в ладошках одолженные карандаши.

— Увидев отпертые ворота, они пришли в восторг. Знал бы я, что вы в саду делаете зарисовки, уж я б их сюда не допустил, чтобы не мешали вам, — сказал капитан Гастингс.

— И совсем они мне не мешают. Детей я люблю. Надеюсь, когда-нибудь мне выпадет мне случай познакомиться с Робином.

— Так вы уже знакомы с Бобби? — спросил мужчина.

Бэт опять уселась на вымятой ранее прогалине в траве; он, немного помедлив, уселся рядом.

— Его тетя — это мисс Аддертон, она кухарка в Хайбери Хаус, мы с ней подружились, когда я начала возить в господский дом продукты с фермы раз в неделю.

— Вы раздавали мальчикам листочки, а я не удержался — заглянул в ваш альбом и заметил, что у Вас там несколько конвертов с надписанным на них номером полевой почты. Вам кто-то пишет с фронта?

Щеки девушки вспыхнули, но она сумела, не опуская глаз, выдержать его пристальный взгляд: — Пишет друг, которому очень нужно, чтобы кто-нибудь в ответ прислал доброе словечко ему с родной стороны.

Капитан Гастингс улыбнулся, скупо, самыми уголками рта.

— Вы ведь сейчас опять идете на прогулку в поля Мистера Пенворти, да? Возьмете мальчиков с собой? — быстро спросила она.

Капитан расхохотался и отрицательно покачал головой:

— Станете ли вы обо мне хуже думать, если я скажу, что надеюсь, что мальчишки за мной не увяжутся? Они хорошие пареньки каждый сам по себе, но когда собираются вдвоем, энергии у них хватит на то, чтобы раскатать по бревнышку весь Бирмингем.

Какое-то время мужчина и девушка сидели молча, наблюдая, как мальчики рисуют, уткнувшись в свои листочки, даже позабыв, хотя ненадолго, что собирались на охоту за сокровищами.

— Как ваше плечо? Подживает? — спросила Бэт. Капитан до сих пор носил руку на перевязи, но было видно, что теперь ранение доставляет ему гораздо меньше беспокойства чем тогда, когда они встретились впервые.

Мужчина скосил взгляд вниз, на свое предплечье и локоть, видневшиеся из-под распахнутой полы шинели:

— Забавно, что вы спросили. Как раз вчера доктор пытался выяснить, понадобится ли мне еще одна операция.

— Простите, — сказала девушка, хотя поймала себя на ощущении, что испытала облегчение, такое эгоистичное чувство. Ведь, едва успев открыть глаза поутру, она принималась с нетерпением ждать встречи днем ни к кем другим, а лишь с ним — и только с ним.

Ей нравилось то, как он слушает ее. Нравилось, как однажды он протянул руку и ответ от ее лица случайно выбившуюся из ее прически прядку. Когда он вылечится, то уедет, а она к этому не готова.

— Мне никогда не грозило, что руку мне оттяпают, не то что некоторым бедолагам. Но она будет худо двигаться, хирург опасается. Я втолковывал ему, что мне не надо ни тюки с сеном метать, ни по горам лазить. Мне просто надо, чтобы я смог вернуться обратно к моим бойцам.

— Вернуться обратно?

Он склонил голову и поглядел на Бэт изучающе:

— В Хайбери ведь нас латают не просто так, а чтобы потом отправить назад, на фронт.

— Но вы же были ранены…

Он пожал здоровым плечом:

— Несмотря ни на что, я попросился обратно, на передовую. Уже восемь лет я солдат. Никакого другого ремесла я не знаю. Бойцы, служившие под моим командованием, до сих пор там, на передке, рискуют своими жизнями. Не могу же я бросить моих парней.

— Но, наверняка, есть другие люди, которым вы тоже нужны, — настойчиво продолжала она.

— Жены у меня нет. Мои родители за меня волнуются, но подозреваю, они волновались бы все равно, вне зависимости от того, что именно я делаю на войне. С вами все хорошо? Вы так побледнели.

Она прижала руку к виску:

— Мне даже думать невыносимо, что вас снова могут ранить.

Он взял ее за руку. Время замедлилось, словно золотистый сироп, вытекающий из жестяной банки.

— Мисс Педли, сегодня, еще до того как я поймалв саду этих хулиганишек, я надеялся разыскать вас, даже если бы оказалось, что вы на отгуле.

— Почему вы разыскивали меня? — спросила она.

— Дни, когда я вижусь с вами, нравятся мне гораздо больше тех дней, когда я вас не вижу, — он провел своим большим пальцем по суставам ее стиснутых кулачков. Она сидела, боясь пошевелиться. Тогда он накрыл ее руки своей большой ладонью.

— Мисс Педли… Бэт — я хотел просить вас о большом одолжении — позволить мне сопровождать вас на танцы, которые через две недели устраивают благотворители.

— Вы хотите пригласить меня на танцы? — переспросила она.

— Если вы сама намереваетесь пойти туда, — ответил он и смутился. Бэт впервые видела его вот таким, смущенным, без его всегдашней самоуверенности. Таким, словно он не был уверен, что она скажет да.

— Я с великой радостью пошла бы с вами, — сказала она.

Его рука сжала ее руки:

— Замечательно.

Так они сидели, покуда мальчикам не наскучило рисовать. Мальчуганы отыскали пару палок и, вообразив, что это автоматы, принялись гоняться друг за другом.

— Ну, мне пора выдвигаться, пока капитан Крюк не выколол глаз Черной Бороде, — он отпустил ладони Бэт, поскольку ему пришлось опираться на свою здоровую руку, помогая себе подняться: — Мы оставим Вас в покое.