Следом, стоило мне подхватить друга, в коридор выглянула Шериада:

– Элвин, я вспомнила, что хотела показать тебе пентакли. Не будем портить паркет в библиотеке – поднимись в мою ведьмину кухню. Это третий этаж, вторая дверь слева. Только не сейчас, а минут через сорок. Там не убрано, и мне стыдно.

И выразительно указала взглядом на Рая – мол, сделай что-нибудь.

– Принести успокоительное или сладости, господин? – предложил Ори позже, уже в комнате.

– Лучше сладости.

– Сейчас все будет, господин.

Рай самозабвенно рыдал. Что с ним делала Шериада, спрашивать было бесполезно: его как будто прорвало. Всегда веселый, неунывающий, и вдруг – это.

Время пролетело, как один миг. Рай умял полбанки альвийского меда и все не успокаивался.

– Побудь с ним, пожалуйста, – попросил я Ори.

– Конечно, господин. Идите, миледи не любит ждать.

Ведьмина кухня была просторной залой с рядами полок и разделочными столами у стен. Посреди комнаты из пола тянулись серебряные цепи, а Шериада отмывала здоровенное кровавое пятно в метре от них – сама, щеткой. Пятно держалось стойко.

– Что-то пролила, – вздохнула принцесса. – Оно потом среагировало с кровью – и все, вмертвую. Как там Раймонд?

– Госпожа, могу я спросить…

– Переходи на нуклийский.

Я подавил растущую злость. Когда я стал таким… уверенным? Что со мной не так? Она все еще принцесса и моя госпожа. Я полностью от нее завишу.

– Прости, Шериада. Могу я спросить, что ты с ним сделала?

– Надо же, и грамматика у тебя улучшилась. А то пользовался одними инфинитивами… Элвин, я целитель. И как целитель я иногда говорю людям вещи, которые они не хотят о себе слышать. Не волнуйся, так нужно.

– Сейчас ему плохо, госпожа.

Шериада дотерла пятно, бросила щетку в ведро и повела рукой над полом. И ведро, и щетка исчезли.

– Да. Так бывает, когда психологические барьеры ломаются. А их иногда нужно ломать, чтобы жить дальше. Это как гнойник: не вскроешь – так и будет нарывать. У твоего Рая непростая судьба. А теперь скажи, ты хочешь говорить о нем или все-таки о пентаклях?

– Прости, госпожа.

– Шериада. Итак, магические схемы…

Рая я не видел до позднего вечера: после урока с Шериадой пришлось сразу бежать в оранжерею.

– Это что, кровь? – поморщился Рэйвен, глядя на мои испачканные руки.

– Нет, мастер. Это…

– Да мне плевать. Но ты бы хоть умылся.

Тем вечером мои кинжалы в цель упорно не попадали. Рэйвен ругался, как сапожник, и мой словарный запас невообразимо пополнился. Мастер еще продолжал меня бранить, спускаясь вместе со мной на второй этаж, когда мы увидели Рая с Ори.

Они играли в карты прямо на ковре между пролетами. Рай заметил меня, улыбнулся, помахал зажатыми в руках картами. Я отсюда видел, что он выигрывает – наверное, потому и был так доволен.

Затем дверь в библиотеку распахнулась, и в коридор вылетел принц Дамир. По его лицу ясно читалось: вот-вот будет буря.

Раю просто не повезло встать у него на пути. Ори успел и карты собрать, и с дороги Его Высочества убраться. А Рай – нет, когда Дамир на него налетел и чуть не упал.

Принц всегда был скор на расправу.

– Смешно, да? – рявкнул он.

Рай, уже не улыбаясь, прижался к стене и, кажется, извинялся – кто его знает за что. Принц слушать не стал – он ударил.

Я видел такое, бывало, часто: некоторым лордам, чтобы выместить злость, нужно кого-то избить. Тогда им сразу становится легче. Раньше мне это казалось нормальным. Это тоже служба: даже быть подушкой для битья. За это нам тоже платят.

Но, наверное, Шериада была права, когда говорила, что после первого колдовства ты меняешься. Или я прожил, играя роль лорда, слишком долго.

Остаток лестницы я буквально пролетел – и схватил Его Высочество за руку.

– Прекратите!

Это было немыслимо. Дамир знал меня спутником. А спутники, по мнению принца, были достойны только того, чтобы целовать его туфли. Так что он уставился на меня налитыми кровью глазами и выдохнул, глядя, как моя рука тянется к кинжалу на поясе:

– Да как ты смеешь? Что, рискнешь ударить принца? Уже представляешь свою голову на пике, шлюха? А ты представь.

«Мама, Тина, Рай… Он все-таки принц», – пронеслось в моей голове.

Моя рука медленно разжалась. Я отпустил рукоять кинжала и отошел на шаг.

– Ваше Высочество, пожалуйста…

Тогда он ударил и меня. Я даже закрыться не успел.

– Еще спутники мне не указывали! Куда катится мир! – Бить ему нравилось, это читалось на его лице. Я оттолкнул Рая к вытаращившемуся на нас Ори и попытался закрыться. А принц злобно улыбался, замахиваясь: – С ума вы все тут посходили? Ничего, я покажу, кто…

И тут он получил удар в челюсть, а на стену брызнула кровь…

Я осторожно поднял взгляд.

Мастер Рэйвен ударил принца еще раз, потом посмотрел на меня:

– Так я тебя учу? Какой-то идиот будет тебя бить, а ты даже в ответ не ударишь? Да, мальчик мой, в Нуклии тебя съедят.

Тут Дамир опомнился. Он прижал ладонь к носу, потом посмотрел на кровь. И повторил – на этот раз очень удивленно:

– Как вы смеете! Я же принц!

– Не знаю, что ты говоришь, – сказал ему Рэйвен по-нуклийски. – Но мне плевать. Моих учеников у меня на глазах бить не будет никто.

– Это мой кузен, – раздался голос Шериады. Она стояла в дверях библиотеки и говорила по-нуклийски. – Что вы тут устроили?

– Кузен, госпожа? – переспросил Рэйвен. – Тогда конечно!

И врезал принцу еще раз – от души.

Я не выдержал и засмеялся – смеялся долго, пока не стало легче. Рай удивленно смотрел то на меня, то на мастера, то на принцессу.

– Любимый кузен, – Шериада улыбнулась:

– Ах, любимый! – Рэйвен врезал принцу еще раз. – Госпожа, а тебе его кровь, случайно, не нужна? Кажется, я разбил твоему любимому кузену нос.

– Его кровь – моя кровь… – задумчиво протянула принцесса. – А что – хорошая мысль. Давай его сюда.

Рэйвен пнул стонущего Дамира к Шериаде, та поймала принца, втолкнула в библиотеку и захлопнула дверь.

Мастер повернулся ко мне:

– Кто бы он ни был – всегда бей в ответ. Ясно? Только так ты выживешь в Арлиссе. Там будет полно принцев и всяких там лордов. Всегда. Бей. Понимаешь?

– Да, мастер, – вздохнул я.

Рэйвен мрачно посмотрел на меня:

– А чтобы ты лучше запомнил – завтра на пробежке сделаешь двадцать кругов вместо десяти.

– Конечно, мастер.

– Хоть бы раз поспорил, – проворчал Рэйвен. – Хорош волшебник!

Ори потом