Беата была сильнее.

Она бросила короткий взгляд на кольцо Калунны. Алый камень пульсировал, как живое сердце. С ним она не может проиграть. Пора было заканчивать.

— Ада, последний раз предлагаю сдаться!

— Не тебе, чертова лгунья! Я лучше умру!

Беата рвано вздохнула, а потом направила на нее чистый поток колдовской силы. Адалинда выставила щит, но он не выдержал, разбившись через пять секунд. Рысь прикрыла хозяйку от удара своим телом, но их обеих все равно снесло и протащило по снегу. Фурия заорала так, словно ее резали живьем и, вырвавшись из кустов вереска, бросилась к Адалинде. Принялась лечить и жалобно вылизывать ее лицо.

Беата опустила руку.

— Все. Заканчивай свой маленький бунт и пошли домой. Выпьем чаю и поговорим. Сражения не по твоей части, Ада.

Та с трудом села. Обняла фамильяров.

— Верно. Хватит подставлять других. Фурия, Рысь, идите домой.

— Мне правда жаль, — тихо сказала Беата, — я не хотела тебе вредить. Но время, когда все твои желания исполнялись, лишь покричи и поплачь, давно прошло. Ведьмы решают свои проблемы самостоятельно.

— Я знаю, — кивнула Адалинда, — я вполне этому научилась. Силой я тебя не одолею. Значит, нужно действовать по-другому.

Она щелкнула пальцами, и Беату завалило горой черных зайцев. Они придавили ее к земле и больно топтались по ее телу. Где Адалинда их прятала, было неясно, но она явно подготовила запасной план. Беата придушенно зашипела и использовала кольцо, уничтожая всех разом, но Адалинде хватило этого времени, чтобы взлететь. Она парила в пяти метрах над землей, а ее золотые волосы и светлые одежды трепало на ветру.

Беата опешила.

— Откуда ты взяла эти чары?

— От тебя же. Я сварила грог Калунны с колдовскими травами и добавила чары летучести. И я не отступлю, пока не найду своего мужа, где бы ты его не прятала! Питер! Выйди ко мне, прошу тебя! Питер!

Адалинда стремительно умчалась прочь, выкрикивая его имя. Беата проводила ее мрачным взглядом, сидя на холодной, покрытой снегом земле. Пламя влезла ей на руки и легонько боднула головой, а потом указала на улетающую Адалинду, будто говоря, что битва еще не закончилась.

— Я знаю, золотая моя, знаю. Но как же мне все это надоело! Хочу в тепло, любимую книжку, грог и кошек! И чтобы Джеральд меня обнимал! Почему я должна ловить эту полоумную?

Беата встала, отряхнула юбку и оправила пальто. Потерла ноющие царапины на щеке.

А потом решительно зашагала в сторону удаляющейся Адалинды, яростно уничтожая всех зайцев, попадавшихся на пути.

***

Адалинда выла и кричала, рассекая пасмурное небо над Хисширом. Деревенские жители высовывались в окна и тут же прятались обратно. Голди пыталась уговорить ее спуститься, но ничего не выходило.

— Ада, пожалуйста, успокойся! Не надо так летать, ты упадешь и расшибешься!

— Мне плевать! Где Питер, Голди?

— Он уехал!

— Неправда! Он не мог уехать, не дождавшись меня! Почему вы все мне врете?

Голди заметила Беату и бросилась к ней.

— Выглядишь ужасно!

— Спасибо, ты тоже, — фыркнула Беата.

— Прости, я не это имела в виду. Нужно что-то делать: Ада не остановится, пока не увидит Питера. Нам она больше не верит. Давай попробуем по-другому.

— Нужно стащить ее вниз и снова запереть. Сделаем это вместе.

— Беата, так проблему не решить! Ада с ума сойдет, а не успокоится!

— Твои предложения? — огрызнулась Беата.

Голди закусила губу.

— Пусть поговорит с Питером, а перед отъездом сотрем ему память. Он никогда не вернется в Хисшир.

— А ты знаешь толк в пытках, — иронично заметила Беата, — дать Аде вкусить счастья и снова обездолить ее — вот от этого она точно сойдет с ума.

Голди нахмурилась.

— Может, Валери спросить?

— Нет. Пусть продолжает искать корону. Неделя почти закончилась. Как только корона будет найдена, Питер уедет. Что касается Ады… я поговорю с ней. Вечно летать она не сможет: чары летучести в гроге Калунны рассчитаны на двадцать минут.

Беата выступила вперед и крикнула:

— Ада, заканчивай! Какой смысл летать над деревней и вопить? Чего ты этим добьешься?

— Питер услышит и выйдет ко мне!

— Его здесь нет! Ты зря позоришься перед людьми!

— Мне плевать! — свирепо рявкнула Адалинда.

— Ты — лучшая целительница Хисшира, певица, которую обожает весь Морланд и звезда этих унылых земель! Представляешь, что о тебе подумают твои поклонники?

— Мне все равно, — жалобно выдохнула Адалинда, — они ведь обожают меня, а звездам можно чудить!

— Ты — идеальный символ культа Калунны. Златовласая красавица с великолепным голосом. Кто придет на твои концерты, если узнает, что ты кричишь и каркаешь, как ворона? А узнают все! Уже завтра во всех газетах напишут, что твой голос украден, а сама ты — жалкая и глупая ведьма, напугавшая жителей Хисшира своими выходками!

Адалинда заколебалась.

— Но… но ведь уже поздно! Я все это натворила, значит, они в любом случае обо мне напишут!

— Я все исправлю, — уговаривала ее Беата, — возьму вину на себя. Ты останешься безупречной певицей. Я простила тебя, и все, что от тебя требуется — это прекратить буйствовать и вернуться домой.

Адалинда всхлипнула и начала плавно опускаться на землю.

— Питер, где ты? Почему ты не выходишь? Это я, твоя Ада! Я же люблю тебя, почему ты не хочешь снова быть со мной? Как мне жить без тебя? Прошу, выйди ко мне! Если ты слышишь, если любишь меня, не бросай здесь одну!

— Его здесь нет, — мягко сказала Беата, — ты кричишь в пустоту, никто тебе не ответит. Забудь Питера, он ведь давно забыл тебя. Иди ко мне.

Она раскрыла объятия, и плачущая Адалинда бросилась в них.

— Почему, что бы я ни делала, я не могу вернуть его? Почему Питер больше меня не любит? Мы клялись, что никогда не разлюбим, что умрем в один день, так почему он предал меня, Беата?

Беата выдохнула с облегчением и принялась гладить ее по спине.

Все. Наконец-то все закончилось.

А потом она подняла глаза и увидела Питера, стоящего в десяти метрах от них.

— Ада? Это правда ты? — прошептал он и бросился к ним. — Ада, милая, ты жива! Я пойду с тобой, куда ты скажешь! Кем бы ты ни была! Только не оставляй меня больше!

— Питер!

Адалинда оттолкнула ее и бросилась к мужу. Они схватились друг за друга, как утопающие, и страстно поцеловались.

Беата застонала.

Голди сочувственно похлопала ее по плечу.

— Похоже, мы проиграли. Давай прикидывать, как объяснять все Питеру и