Никогда ни до, ни после эти места не слышали столь ужасной артиллерийской канонады, что подобно сказочной гребенке основательно перепахала по ту сторону озер всю территорию вдоль и поперек. Разрывы снарядов были столь часты и сильны, что все, кто находился на передней линии обороны, были либо убиты, либо бежали прочь от всепожирающего огня русских батарей.

Бежала специальная группа взрывников, в обязанность которых входило уничтожение автомобильного моста через озеро, по которому проходила дорога из Цвикау на Плауэн. Когда штурмовые группы советских солдат захватили мостовые подмостки, в одном из блиндажей были найдены машины для подрыва, провода которых тянулись к мосту. В своеобразное оправдание немцев можно было сказать, что озерное дефиле обороняли молодые солдаты группы армий «Г», никогда ранее не попадавшие под столь мощный артобстрел. Сам генерал, вместе с ветеранами 11-й армии, находился под Ауэрбахом, введенный в заблуждение данными воздушной разведки.

Согласно сведениям, полученным от американских летчиков, основные танковые силы противника находились под Эрфуртом. Против группы Лухта располагалось небольшое танковое подразделение, численностью менее двух рот, дислоцированное в районе Ауэрбаха. В случае начала наступления противника имеющейся у него противотанковой артиллерией Лухт рассчитывал остановить русские танки, а в случае прорыва пехоты противника в районе озер он успевал вернуться на защиту города.

Привычное мышление, что прорыв обороны противника русские будут осуществлять танками, сыграло с генералом злую шутку. Отряд майора Кочумасова, выявленный вражеской разведкой в районе Ауэрбаха, был сугубо отвлекающим фактором. Главную ударную силу русских, конную группу генерала Исы Плиева, противник не обнаружил.

Именно ей усердно расчищали дорогу на Плауэн изделия товарища Грабина, аккуратно перемалывая все и всех в межозерном дефиле. Мало кто попытался заступить дорогу конной лаве, которая под грозное гиканье и залихватский свист, посверкивая саблями, устремилась в прорыв. Те же, кто все-таки рискнул померяться силами с удалыми кавалеристами, был ими обойден стремительным рывком, втоптан в землю копытами их лихих коней или пал от хлесткого удара шашкой, с разрубленной надвое головой…

Что для летящего подобно молнии скакуну расстояние от узкого дефиле до Плауэна? Всего лишь ослепительный миг, за который он пролетел весь этот путь, независимо от того, что это прекрасный немецкий автобан или просторное поле.

В один миг, словно из-под земли, возникла конная лава у окраин Плауэна и без раскачки стала занимать его. При этом кавалеристы входили в город не только по главной дороге. Подобно морской волне, они просачивались, вливались, проникали в Плауэн со всех сторон, в каждую его щелочку. Для мирного бюргера нет ничего ужаснее, когда в его тихом городке неожиданно появляются дикие казаки, которые, по заверениям доктора Геббельса, только и занимались, что насиловали всех немок без разбора и жарили младенцев на своих страшных пиках.

Паника в одно мгновение захлестнула город и заставила его пасть к ногам победителей. Местный гарнизон послушно сложил оружие, успев передать генералу Лухту по радио о появлении «русских казаков».

Получив тревожные вести из города, Лухт решил оставить под Ауэрбахом заслон, а с главными силами двинуться на защиту Плауэна. Уже началась переброска солдат, но в это время активизировались танки майора Кочумасова. Силами двух взводов, они начали проводить разведку боем, вернее ее имитацию, и Лухт был вынужден прервать передислокацию.

Наступление врага было отбито. Четыре советских танка были подбиты или повреждены, но за эту победу немцы заплатили слишком большую цену. Идущие на помощь городу войска попали под удар кавалеристов Плиева, которые после захвата Плауэна ринулись в разные стороны подобно хищным щупальцам осьминога.

Спешащие по автобану грузовики с солдатами внезапно подверглись удару со стороны леса, где совершенно не было дороги. Не зная, что дикие азиаты могут двигаться не как все нормальные люди, а так как им удобнее, немцы катили к городу, ограничившись лишь головным охранением. Про необходимость выставлять еще и боковое охранение они забыли, за что и жестоко поплатились.

Выскочившие из леса кавалеристы не стали яростно рубить борта грузовиков и грозно бить шашками по броне головного бронетранспортера. Несущиеся прямо по полю конники обрушили на грузовики шквал автоматного огня, а приблизившись к колонне, забросали ее гранатами.

Среди кавалеристов были такие асы, что прямо на скаку вели огонь из пулемета, не испытывая при этом ни малейшего неудобства. Приученные к выстрелам кони послушно несли всадника прямо к цели, управляемые одним лишь движением ног. Страшные казацкие сабли, которыми их обладатели могли разрубить человека с одного удара, были уже на десерт. Для особо упрямых и несговорчивых солдат германского рейхспрезидента.

У тех, кто воевал на южном направлении, к 11-й армии вермахта были свои кровные счеты, объединенные простым и доступным девизом: «Если враг не сдается, его уничтожают». Именно им руководствовались конники Исы Плиева в этом бою, после которого в живых мог остаться лишь тот, кто успел поднять руки или притворился мертвым.

Истребление колонны уже приближалось к концу, когда на дороге появился Лухт с главными силами своего отряда. Отбив атаку Кочумасова, генерал на всех парах двинулся к городу и угодил к самому финалу боя. Германский солдат не зря считался лучшим солдатом в Европе. Быстро оценив обстановку и поняв, что авангард капитана Дитца обречен, Лухт приказал разворачивать орудия и минометные батареи.

Имея за спиной танки противника, Лухт совсем не собирался отсиживаться в обороне. Пушки ему были нужны только в качестве прикрытия для бронетранспортеров, которыми он намеревался протаранить преградивших ему дорогу кавалеристов.

Появление нового противника не осталось без внимания со стороны бокового прикрытия краснознаменных конников полковника Деркача. Обнаружив противника, он оказался перед дилеммой: «Что делать? Атаковать или перейти к обороне?» Первый вариант был особенно предпочтителен, стремительный натиск и новая победа, но Марко Гордеевич отказался от него. Для новой атаки требовалось время, а его суетившиеся возле орудий фигурки не собирались давать. В лучшем случае они накрыли бы казаков на полпути к позициям врага, а про худший вариант Деркач предпочел не думать.

Последовала команда занять оборону, и через несколько минут стало ясно, что этот выбор сделан правильно. Град мин и снарядов ударил по тому месту, где сиротливо чадили грузовики капитана Дитца. Дорогу заволокли серые дымы разрывов снарядов, к которым вскоре присоединились дымы от загоревшихся машин.

– Отлично, – оценил работу своих артиллеристов Лухт. – Вилли, пусть артиллеристы поработают еще девять минут, а мы к этому времени будем готовы к атаке.

Генерал махнул рукой адъютанту и зашагал к третьему бронетранспортеру, доверху набитым солдатами. Предполагая раскатать русских кавалеристов при помощи курсовых пулеметов и бронированной мощи бронетранспортеров, Лухт и не подозревал, что у кавалеристов тоже есть чем ответить.