Шрифт:
Закладка:
— Это ты, Виктор? Даже не придешь проститься? А не боишься, что я приду на вокзал и жена увидит! Ладно, я не такая, как ты, подлости не сделаю. Будь спокоен и прощай навсегда. Конечно, теперь навсегда. Прощай!
Она повесила трубку, села, на диван и заплакала. Мите было жалко маму. Он присел рядом, расстегнул ей пальто, снял шляпку, погладил руку. Она обняла сына, прижала к пруди, поцеловала его белобрысую голову.
— Ничего, сынок, ничего. Все у нас будет хорошо. Вот напишем письмо папке, и он приедет. Обязательно приедет.
Она всхлипывала, сморкалась в уголок платка и вытирала слезы.
Потом они с Митькой долго, до поздней ночи, писали письмо отцу. Мать нервно кусала карандаш, все зачеркивала слова, несколько раз переписывала на новый, чистый лист. Наконец справилась с письмом. Положила теплую ладонь на Митину голову.
— Пиши, сынок, так, — сказала она ласково. И продиктовала сыну, что нужно было писать. Мите очень понравились жалобные слова, которые он под мамину диктовку написал. Он был уверен, что теперь-то отец обязательно приедет.
Но, сколько ни ждали, отец все не ехал. Прошла зима, кончилась весенняя слякоть, наступили теплые дни, приближалось лето, а отца все не было. Митя по-настоящему затосковал, часто ему хотелось плакать, и он уже не с такой радостью, как прежде, выбегал во двор гулять с ребятами.
Как-то раз вечером мама склонилась над Митиной кроватью и сказала:
— Не едет к нам папка. Может, с ним что случилось или заболел. Поеду я за ним. Комнату на ключ закроем, а тебя к бабушке в деревню отвезу. У нее есть маленькие пушистые кролики и коза. Ты когда-нибудь видел живых кроликов?
— Нет, — грустно сказал Митя. — Не видел. А можно я с тобой вместе поеду к папе?
— Да как же мы поедем, Митя? — ласково сказала мама. — А если папа больной? Он же не сможет с тобой гулять, трудно ему. А я быстро вылечу его лекарствами, и приедем в Москву, тебя заберем из деревни и будем жить, как раньше жили. Хорошо, Митя?
Митя два раза кивнул головой, тихо сказал:
— Угу.
И рот Митя приехал к бабушке. Деревня совсем близко от станции. Когда идет поезд, можно услышать его шум. Бабушка у Мити не очень старенькая, но все время хворает и плохо видит. То голова у нее болит, то нога распухнет, то плечо ломит. Ни одного дня не пройдет, чтобы она не жаловалась на какую-нибудь хворь. И все охает. Станет процеживать молоко, непременно прольет мимо крынки, нитку в игольное ушко продеть не может, а начнет подметать пол, обязательно мусор оставит под столом и под лавкой. Горе с ней, да и только. Все приходится помогать да следить как за малым ребенком. Как ни старается Митя, а все что-нибудь и не подскажет бабушке. А сам всего не переделаешь. Тут и козу надо во двор загнать, и кроликов накормить, и хворосту из лесу принести, и в керосинку налить керосину. Бабушка обязательно прольет, а потом тащись в лавку с бидоном.
Осенью Митя поступил в школу, пошел в первый класс с деревенскими ребятами. Правда, он уже умел хорошо читать и писать, еще в Москве его научил папа. За это ребята уважали Митю, и вообще он им нравился, не был задавакой, как другие городские мальчишки, которые летом приезжали в деревню. Митя был работящий, хозяйственный. Бабушка всем рассказывала, какой он хороший, да и сами люди все видели.
Бабушка хоть и была подслеповатая, но умела печь вкусные пирожки с разными начинками. Вот была радость для Мити, когда она вынимала противень из печки и ставила на стол румяные, пахучие пирожочки! Ешь, сколько хочешь, на всю неделю хватит.
Так Митя жил с бабушкой в деревне. Пошел уже второй год, а мать с отцом не приезжали. Митя все ждал, старался хорошо учиться, помогал бабушке по дому. Ему было очень трудно, но он терпел, все переносил, лишь бы скорее приехали за ним мать с отцом и увезли в Москву.
Два раза в месяц они с бабушкой ходили на почту и получали деньги от отца и матери. Каждый присылал отдельно.
Мать писала письма. Бабушка плохо видела и всегда просила Митю читать вслух. Из писем мальчик знал, что мать с отцом не живут вместе. Он не хочет ей чего-то простить, а сам все про Митю вспоминает. Водки теперь не пьет и хорошо работает. Кормит его и рубашки стирает другая женщина. Отец не хочет возвращаться в Москву. Денег зарабатывает много, справляет себе ценные вещи. Купил аккордеон и мотоцикл, а мать даже ни разу не прокатил. Но она все равно вернет его к себе, добьется своего. Специально для этого осталась на стройке, поступила на работу, чтобы быть всегда на глазах и доказать отцу, какая она есть настоящая.
Бабушка все время ворчала. А чем же он виноват, что его обманули? Сказали, что только на лето отвезут, а вот уже вторая осень проходит, но ни мать, ни отец все не приезжают? Он сидел над тетрадкой, решал задачки, а сам все думал и думал о своей жизни. От этого получались кляксы и приходилось переправлять цифры. Конечно, учительница не похвалит. А тут еще бабушка кричит:
— Куда же ты опять запропастил спички? Ужин надо подогреть, а их нету. Куда ты их спрятал, окаянный?
Мите стало обидно от этого слова. Он подошел к печке, взял коробок на полочке, который лежал у бабушки под носом, и сердито сунул ей в руки. А сам молча лег на постель, отвернулся к стенке и лежал, пока бабушка не позвала ужинать.
— Не надо мне вашего ужина, — сказал он обиженным голосом. — Не хочу я есть.
Бабушка вдруг притихла и подсела к Мите. Погладила его по плечу и заплакала, растирая слезы фартуком.
— Ну, и пусть! — сердито сказал он. — Мы и без них проживем.
Бабушка прижала его к груди, покачала как маленького.
— Вот умница. Садись за стол, покушай, Митенька.
Он ел пирожки с вареньем и благодарным взглядом смотрел на бабушку, которая сидела напротив, подперев подбородок обеими руками.
«Все-таки она добрая, любит меня, — думал Митя о бабушке. — Она лучше их всех. И сапоги мне купила, и лыжный костюм, и коньки с ботинками».
Но утром бабушка опять ворочала и ругалась, что в бидоне кончился керосин, а воды в кадке осталось чуть-чуть на донышке. Днем пришло письмо от матери. На этот раз она бранила отца обидными