До субботы я пару раз жалела о своем решении. Больше из-за того что меня Никита напрягал. Ходил и подкалывал. Спрашивал, жду ли я субботы, хочу ли встретится со своей тещей. За это получил от меня подзатыльник, но теперь называет ее правильно, свекровь. Но подкалывать от этого меньше не стал. Наоборот, вошел во вкус и стал допрашиваться как будем делить наследство когда дедулю его разгульная жизнь сведёт в могилу. Оставим ли что-то свекровушке, или отправим ее лесом? Я фыркала и говорила что все оставлю себе и Матвею. А Никиту на вольные хлеба отпустим. Он возмущался и желал деду долгих лет жизни. Ну хоть так разовью у этого парня любовь к деду.

Матвей на шутки Никиты не реагировал. Он вообще изменился после того вечера. Стал более внимательным, мы раньше уходили с работы, везде ходили вместе. И не важно, это просто прогулка по магазинам или прием у партнёров. Я не могу понять, радоваться мне или плакать? Это затишье перед бурей, или это расцвет чего-то теплого и светлого между нами? И изменится ли его ко мне отношение после субботы?

Узнать это смогу уже очень скоро. Через пару минут к нам придут они. Дорогие родственнички, которых мы с таким нетерпением ждем вот уже пол часа.

— Матвей, — гворю мужчине. — Если они не явятся через две минуты, предлагаю закрыть дверь на замок, выключить свет и притворится что нас нет дома. Да может они вообще не придут! А мы с тобой сидим здесь как два идиота, ждем их.

Я обвела взглядом накрытый стол.

— Не едим. — добавила жалобно под урчание желудка.

— Они будут. Скорее всего, Евангелина как всегда задержалась в салоне. Она любит опаздывать.

— А ты я смотрю ее хорошо знаешь. Помнишь ее привычки. Может еще поспорим какое белье на ней сегодня будет?

— А ты как проверять планируешь? — спросил Матвей улыбнувшись. — Я же говорил тебе, поужинай.

Его тон изменился на поучительный.

— Почему ты меня никогда не слушаешь? — спрашивает он у меня.

— Мне тогда кусок в горло не лез. Боялась что стошнит на твоего отца, как увижу твою бывшую. Его тонкая душевная организация не пережила бы такого позора.

Я еще договорить не успела, а мое воображение уже подкинуло парочку прекрасных картин, что согрели мне душу. Перекошенное от злости лицо Эдуарда. Напуганное или полное брезгливости от Евангелины.

Я настолько ярко это представила что меня на самом деле стало тошнить.

Не успел Матвей ответить, ему позвонил охранник и сообщил что гости прибыли. Пришлось вставать и идти встречать гостей.

Мы с Матвеем как порядочные вышли на улицу. Он порядочный, а я так, бедный родственник в богатой одежде. Чувство, что наряд мне жмет и это вообще не мой фасон, усилилось, когда я увидела как на Евангелине сидит ее платье. Ничего вызывающего. Обычное черное платье на бретельках. Длина даже больше чем у меня. Но оно настолько сильно ее обтягивает, что мне кажется я могу без рентгена и не снимая сие произведение швейного дела, ей ребра посчитать. Просто глазами, без применения какой бы то ни было физической силы. Что вообще для меня не свойственно.

Пока они плыли к нам, я следила за колыханием груди у Евангелины. Влево, вправо. Влево… так и уснуть не долго. Скрыла зевок, пока родственник к нам дойдут я и выспаться успею. Но Матвей все видит. Поймала его взгляд. Стала по стойке смирно.

Родственники подошли на опасно близкое расстояние. С которого мне открывается безупречный вид на Евангелину. С первого взгляда я невзлюбила эту особь. Спросите почему? А потому что негоже замужней девке при живом то муже на моего мужика засматривается. Тем более когда я рядом стою. Чревато последствиями в виде черепно мозговых травм. Тем более, ее благоверный ее под ручку держит. Но Эдуарду словно плевать на это.

Матвей поздоровался с отцом, после с Евангелиной. Она протянула ему свою культяпку для поцелуя. Желание блевонуть вернулось. Матвей умница, просто пожал ее ладонь, не целуя. Притянул меня к своему бочку, умостив удобно руку на моей талии. Евангелина это заметила, просканировала меня взглядом. Смотрит словно впервые увидела. А я здесь уже минуты три стою.

— Ты и есть девушка Матвея? — спросила она у меня.

Нет, блин, я его парень.

— Прикинь. — говорю ей.

Эдуард хрюкает, Матвей слегка сжимает мою талию, сразу же расслабив руку. Я улыбаюсь.

— Рада познакомиться с бывшей моего парня и нынешней моего тестя. — говорю ей.

Евангелина смотрит прищурившись. Кажется она удивлена моими знаниями. Или таким прямым камнем брошенным в ее огород? Готовься, мымра, это ещё не конец. Всего лишь начало вечера.

Глава 33.2

Это мог быть вполне сносный вечер, с намеком на идеальный, если бы не присутствие на нём Евангелины. Она лишь одним своим видом портит мне настроение и аппетит. А когда начинает что-то говорить так вообще! Хоть на нее блевай, хоть… на неё. Почему другие страдать должны?

Эдуард в отличие от нее ведет себя как ангел. Матвей успевает уделять время и отцу и даже Евангелине. А я взгляд не могу оторвать от этой женщины. Это как кот и кактус. Колится, а он его все равно жрет. Вот и я, мне тошнит, а я все равно на нее смотрю. За вечер, почти ничего не съела.

— Бронислава, ты не заболела? Лицо бледноватое у тебя. — говорит Эдуард, заметив мое состояние.

Матвей тоже посмотрел на меня. Положил свою ладонь поверх моей.

— Ты правда побледнела. Может выйдем на воздух? — спрашивает он.

Я улыбаюсь ему.

— Нет, я в порядке…

— Надеюсь ты не больна. — говорит Евангелина, слегка отодвинувшись, вроде это ее спасет.