их действий. Представители национальной буржуазии не просто говорят, они пытаются на деле предпринять определенные шаги в данном направлении. Однако если сравнить их действия с разглагольствованиями, то получается, что их намерение вырвать страну из экономической отсталости ограничивается, по существу, развитием по западному образцу и проведением индустриализации.

Общее направление, во всяком случае, состоит, за редкими исключениями, в попытках стимулировать экономический рост в рамках существующей неоколониальной экономической структуры. Короче говоря, в большинстве случаев страны становятся, по существу (незначительное разнообразие наблюдается лишь в деталях), на путь капиталистического развития. При этом оказывается, что легко избежать какой бы то ни было конфронтации с западным капиталом. И вот между национальной буржуазией и западным капиталом возникли отношения партнерства в осуществлении развития. Западный капитал поощряет распространение идеологии развития, оказывает национальной буржуазии некоторую помощь, с тем чтобы создать видимость деятельности и способствовать сохранению отношений эксплуатации между экономикой африканских стран и экономикой стран Запада.

Однако решение проблемы не сдвинулось с места – ее просто по-иному сформулировали. Что касается позиции западного капитала, эта проблема видится в существовании на Западе экономических неурядиц и политической неустойчивости, которые не позволяют мобилизовать средства для помощи странам Африки, действительно поддерживающей осуществление там принятой стратегии и вступление на путь развития. Лидеры африканских государств не могут не испытывать унижения, бесконечно выпрашивая средства, которых никогда не будет достаточно. Они не могут не чувствовать растерянности, видя, как экономика их стран подвергается неблаготворному воздействию экономических сил, порождаемых в индустриальных странах. Подобные настроения приводят к внезапным взрывам жестокости и конфликтам. Кроме всего этого, перед странами Африки стоит дилемма: двигаться, не сворачивая, по пути развития, который обеспечит им в лучшем случае минимальное изменение существующего порядка вещей, или получить действительную возможность порвать с отсталостью.

Отметим еще один аспект производственных отношений в странах Африки, способный стимулировать преобразования в экономике, а именно противоречие между экономической и политической властью. С обретением странами Африки независимости в них обозначилось явное нарушение равновесия в том смысле, что, хотя национальное руководство и заполучило политическую власть, контроль над экономикой оставался у западного капитала. Подобное нарушение равновесия было несколько смягчено благодаря естественному переплетению действующих в обществе сил. Представители западного капитала пытались с известным успехом дополнить свою экономическую власть политическим контролем. В то же время национальные лидеры в африканских странах стремились, используя свое влияние в области политики, завоевать власть над экономикой теми способами, о которых мы уже говорили. Им тоже иногда сопутствовала удача. Таким образом, две группы представителей буржуазии сблизились между собой, и во многих случаях стало возможным говорить о возникновении «нового» равновесия. Хотя такое равновесие (возможно, в данном случае для его обозначения больше подходит слово «примирение») и представляет собой «синтез» сил на сравнительно более высоком уровне, оно олицетворяет действие консервативных сил в том смысле, что по крайней мере в настоящее время сдерживает процесс развития радикальных общественных сил. И все же остаются известные возможности для продолжения формирования этих сил. К примеру, такая возможность связана с возникновением противоречий в среде африканской буржуазии. Одни ее представители накапливают богатство, занимая посты чиновников, другие – посредством торговой деятельности, третьи – путем сотрудничества с западным капиталом, особенно с многонациональными компаниями. Одни процветают за счет источников обогащения, находящихся внутри страны, другие – за счет поставок на рынок товаров или услуг с известной опорой на западный капитал, особенно в плане технологии.

Буржуазия, составляющая эти группы, зависит от западного капитала в неодинаковой степени, и интересы каждой из групп по-разному соотносятся с интересами западного капитала. Это соотношение в известной мере определяется тем, влияние какой группы буржуазии преобладает в данной стране. Возможно, что борьба за гегемонию вознесет на верхнюю ступень власти ту группу буржуазии, которая окажется способной (и заинтересованной в этом) к сравнительно радикальным преобразованиям в общественной жизни и коренным образом изменит существующую экономическую систему. Еще одним фактором, способным вызвать перемены в экономической жизни страны, служит противоречие между классом капиталистов, с одной стороны, и рабочими и крестьянами – с другой. По мере развития в странах Африки капитализма и его «африканизации» противоречия между капиталистами и прочими классами становятся глубже; они углубляются еще и потому, что экономика африканских стран после завоевания ими независимости функционирует крайне неудовлетворительно. Усиление в странах Африки интереса к политике во время борьбы за независимость привело к тому, что развитие противоречий, о которых идет речь, не соответствует развитию производительных сил. Революционное движение, рожденное при таких условиях в низах общества, имело важные последствия для изменений политического и экономического характера. Однако, стремясь избежать повторения, мы не будем обсуждать такого рода последствия. На этом мы закончим краткое исследование, посвященное соотношению основных особенностей экономической структуры в странах Африки. В ходе обсуждения мы попытались определить, какие силы обладают способностью преобразовать здесь экономическую систему, которой присуща и подобная структура, отличающаяся рядом особенностей. Мы убедились в том, что возможности преобразовать эту систему крайне ограничены и что в экономике африканских стран действует тенденция к сохранению инерционности.

Конечно, изображенная нами картина весьма схематична. Ведь, исследуя экономическую структуру, мы не принимали во внимание устремления людей, которые являются в конечном счете «двигателем» преобразований в экономике. Четкую и верную картину возможных экономических изменений нельзя дать, пока этот фактор не будет учтен. Это, разумеется, не значит, что предшествующее исследование особенностей экономической структуры было неправомерным или ошибочным. Оно остается необходимым и полезным. Особенности экономической структуры в странах Африки представляют собой важную сторону действительности; их исследование позволяет понять, какого рода преобразования в экономике возможны и к чему эти преобразования могут привести. Нам не следует сосредоточивать внимание лишь на вопросе о том, какие шаги предприняли бы массы, – необходимо также попытаться понять, каковы те обстоятельства, которые определяют возможности осуществления человеческих устремлений и усилий. Устремления людей необходимо соразмерять с их возможностями. Ниже мы обратимся к изучению вопроса об этих устремлениях, а именно к вопросу о том, желают ли лидеры в африканских странах преобразований в экономике, какие шаги они предпринимают для осуществления таких преобразований и насколько они в состоянии контролировать положение дел. Стремление к развитию. Важным фактором, способствующим преобразованиям в африканской экономике, служит стремление лидеров в странах Африки (как, очевидно, разделяемое и их последователями) к развитию. Такое стремление может быть названо с одинаковым правом как проявлением страстности, так и идеологией.

И официальные, и неофициальные заявления лидеров африканских стран могут вызвать впечатление, что они непоколебимо преданы идее попытаться обеспечить своим странам возможность развития, под которым подразумевается первое условие их собственного благополучия, укрепления их лидерских