– Прекрасно, прекрасно, – сказал Иден, когда мы вышли в коридор. – Мне вот интересно, как ты собираешься программировать без основного кода программы контроля? Я знаю ребят, которые этот код писали, могу свести. Может у них остались исходники.

– Не надо рисковать, – сказал я. – Попробую сам, есть у меня идея.

Идея была простая – управлять мышкой, вернее, заменять мышку. Не буду описывать детали, но, когда программа заработала, я смотрел, как курсор двигается от одной красной точки до другой, а в текстовый файл записываются имена, даты и время встреч помощников. Составление таблицы и разбивка ее на кластеры заняли один час, и на следующий день мы снова собрались в кабинете Яна.

– Все чисты, как свежий снег, – сказал Иден. – Работа, профессиональный рост, спорт, хобби. Все проверено, задокументировано. У каждого вечером максимум один час неучтенного личного времени.

– Хобби совпадают?

– Совпадают у некоторых. Кулинария – таких трое. Футбол и прочее – это по парам, один раз трое – лыжная секция, но это зимой.

– А летом, что они делают? – спросил Ян.

– Кросс бегают, но там не поговоришь. Я сам бегал, еле дышишь, какие там заговоры.

– Я не говорил про заговоры, – сказал Ян. – Я говорил про неправильные коллективные мысли. А как насчет сообщений?

– Файл готов, надо состыковать с данными Марио.

– Вот и состыкуйте, тогда Марио и послушаем.

Отпустил стыковать. Ожидаемо, что сообщения помощников типа «Давай через час», совпали с их встречей в обеденный перерыв.

– Вот там они рождали неправильные коллективные мысли, – сказал Иден. – Идем к Яну.

Ян сидел за столом и что-то рисовал в блокноте. «Ну?» – буркнул он.

– Самый устойчивый кластер – это помощники кураторов по финансам и производству, – сказал я.

Иден добавил:

– Уточню, они ходят в кружок «Это вкусно!», которым руководит Аналитик, по прозвищу Аник.

– Знаю я такое уточнение, – буркнул Ян. – Теперь все забудьте, файлы уничтожьте, а я пока выпишу вам премии.

Нинель

– Ничего тут не изменится! Иден пришел ко мне в кабинет, достал из бара коньяк, налил рюмку, залпом выпил, подошел к моему столу, сорвал микрофон с монитора, выкинул его в мусорную корзину и плюхнулся в кресло. Я наблюдал за ним, понимая, что сейчас начнется что-то интересное. – Суета мышей в кладовке, бунт рыбок в аквариуме! – продолжил он. – Сытая жизнь, работы мало, зачем мы суетимся? В мире бардак, у нас курорт в степи. Книжки читаем, в волейбол играем. Главное развлечение – вкусно пожрать. А у нас с тобой и вкусно выпить. – Ты это к чему сказал? – я не удивился, скорее, заинтересовался. – Кластеры-хренастеры. Тут нельзя ничего колыхать. Система хрупкая, но продуманная. Палки на шарнирах. Вытащи одну палку – все посыплется. Будем как все – пьянь на улицах, срань в подъездах. Про книжки забудем, останется хоккей по телевизору под чипсы и пиво. Ладно, не обращай внимания, это я выпил. А скоро все будут пить. Настроение никуда. – Угомонись, все нормально, – сказал я. – Премию получил? – Премия… Наверное, я счет не проверял. Я давно деньги не считаю – куда их тут тратить? Иден встал и направился к бару. – Может хватит? – попросил я. – Мы на работе, как-никак. – Ян умотал куда-то, – сказал Иден. – Давай лучше выпьем за светлое будущее. Или лучше за другое. Знаешь, я иногда ночью просыпаюсь и думаю, что наше настоящее и есть наше будущее. Вот так – изо дня в день. Помню, что было вчера, а что случилось позавчера – это уже в тумане. Когда я писал коды, было интереснее. Зацепки в памяти были, программу закончил – в голове что-то отложилось. И смысл какой-то был. А сейчас мы с тобой просто существуем. Все Ольгины попытки что-то изменить – это туфта. Мы или все сломаем к чертовой матери, или система нас вышвырнет на обочину. Ты мне говорил, что тут нет чувства свободы? Или кто-то другой говорил? Не помню. А тебе не кажется, что лучше так, без этого чувства, чем ощущать свободу с голой задницей, проверяя железные запоры на дверях? Придуманный мир всегда кажется лучше того, в котором живешь. – Ольга, как я знаю, ничего не хочет менять, она, просто, хочет во всем разобраться, – я начал возражать, потом понял, что будет лучше закончить этот разговор. – Ты выпил, потом будешь говорить по-другому. – Да, выпил, – Иден еле держался на ногах. – Жизнь такая, что надо постоянно быть выпивши. Тогда смотришь на все с высоты, а с высоты вся эта дрянь кажется даже привлекательной. Подпольщики мы хреновы. Ничего тут трогать нельзя. Я так Ольге и скажу. Нормальная ведь баба, поймет. Это сейчас она исследователь, а завтра… Черт знает, что у нее на уме. И тебе советую угомониться. Так что, не будешь пить? Ну и ладно, сиди, делай вид, что работаешь. Иден закрыл бар, пошел к двери, остановился, повернулся, выдавил что-то похожее на «ну и хрен с ним», ушел. Что с ним случилось? Он не просто выпил слишком много, он явно что-то узнал, о чем не хотел говорить. Ладно, черт с ним, протрезвеет – заговорит по-другому. Лучше подумать, что мне делать. Ольга говорила, что я буду просто наблюдателем, а меня угораздило стать подпольщиком. Таким сытым, обласканным подпольщиком с хорошей квартирой, дорогим автомобилем, выпивкой и вкусной жратвой. Сытый подпольщик, который бесится с жиру. Совет – да? Надо его менять, старики и в самом деле перестали работать, идут у всех на поводу. Идея-то была отличная – сделать город мечты, где все счастливы. Поел, немного поработал, дальше книжки, прогулки, хобби обязательные. Из забот осталась одна – следить за влажностью. Я налил себе коньяку, пригубил. Иден как-то посоветовал выполнять указания Яна с умом. Что-то делать, а что-то пропускать мимо ушей, просто имитировать деятельность. Кластеры… Я, конечно, могу проявить инициативу, разобраться с кластером любителей гастрономии. Знаю я это кластер. В нем – двое парней и Нинель. Круглолицая, улыбчивая, на голове светлые кудряшки, всегда в мужской рубашке и комбинезоне, каждый раз