Не принесло радости публичное признание графом Рихардом Корхартом своего отцовства над дочерью леди Яримы Барванской. И драгоценности на званый вечер мы с матерью решили не надевать. Подождали открытия новой ювелирной лавки «Луч солнца». Пока покупателей не так много, но на лицах девушек заинтересованность. Нужно заняться рекламой, но у меня нет времени.

Расквитаюсь с убийцами, тогда и займусь своими детищами. Один из насильников в последнее время стал раздражать так сильно, что была готова броситься на него со сцены и сжать пальцы рук на его шее. Но это все мечты, а пока приходится петь и радовать гостей…

Сидя за столиком в таверне «Черный Эдельвейс», Дирван наблюдал за игрой софитов на бледноватом лице черноволосой красавицы. Любовался красивыми удлиненными пальчиками девушки, порхающими над клавишами клавесина, будто крылья бабочки. Тоска съедала нутро графа. По несбыточной мечте прикоснуться губами к тонкой девичьей кисти руки, ощутить, как учащенно забилась синяя жилка под белой бархатной кожей.

Маджонской сам того не понял, когда потерял покой. В какой момент стал пленником этих темно-серых глаз, в которых бушует живой океан. Он то затихает, нежно лаская тебя едва заметным прикосновением, то обрушивается убийственной волной ненависти. И так хочется успокоить это буйство прикосновением губ к пленительным губам, узнать, какие они на вкус.

Софи — его маленькая радость и счастье. Его недосягаемая мечта, без которой не представляет дальнейшую жизнь. Он безумно ревнует черноволосую красавицу ко всем сидевшим в зале мужчинам, с похотливым взглядом рассматривающим великолепно сложенное женское тело.

И что бы там ни говорил Арвайский о том, что он граф, а она баронесса, и такой мезальянс не допустим. Дирвану в какой-то момент стало плевать на общество. Он хотел Софи до дрожи во всех чреслах. Мечтал увидеть ее обнаженное тело, лежащее на шелках простыни. Бредил манящим взглядом ответного желания.

«Так больше продолжаться не может».

Встав из-за стола, сказал сам себе наследник древнего знатного рода. Подойдя к сцене, Дирван припал на одно колено, вымолвил немного отрешенно:

— Леди Софи. Прошу вас. Будьте моей женой.

Все в зале уже стали подмечать затаенную влюбленность в глазах графа, но никто даже подумать не мог, что он решится на такой шаг.

Музыканты, прекратив играть на инструментах, бросали недоуменные взгляды с руководительницы ансамбля на графа.

Опешив от предложения Дирвана, я со всего маха опустила пальцы на клавиши клавесина. Инструмент, издав протяжный звук, затих, словно насторожился в ожидании моих дальнейших действий. Скажу честно, неожиданно, и к такому повороту событий я не была готова. Быстро собрала мысли и тело в норму парой строк текста из песни «Не надо больше слов».

Приподнявшись со стула, медленно подошла к краю сцены. Окинула Дирвана внимательным взглядом. Все это время я избегала встретиться с глазами насильников. Теперь могла спокойно оценить промежуток прошедшего времени и подчеркнуть изменения во внешности, но не нашла. Все также порочно красив. И лишь в глазах цвета васильков не брезгливость и злоба, а влюбленная тоска. Вот эта новость. По правде сказать, я онемела и не представляла, что говорить.

В волнении сжав пальцы рук в кулаки, Маджонский с мольбой в голосе промолвил:

— Только не отказывайте сразу. Подумайте над моим предложением.

Поразмыслив, что, в принципе, это неплохой вариант на брачном ложе вонзить клыки в исказившиеся от страха лицо убийцы. Ухмыльнулась приятной мысли.

— Я, конечно, подумаю и посоветуюсь с тетушкой. Но меня интересует вот такой маленький вопрос, — практически сдвинув большой и указательные пальцы, показала, насколько минимальна дилемма: — Как отнесется семейство Маджонских к вашему выбору? Посмешищем мне совершенно быть не хочется. Чтобы избежать пересуды, жду вас завтра в этом месте в окружении группы поддержки… родственников.

Поднявшись, Дирван машинально провел рукой по своим волосам цвета спелой пшеницы. Красивые, правильно очерченные губы разошлись в едва заметной улыбке: — Леди Софи, то, что вы не сказали сразу «нет», вселило в меня веру.

Мне осталось только просиять и бросить робкий взгляд на будущего женишка.

Прослушав пару песен, Дирван поспешил покинуть трактир. Видно, не терпелось получить согласие родителей, а может, и у самой бабушки.

Посетители в зале бросали на меня заинтересованные взгляды. Да и участники ансамбля, поглядывая в мою сторону, похлопывая в недоумении глазами.

А я и сама в какой-то момент загорелась любопытством и предвкушала встречу с виноватым взглядом Маджонского. В лучшем случае склочная старуха отфигачит внучка костылем, в худшем — запрет в комнате и решетки на окна поставит.

Как же томителен был следующий день. Мыслями отвлеклась лишь на репетиции новой песни «Ксюша». Мы же ничем не хуже Алены Апиной? А чтобы посетители не скучали, будем поддерживать их веселое настроение. Пока ударяла палочками с шарообразными наконечниками по деревянным брусочкам ксилофона, пришла мысль о подтанцовщиках и создании молодежной рок-группы. Столько идей, а здесь замуж позвали.

Хихикнув, отложила в сторону молоточки и, пританцовывая, запела песню «Лучший». Конечно, до голоса моей любимицы Тины Тернер я недотягиваю, да это и неважно, главное настрой. Впервые пела на английском языке. Мой коллектив был шокирован всего несколько минут. Первым по тарелкам застучал Одон, его поддержал Анвар, а за ними и все остальные. И хоть получалось у них играть кто в лес, а кто по дрова, зато я раза три прерывала песню от смеха.

— Все, мои дорогие, репетиция окончена! Прошу вас ко мне в гримерку за премиальными.

Улыбнулась наступившей тишине и медленно стала подниматься по ступенькам лестницы.

— А премиальные большие будут? — опомнившись, спросил Одон.

— По десять золотых.

Девушки взвизгнули, а парни ринулись мне вслед.

Оказывается, когда отдаешь от души, заряжаешься положительными эмоциями. Столько радости, слез счастья и благодарности в глазах моего родного коллектива я давно не видела.

В предвкушении открывала сегодняшний музыкальный вечер в таверне. И с каждым пройденным часом в моей груди все больше зарождался страх, что в какой-то момент я повела себя неправильно. Слишком долго выжидала. Расставила капкан, а жертва, словно почуяв опасность, увильнула из-под самого носа. Оба Сиятельных лорда сегодня не появились. Что стало причиной их неявки, нетрудно было догадаться.

Стараясь не показывать своего настроения, продолжала петь, улыбаться, вынашивая в голове очередной план мести. Но, видно, Единый сегодня был на моей стороне.

Дирван вошел в таверну за полчаса до закрытия. Остановившись на ступеньках крыльца, окинул зал безразличным взглядом.

К нему тотчас подошел подавальщик.