— Люби меня, — шепчет она, сжимая меня ногами. Так сильно меня ведёт, что кажется душу выворачивает. Подаренный амулет ложится на её грудь, и она тянет за цепочку сильнее, чтобы лицом к лицу оказаться.

— Люблю. И так люблю. Бесконечно люблю…Тебя…

Двигаюсь плавно и медленно прямо перед камином на какой-то медвежьей шкуре, и мы оба наблюдаем за нашими тенями, что отражаются на стенах помещения. Это не просто красиво. Нереально… Это с ума сводит. Боюсь сделать больно. Хочу, чтобы время остановилось…Хоть ненадолго…Чтобы оно вот так не ускользало. Ведь уже глубокая ночь…

Ведьма отходит от очередного оргазма и толкает мне в рот клубнику со сливками, улыбаясь. Практически заставляет есть.

— Как там Кир? — спрашивает, вздыхая. Вижу, что беспокоит её эта тема ещё сильнее, чем меня.

— Не знаю. С виду, как обычно. Но это Кир. Он не станет душу изливать, как я в первый же вечер без тебя…

— В смысле?

— В прямом. Не прошло и дня, а я уже ныл о том, как накосячил и как хочу вернуть тебя, — смеюсь, на что Катя щурится.

— Ты — дурак…Ты напугал меня тогда.

— Знаю. Я хотел напугать. Знал, что внутри нет патронов. Никогда бы не причинил боль, но… Тогда, когда меня на части рвало, я думал о том, как бы хотелось, чтобы нас обоих не стало. Знаешь…Типа одновременно…Чтобы не было так больно… А в тебе уже тогда был наш сын. За это я каждый день себя проклинаю.

— Не надо, — хмурится она, обрамляя ладонями моё лицо. — Сегодня не вечер плохих воспоминаний. Сегодня один из самых лучших дней в нашей жизни… Надеюсь и Соня с Киром помирятся.

— Не знаю, малыш…Не буду лезть в это…

— Глеб, можно я тебя спрошу, как есть…Я подумала…Ты только не сердись, хорошо?

— Ведьма, мне это заранее не нравится…

— Нет, ничего такого. Просто вопрос.

— Какой?

— У Кира что-то в семье случилось, так? Я знаю, что не должна лезть тоже. Но в общем…Чувство, будто Соня пытается помочь, а он упёрся. Ты ведь знаешь, что они любят друг друга…Если бы Кир не подтолкнул тебя ко мне, мы бы так и не общались, Глеб. Давай поможем им…Давай…

— Ведьма, — вздыхаю в отчаянии. — Точно врачом будешь…Всех всегда спасти хочешь. Всем помочь. Твоё это…И все души, которые я когда-то забрал, именно твои руки восполнят. Я в это верю. Знаю это. Чувствую, будто уже было в прошлой жизни…

— Мне так приятно, что ты говоришь, и как ты это делаешь. Я готова слушать тебя всю нашу жизнь, но… Ты уходишь от тееееемы, Адоооов, — тянет она, состроив жалостливую гримасу.

— Ты знаешь, я не любитель вмешиваться в чужие отношения. Но если ты считаешь, что мы должны. Что так поступил бы друг, я попробую его подтолкнуть, как он меня к тебе. Договорились?

— Договорились…И спасибо тебе за сегодня…Мне безумно хорошо.

— Это тебе спасибо. Когда я рядом с тобой, начинаю забывать о хаосе, что происходит вне…

— Вот бы мы все о нём раз и навсегда забыли.

— Забудем, ведьма…Чуть позже, но я обещаю. Когда-нибудь ты будешь стоять на берегу моря и смотреть, как наш сын бросает в воду камни…

— Мы будем…

— Будем. Мы…

Глава 25

Время, проведенное с ним бесценно. Оно не просто меня окрыляет, оно дарит надежду на будущее.

Хотя пока что всё более чем расплывчато.

На сегодняшний день без Домбровского выкуплено сорок девять процентов акций — всё, что я знаю. Глеб пока не стремится его втягивать, потому как это может быть не оправдано. Акции можно достать у других держателей, если сильно постараться, а Вацлав может дать заднюю или подставить. В остальном всё ещё странные перемещения. Мы снова уехали в Питер. Кир с Соней не общаются. Более того, Кир временно покинул страну. Соня не хочет говорить об этом, но я хорошо вижу, что с ней происходит. И стараюсь не грузить её своими личными проблемами.

Слава Богу, с ребёнком всё хорошо. Сейчас двенадцатая неделя и мы с Глебом ждём планового УЗИ, Людмила Эдуардовна сообщила, что уже можно будет узнать пол… И хотя мы живём с гинекологом в одном доме, я всё равно волнуюсь, словно с этим знанием произойдёт что-то пророческое. Смешно ведь…

Но отчего-то эти мысли никак не покидают моё сердце.

Глеб держит за руку и целует её, пока сидит рядом на кровати, а Людмила вновь водит датчиком по моему животу.

— Тут и гадать нечего…Я же знаю, ты всё чувствуешь, — улыбается он, проводя своей щетиной по моей ладони.

— Так не бывает, — отмахиваюсь я, но улыбаюсь его теплоте и словам.

— Дорогие…Ну, что могу сказать…Однозначно, мальчишка, — улыбается она, и я не вижу изменений в лице Глеба.

Реально ничуть не сомневался…А я…Я ведь его уже даже видела…

Господи, как же странно. И одновременно волшебно.

— Ярослав, — выдыхает он, снова целуя тыльную сторону моей ладони. — Наш Ярик.

— Наш Ярик, — соглашаюсь, расплываясь в улыбке. — Боже…Не верится…Особенно, что это правда…

— И в остальном всё хорошо, Катюш. Всё по нормам. Не о чем беспокоиться. Только вот мне не нравится состояние твоей кожи…Ты плохо спишь?

— Она мало спит, — перебивает Глеб. — Кошмары мучают…

Людмила Эдуардовна хмурится, вытирая датчик и мой живот салфетками.

— Плохо…Хороший полноценный сон необходим, дорогая.

— Я понимаю, — соглашаюсь с ней. — Просто…Не знаю, как расслабиться.

— Попробуй сходить к психологу…Не думала?

— Не знаю, — пожимаю плечами, а Глеб приподнимает бровь и посмеивается. — Что?

— Не верю этим шарлатанам. Ни хрена они не помогают, — отвечает он уверенно.

— Не знаю, мне помог однажды, — отзывается Людмила.

— Зря ты так категоричен, — поправляю его я и опускаю вниз футболку, встав с кровати. — Всё…Плановое УЗИ