Я кивнул, протягивая ему свое пиво. Путешествие… Каждый раз, когда я думал об этом, я вспоминал о Ноа.

– Я понимаю, она твоя сводная сестра и все такое, но зачем ты ее пригласил, – спросил Лион, с интересом наблюдая за мной.

– Я не хочу, чтобы Ноа оставалась здесь, пока Ронни точит зуб на нее из-за гонок. Я не могу позволить, чтобы с ней что-нибудь случилось, – ответил я.

Лион повернулся спиной к озеру и посмотрел на меня очень серьезно.

– Я видел, как ты смотришь на нее, Ник, – сказал он холодно. – Ты не можешь с ней встречаться, она твоя сводная сестра. Мы разговаривали об этом с Дженной. Ноа не такая, как другие девушки, в конце концов, ты ее напугаешь.

Я глубоко вздохнул, пытаясь сдержаться, чтобы не послать его куда подальше. Отчасти он был прав: Ноа была другой, я сам видел это в ее глазах, она была наивной и невинной, и я так легко мог навредить ей.

– Я понимаю, о чем ты говоришь, но между нами ничего не будет, – ответил я, зная, что это неправда. – Мы просто друзья, мы живем вместе, у нас общие родители.

Лион, похоже, принял на веру мое объяснение.

– Ты сам знаешь, во что ввязываешься, – предупредил он, затем одним движением снял рубашку и побежал туда, где все купались.

Мне тоже хотелось побежать с ним, но я боялся пропустить Ноа, ожидая, когда она вернется со своего нелепого свидания. Наконец, я увидел, как она входит под руку с Дженной, и на ее лице появилась улыбка, когда она заметила меня. Она вся сияла, когда так улыбалась, и мне хотелось поскорее прижать ее к себе и поцеловать ямочку на ее левой щеке.

– Поздравляю тебя еще раз! – воскликнула она радостно, подойдя ко мне. Дженна с любопытством посмотрела на нас, а потом обратила свой взгляд на озеро, откуда Лион звал ее искупаться.

– Вы пойдете? – спросила она, глядя на нас обоих. Ноа посмотрела на свою одежду и покачала головой.

– Я не надела купальник, – сказала она, пожимая плечами.

– Не будь ханжой, нижнее белье тоже подойдет, какая разница, – ответила Дженна, схватив ее за руку и потянув за собой.

Ноа в нижнем белье. Я занервничал, представив, что она обнажится перед моими изрядно выпившими на вечеринке друзьями.

Ноа напряглась, почувствовав себя неловко.

– Даже не вздумай, – сказал я, резко потянув ее к себе, так что она буквально впечаталась в меня.

– О господи, Николас! – закричала она, отталкивая меня. – Я не хочу, Дженна, но ты иди, увидимся позже, – добавила она.

Я покачал головой, но не мог не улыбнуться. Дженна была сумасшедшей, но я слишком любил ее, чтобы злиться на нее за то, что она хотела раздеть Ноа на глазах у всех. Я посмотрел на забавные веснушки Ноа.

– Ты хорошо провела время на свидании? – спросил я, не в силах скрыть сарказм.

Она загадочно улыбнулась.

– Очень хорошо, но это не имеет значения. Я принесла тебе подарок, – объявила она, и я увидел, как засверкали ее глаза.

Как же мне хотелось поцеловать ее.

Я прислонился к перилам, внимательно наблюдая за ней:

– Правда? Я боюсь того, что ты мне принесла.

Я увидел, как ее лицо изменилось. Она занервничала.

– Это безделушка, но, учитывая все, что случилось… – попыталась оправдаться она.

Я смотрел на нее, не понимая.

– Вот! Я купила это в маленьком магазинчике, это мой способ попросить у тебя прощения…

Я взял маленькую упаковку и разорвал бумагу кремового цвета. Это была миниатюрная Ferrari, черная, как моя.

– Взгляни на надпись, – попросила она, указывая на нижнюю часть машинки.

На ней маленькими круглыми буквами было написано: «Извини меня за машину. Когда-нибудь ты купишь новую. Поздравляю! Ноа».

Надпись была дерзкой и одновременно наивной, я не мог не рассмеяться. Ноа тоже засмеялась:

– Я должна была тебе Ferrari, не так ли?

– Я брошу тебя в озеро только за это, – сказал я, поднимая ее на руки.

– Нет, Ник, не надо! – протестовала она, хохоча. – Прости меня, правда!

– Ты извиняешься? – спросил я, медленно опуская ее и прижимая к себе, как и мечтал с того момента, как она ушла к Марио.

Я оглянулся и увидел, что вокруг никого нет. Все были либо на озере, либо в доме. Я прислонил ее к дереву.

– То, что ты сделала, могло бы доставить тебе много неприятностей, если бы я не желал поцеловать тебя с того самого момента, как ты здесь появилась.

Она занервничала, посмотрела мне в глаза, а я вспомнил, что сказал о ней Лион: Ноа не такая, как другие.

Я провел пальцами по веснушкам, которые мне так нравились. Ее кожа была гладкой, как алебастр, и я наклонился и поцеловал ее. Я поцеловал ее щеку, потом ямочку на щеке, потом впадинку на шее. Она издала едва слышный вздох, и я больше не мог сдерживаться. Наши губы встретились, и, как всегда, тысяча ощущений овладели моим телом: волнение, теплота и глубокое, темное желание. Я почувствовал, как она тает в моих руках.

Я чуть не умер от удовольствия. Она обняла меня за шею, еще больше приблизившись ко мне. Я больше не мог сдерживать свои руки. Боже, как я хотел ласкать ее, заставить стонать от удовольствия и слышать, как она снова и снова повторяет мое имя.

– Ник… – произнесла она, задыхаясь.

– Скажи мне остановиться, и я остановлюсь, – сказал я, глядя ей в глаза, которые сводили меня с ума.

Она ничего не произнесла в ответ. Мои пальцы осторожно отодвинули край ее нижнего белья, и она издала прерывистый вздох. Она вся дрожала, я придерживал ее одной рукой, одновременно лаская другой.

Минуту спустя мне пришлось прикрыть ее рот своим, чтобы никто не услышал ее стона.

Она была прекрасна, и я понимал, что влюбляюсь, как идиот.