при попытке передачи 124 страниц ключей к шифрам связи с авианосца «Нимиц», на котором служил его сын – военный моряк. Жадный до денег Уокер втянул в шпионаж и его. Этого боялась его жена Барбара, ставшая алкоголичкой из-за постоянных скандалов. Когда она поделилась своими опасениями, Уокер избил ее, это и стало одной из причин развода. Донос на бывшего мужа был местью Барбары.

Первый шпион, сообщивший Западу о Горбачеве

Работа Гордиевского на Запад через MI6 обладала поистине стратегической важностью.

Во-первых, он сообщил о панике, которую вызвали в Москве учения НАТО «Эйбл Арчер 83», которые в СССР неверно истолковали как подготовку к ядерной войне. Это была навязчивая идея Андропова: значительная часть ресурсов КГБ уходила на операцию РЯН (Ракетно-ядерное нападение), то есть на поиск несуществовавших планов ядерного наступления. Узнав это от Тэтчер, Рейган убедился в слабости СССР и начал давить на него еще сильнее. А во-вторых, именно Гордиевский первым высказал предположение и передал Западу, что Горбачев может прийти к власти. С того момента Запад начал рассчитывать на Горбачева, и когда тот оказался в Кремле, они были готовы. Среди переданных Гордиевским сведений было и имя британца, работавшего на КГБ: Джон Кернкросс. Кернкросс стал последним разоблаченным членом «Кембриджской пятерки» – агентурной группы Кима Филби. За службу в интересах безопасности Великобритании Гордиевский получит из рук королевы Елизаветы II одну из высших наград в стране – орден Святых Михаила и Георгия (CMG).

В течение нескольких лет Советский Союз благодаря Уокеру получал, помимо ключей к шифрам американского флота, также и секретные технологии, которые позволяли при помощи гидрофонов отслеживать советские подводные лодки. А когда выяснилось, что добытые шифры бесполезны без шифровальной машины, флот Северной Кореи в начале 1968 года захватил американский корабль радиоэлектронной разведки «Пуэбло», когда тот находился у берегов Кореи; с корабля демонтировали все устройства и отправили в Москву, таким образом Советский Союз получил и оборудование, и коды[223].

После ареста Уокера министр обороны в администрации Рейгана Каспар Вайнбергер заявит, что из-за деятельности «семейной» шпионской ячейки советский флот приобрел большое преимущество перед американским. Поэтому разоблачение Уокера стало для СССР и КГБ тяжелой потерей, необходимо было срочно найти в США новые источники информации. И это стало третьей причиной.

Итак, 13 июня Черкашин «проходил мимо» бара «Чедвик» и «случайно попал» на встречу Чувакина и Эймса (так он создаст у агентов ФБР, следящих за Эймсом, впечатление, что пришел ради Чувакина). У него был готов план. Вежливо попросив не подозревавшего о шпионаже Чувакина, который верил, что ведет скрытую дипломатию, оставить их одних на пару минут, он встретился лицом к лицу с американцем. Тот признал, что его зовут вовсе не Уэллс, а Эймс, и ступил на путь, с которого уже не было возврата[224].

В Турцию перед арестом

Эймс начал выдавать КГБ имена «кротов» ЦРУ, работавших в советских органах. При каждой встрече он получал наличными от 20 до 50 тысяч долларов. В СССР были не против: информация, предоставляемая Эймсом, того стоила. Вот почему в ЦРУ так встревожились, когда примерно в то время, когда схватили Толкачева, «кротов» ЦРУ в КГБ разоблачали одного за другим. Как будет сказано в докладе комитета по разведке, представленном Сенату США в 1994 году, из-за сведений, переданных Эймсом в период с 1985 по 1994 годы, сотни операций ЦРУ провалились, более десяти «кротов» в СССР были казнены[225]. Среди выданных Эймсом двойных агентов самым важным был генерал-майор ГРУ Дмитрий Поляков. Поляков, которого один из директоров ЦРУ Джеймс Вулси называл «жемчужиной в нашей короне», в 1961 году, находясь в составе советской делегации в ООН, заговорил с агентами ФБР, которые вели за ним слежку, и заявил, что хочет работать против СССР. Причиной стал отказ Москвы отправить его сына на лечение в США; в результате ребенок умер. Поляков ненавидел КПСС и желал отомстить. Полякова приняли в штат под оперативным псевдонимом «Цилиндр». Из сообщенной им информации наибольшее стратегическое значение имели сведения об усилении противоречий между Москвой и Пекином (Поляков тогда отвечал за китайское направление работы ГРУ). Благодаря этому Генри Киссинджер разработал стратегию сближения с Китаем: встреча президента США Ричарда Никсона и Мао Цзэдуна в Пекине в 1972 году стала тяжелым политическим ударом для Советского Союза. Инженеры ЦРУ лично для Полякова разработали специальное устройство: оно зашифровывало текст, превращая его в сигнал, который специальный приемник получал всего через 2,6 секунды, – до появления цифровых технологий это было изобретение на грани фантастики[226]. Эймс выдал Полякова в 1986 году, когда тому оставалось шесть лет до выхода на пенсию, в 1988 году его казнили.

Еще одним «кротом» был специалист по ядерному оружию в составе советской делегации в ООН Сергей Федоренко. Причем его в свое время завербовал сам Эймс, ставший его куратором.

До своего ареста по обвинению в шпионаже в пользу КГБ специалист по СССР агент ЦРУ Эймс получил 2 миллиона 700 тысяч долларов. Если бы он смог сбежать, то снял бы еще 2 миллиона долларов со счета на свое имя в одном из банковских отделений Москвы.

Благодаря этой сумме Эймс, который до сих пор отбывает пожизненное заключение, был самым дорогостоящим шпионом всех времен – до тех пор, пока не поймали еще одного «крота» КГБ Роберта Хансена.

Хансен, чьей работой в ФБР было ловить советских шпионов, стал двойным агентом в 1985 году по собственному желанию, исключительно ради денег. Его связным был Виктор Черкашин. Он раскрыл методы контрразведки ФБР, а также выдал известных ему «кротов», работавших на КГБ. До своего ареста в 2001 году он получил сначала от СССР, а затем от Российской Федерации 1,4 миллиона долларов наличными и бриллиантами. Это меньше, чем получил Эймс, однако Хансен обошелся дороже: чтобы его поймать, ФБР выплатили своим «кротам» в российских спецслужбах 7 миллионов долларов.

Уже работая на КГБ, Эймс как минимум еще раз (насколько мы знаем) посетил Турцию в качестве агента ЦРУ. 24 мая 1993 года на трассе Элязыг-Бингёль боевики Рабочей партии Курдистана[227] расстреляли тридцать трех солдат. А на следующий день в Анталье проходило первое собрание рабочей группы по борьбе с оборотом наркотиков и организованной преступностью, созданной в рамках Организации черноморского экономического сотрудничества. Среди участников был и Мехмет Эймюр[228], несмотря на то, что в 1988 году ему пришлось уволиться из НРО. Эймюр все еще помнит удивление, которое он