Шрифт:
Закладка:
– То есть как «не несут ответственности»?! – воскликнула Лан Цяо. – Если недееспособный человек посягает на жизнь и имущество другого лица, его опекун обязан возместить ущерб!
Ван Сюцзюань в недоумении захлопала глазами: она не поняла ни слова.
Лан Цяо тоже смутилась, сообразив, что это её выступление было совершенно некстати. Она позабыла, что ещё хотела сказать, и на помощь ей пришёл Фэй Ду, тихо сидевший всё это время в сторонке:
– Вы помните, каким человеком был Чжао Фэннянь? А какие отношения связывали его с Чжунъи?
– Помню, конечно. Вся деревня им восхищалась! Чжунъи и другие дети повсюду бегали за ним хвостиком. Фэннянь-то был постарше, поэтому придумывал разные отговорки, чтобы с ними не возиться. Но глупая малышня продолжала надоедать: «Фэннянь-гэ то, Фэннянь-гэ сё…» – Эти воспоминания разбередили рану на сердце матери Хэ Чжунъи, её глаза покраснели. Фэй Ду протянул ей салфетку, чтобы вытереть выступившие слёзы. Успокоившись немного, Ван Сюцзюань продолжила: – Он редко выходил из дома, в основном сидел читал книжки в одиночестве. Когда помогал семье возделывать поле и встречал знакомого, то коротко здоровался, и всё. Тихий, необщительный мальчик.
Фэй Ду задумчиво покивал:
– После пожара он никогда не возвращался в родные края?
– Я не слышала, куда именно он уехал, и не ожидала, что в городе Фэннянь достигнет таких успехов, да ещё имя сменит. – Ван Сюцзюань вдруг осеклась и широко распахнула глаза, словно только что очнулась ото сна: – Неужто это он увёз меня вчера?! А… я его не узнала! Почему. Почему он не представился? Он как-то причастен к смерти моего сына?
Фэй Ду со вздохом наклонился вперёд:
– Расследование ещё не окончено… Я вот чего не понимаю: почему вы пошли с ним? Как он вас уговорил?
– Он сказал… что помогает во всяких судебных делах. Его коллега защищал того богатого парня, был его… авдо… Ну, тот, который приходил в участок прошлой ночью.
– Адвокат Лю, – подсказал Фэй Ду.
– Точно! Вот тот человек сказал, что у господина Лю были какие-то там доказательства. В конце концов его заела совесть, и он тайком передал их властям. Но всё это оказалось бесполезно, потому что преступник очень влиятельный, и полиция боится с ним связываться. Никто не ответит за смерть моего сына! Я распереживалась и спросила его, что мне делать. Он ответил, что в этом обществе справедливости можно добиться, лишь расшибившись в лепёшку.
Лан Цяо позвонила Тао Жаню, когда тот был за рулём. Ло Вэньчжоу, несмотря на все предупреждения врачей, отказывался покидать поле боя, и заместителю пришлось везти его в университет.
– Я попросила одного из наших проверить информацию. Выпустившись из вуза, Чжао Хаочан не мог позволить себе нормальное жильё и больше полугода ютился в западном Хуаши. Вот почему он хорошо знает эту местность. Адвокат Лю также подтвердил, что Чжао Хаочан пристально следил за делом Чжан Дунлая – беспокоился даже больше Чжан Тин. – Лан Цяо перевела дыхание и продолжила: – Но адвокат Лю клянётся, что помимо полицейских не рассказывал о галстуке ни единой душе, даже жене! Чжао Хаочан не мог знать, что орудие убийства нашли!
Телефон работал в режиме громкой связи, и Ло Вэньчжоу всё слышал. Он сразу вмешался:
– Чжао Хаочан скажет, что деревенская тётка неправильно его поняла, что «расшибиться в лепёшку» – это лишь фигура речи, он не имел в виду самоубийство, а говорил про общественный резонанс… Короче, толку от этих показаний не будет. Что ещё у нас есть?
– Пока ничего. Хотя я не могу выбросить из головы случай с его семьёй. Я понимаю, глухая деревня, никто не хотел возиться… Но Чжао Хаочан на тот момент уже занимался адвокатской практикой. Почему он позволил спустить дело на тормозах? С его способностями он мог бы поднять шум, чтобы заставить следователей шевелиться.
– Оформи отчёт, поскорее разберись с формальностями и отправь в местный полицейский участок запрос на получение материалов по делу семейства Чжао! – Ло Вэньчжоу задумался. – Мы можем узнать, где куплен телефон, который подарили Хэ Чжунъи?
– Нет, это контрабанда, – вздохнула Лан Цяо.
– А что насчёт ста тысяч юаней? – спросил Ло Вэньчжоу.
Из трубки послышался другой голос:
– Иногда после неоднозначных сделок, например по слиянию и поглощению, отличившихся юрисконсультов награждают дополнительными выплатами. Наличными. Вы ничего не найдёте.
Фэй Ду просто поделился информацией, но из его уст это прозвучало почему-то как издевательство.
– Возможно, у президента Фэя найдётся какой-то совет для нас, неразумных? – поинтересовался капитан.
На некоторое время воцарилась тишина. Ло Вэньчжоу уже успел подумать, что Фэй Ду, как обычно, поглумился и смылся, но после паузы тот снова заговорил:
– Сегодня утром я позвонил Чжан Дунлаю и спросил, в курсе ли он, где его галстук. Оказалось, этот умник даже не заметил пропажи. Он скрипел шестерёнками целую вечность и наконец вспомнил, что весь день перед вечеринкой в «Особняке Чэнгуан» провёл на работе. Вечером он переоделся и оставил костюм в офисе. В карман брюк галстук бы не поместился. Но, если он потерял его, пока переодевался, получается, я ошибся с предыдущим выводом. Когда Чжао Хаочан забрал галстук, он наверняка ещё не знал, что Хэ Чжунъи ждёт его у «Особняка», и уж явно не планировал кого-то душить. В таком случае его мотив стоит ещё раз тщательно обдумать.
– Получается, что адвокат попросту свистнул галстук?!
– С его доходами не проблема купить такой же, – ответил Фэй Ду. – Может, он взял его на память для личной коллекции.
– Какой ещё коллекции? – поморщился Ло Вэньчжоу.
– Судя по рассказам матери Хэ Чжунъи, Чжао Хаочан – человек замкнутый. А в тот вечер, если я ничего не путаю, Чжан Дунлай впервые пригласил его на светское мероприятие в качестве гостя. Может, таким образом наш преступник помечает памятные события? Как вам такая версия?
– Лан Цяо, ты меня слышишь? Срочно добудь ордер на обыск жилища Чжао Хаочана!
– Есть!
Капитан повесил трубку и повернулся к Тао Жаню:
