– Прекрати, Элизабет. Нельзя, – Кэтрин схватила девочку за руку. – Джентльмен ранен. Я помогу ему прийти в себя, и через пару часов он уедет. Пожалуйста, посторожи немного и дай мне знать, если тётушка или дядюшка будут подниматься по лестнице, – попросила она, зная, что сестра вряд ли станет поднимать шум, если поручить ей задание, требовавшее безупречного выполнения.

– Мне не нравится этот юноша. У тебя из-за него будут неприятности.

– Он друг, – повторила Кэтрин. – Мы столкнулись случайно, и я обещала, что здесь он будет в безопасности.

– Не надо было обещать.

– Ты хочешь, чтобы я нарушила слово?

Честная и всегда правильная сестра замялась, не зная, что ответить, так как вопрос напрямую касался её принципов морали, и сдалась, хоть и с трудом.

– Нет, – нахмурившись, ответила Элизабет наконец.

– Вот именно. Поэтому веди себя тихо и никому ничего не говори.

* * *

Уилл вышел из соседней комнаты, облачённый в выданные длинные штаны, носки и рубаху. Вот только ворот был развязан, а шейный платок свободно висел на плечах. Прежде Кэтрин не доводилось видеть мужчин настолько… раздетыми.

– Что вы сделали с моими вещами? – спросил юноша.

– Сожгла.

Огонь, горевший в очаге позади неё, как раз пожирал последний клочок залитых кровью улик. Уилл посмотрел на пламя, потом снова на спасительницу.

– А это чьи вещи? Вашего кузена?

– Моего жениха, – ответила она.

Кэтрин понравилось, как он замер на этих словах. В этом наряде юноша совсем не походил на лорда Креншоу – моложе, одного с ней возраста. Сердце забилось чаще. Дело не в том, что Уилл мог бы быть опасен… нет, он был опасен. Если его обнаружат здесь с Кэтрин, это станет крахом и для неё, и для её семьи. Снизу доносились голоса слуг и какие-то звуки. Малейший шум таил в себе угрозу.

«А ваш жених знает, что вы проводите время наедине с другими мужчинами?» – Уилл не произнёс этого вслух, но Кэтрин почувствовала повисший между ними вопрос. Вместо этого юноша осторожно заметил:

– Он выше, чем я.

– И старше, – добавила она.

Что же Кэтрин творила? Помочь беглецу там, на улице, уже было само по себе безрассудно, но привести его сюда было чистым безумием. Камзол, ботинки и шляпа, завершавшие наряд, лежали нетронутыми на ближайшем кресле. Несмотря на сказанное, одежда сидела на Уилле идеально, и выглядел он просто прекрасно. «Лучше, чем сам лорд Креншоу», – прошептал предательский голосок внутри.

– В доме пусто. Моя сестра спит внизу. Слуги тоже находятся на первом этаже и не потревожат нас.

– Не потревожат нас? – переспросил Уилл.

– Вы ранены, – Кэтрин шагнула вперёд, держа в руках бинты и отрезы ткани.

На тумбочке стояла чашка с горячим бульоном, который принесла служанка, пока юноша мылся и переодевался.

Жестом Кэтрин предложила сесть на кровать, и помедлив, он осторожно подчинился. Девушка потянулась, чтобы расстегнуть рубашку на раненом, и он инстинктивно отшатнулся.

– Вы смущаетесь? Прежде я уже видела мужчин, – Кэтрин вскинула голову и солгала: – Я выросла в семье с мальчиками.

– Кузены? – спросил Уилл.

Длинный неглубокий порез тянулся по его боку, и юноша старался не испачкать чистую рубашку. Кэтрин осторожно промокнула рану тканью и почувствовала, как он вздрогнул, хотя сидел всё так же неподвижно, а дыхание осталось ровным. Затем осторожно промыла порез и начала перевязывать. Они сидели на кровати так близко друг от друга.

Кэтрин знала, что красота считалась её величайшим достоянием – в конце концов, именно внешность поспособствовала помолвке с лордом Креншоу. Но юность, проведённая взаперти, и строгое воспитание сыграли свою роль – девушкой никогда не восхищались, ведь ей не доводилось бывать на светских мероприятиях, где бы за ней ухаживали кавалеры. По крайней мере, до того момента, как появился лорд Креншоу. А теперь Кэтрин видела, как этот юноша, её ровесник, восторгается ею: это отражалось в его тёмных глазах. Это было приятно.

Она была не готова к тому, какое воздействие окажет близость Уилла на неё саму. Кэтрин с трудом могла сосредоточиться на перевязке, когда чувствовала его дыхание, тепло тела сквозь тонкую ткань рубашки, и видела совсем близко, как прядь чёрных волос упала ему на лоб.

– Если бы мой жених знал об этом, то убил бы вас.

Кэтрин заставила свой голос звучать ровно, а руки – не дрожать, но старалась не смотреть на юношу. И всё же она почувствовала – или только показалось? – что он тоже затаил дыхание.

– В таком случае, смею надеяться, вы ему не расскажете.

Кэтрин закончила перевязку, стараясь держаться спокойно и по-деловому, поднялась и бросила отрезы ткани в огонь.

– Готово.

Когда она обернулась, Уилл уже поднялся с кровати и стоял напротив зеркала, завязывая ворот рубахи. Впервые Кэтрин видела, как мужчина одевается, а потому пристально смотрела, как его пальцы затягивают узел шейного платка. Потом пришёл черёд жилета – жилета жениха, который девушка оставила на кресле.

– Я у вас в долгу, – проговорил Уилл.

– Тогда ответьте на мой вопрос.

– Хорошо. – Его руки замерли над пуговицами жилета.

– Почему те люди гнались за вами? – Их взгляды встретились в зеркале. И по глазам Уилла Кэтрин поняла, что он не хочет отвечать.

– Они считают, что я кое-что совершу, – всё же проронил он, хоть и после длинной паузы.

– Что именно? – прошептала девушка, которой показалось, что она соприкоснулась с некой тайной.

– Помешаю их планам.

– И вы в самом деле собираетесь так поступить?

– Можно и так сказать.

Больше Уилл ничего не сообщил. Треск пламени казался оглушительным в повисшей тишине. В комнате было тепло, и в воздухе разливался нежный аромат яблоневых поленьев. Кэтрин поняла, что собеседник не планирует вдаваться в объяснения, хоть она привела его в дом и перевязала.

– И вы мне ничего больше не расскажете? – выпалила девушка и нахмурилась.

В тот миг она сама себе напоминала Элизабет, но это её совсем не заботило.

Уилл покачал головой.

– Вы были очень добры ко мне. Добрее, чем я того заслуживаю. Не нужно вмешивать вас в это. Простите. Я полагал… Но был не прав. Был не прав, что…

– Что?

Он замолчал.

Сотни вопросов роились в голове Кэтрин. Кто Уилл такой? Почему за ним гнались? Во что он ввязался? Но вместо этого она озвучила тот, который беспокоил с тех самых пор, как юноша назвал её кузиной, и их ладони соприкоснулись.

– Почему вы взяли меня за руку там, у экипажа?