Я встала, подошла к зиндарийцу и попросила:

— Не двигайтесь, пожалуйста.

— Хорошо, — безропотно согласился он, как видно, всё ещё переваривая информацию о маске и перстне.

Я вгляделась в метку и, конечно, не увидела никаких магических потоков и аур. Ну нет, сдаваться рано. Попробую сосредоточиться. Это не помогло. Я напрягалась до ряби в глазах, но так ничего и не разглядела. Ну и плевать.

Однако стоило злобно махнуть рукой и расслабиться, как явилось оно — видение!

Это и в самом деле походило на галлюцинацию.

Метка сначала стала объёмной. Теперь она будто бы парила в воздухе над лбом, не касаясь кожи.

Чем больше я в неё вглядывалась, тем ярче она светилась, будто бы вытягивая свет из окружающего пространства.

Мне было больно смотреть, однако я как-то интуитивно чувствовала, что надо терпеть, иначе придётся всё начинать сначала.

Новые детали к общей картине добавлялись постепенно. Сначала я увидела исходящие от метки лучики. Потом лучики собрались в пучок, и стало ясно, что этот пучок уходит прямо в лоб сидящего передо мной парня, будто пронзая голову насквозь.

Нет, мне этого мало, ныряем глубже. Не особенно вдумываясь, что и как полагается делать, я действовала, повинуясь наитию. Просто будто мысленно подалась вперёд, к метке, буквально проталкивая себя через невидимые слои, которые барьером вставали на пути. Это было нелегко, почти так же, как и в тот момент, когда приходилось пробиваться к бриллиантовому миру.

Лавка вокруг размылась и растаяла вместе с Эйзом, чертёнком и зиндарийцем.

Осталась только я — бесплотной частицей сознания, невесть как отделённой от тела — и яркий символ, зависший в тёмной пустоте, от которого вдаль уходила нить.

Я прицепилась к нити и двинулась по ней, как по рельсам, чтобы посмотреть, что находится на другом конце. Будто бусина, нанизанная на нитку.

Находиться здесь было невыносимо. Я без подготовки скакнула на уровень, который был ещё слишком крут для меня. Как начинающий спортсмен, которого вытолкнули на ринг против профессионала. И профессионал вот-вот должен был отправить дерзкого новичка в нокаут.

Мне с каждой секундой становилось всё хуже и хуже. На последнем усилии я вложила всю себя, чтобы успеть дойти до конца нити до того, как сознание потухнет, словно перегоревшая лампочка. Получилось. Нить привела меня к другой точно такой же метке, которая почти не отличалась от первой. Почти. Одно крохотное отличие всё же пока было.

Краткий миг удовлетворения. И темнота.

Когда я очнулась в руках Эйза, у меня на мгновение возникло чувство дежавю. Опять, что ли? Но в этот раз я не спешила его отталкивать, помня, что он каким-то образом вливал в меня силы. Чертёнок обеспокоенно висел напротив моего лица и время от времени гладил по щеке, забавно подёргивая крошечным пятачком (видимо, нервное). Когда я открыла глаза, он обрадованно пискнул и попытался обнять меня прямо за лицо. Так себе идея, учитывая, что нос защекотало его короткой густой шёрсткой, отчего я громко чихнула, едва снова не уйдя в обморок.

Эйз махнул одной рукой, отгоняя Рокши, а второй продолжая крепко прижимать меня к себе. Или, точнее будет сказать — размазывать по собственному телу. Но если бы он отошёл, я просто мешком свалилась бы на пол.

— У вас не получилось её отключить? — донёсся хриплый голос зиндарийца.

— Боюсь, такими силами я не обладаю. Мне и наблюдение далось с трудом, — выдавила я. — Но хорошие новости имеются. Эйз, помоги, пожалуйста, присесть.

Он демонстративно вздохнул и с большой неохотой выполнил просьбу. Как ни странно, молча, хоть я и ожидала возражений. Впрочем, этот загадочный парень, похоже, никогда не делает то, чего от него ожидают.

В этот момент зиндариец открыл рот, глядя куда-то вбок. Я обернуться не успела, так как в этот миг мне на голову опустилась паутина, которую принёс чертёнок. Для гостя это, судя по всему, выглядело, будто она сама по воздуху ко мне подлетела. Однако вопросов он задавать не стал, наверное, вспомнил, где находится. В самом деле, в лавке чудес подобным вещам удивляться как минимум глупо.

— Стражи распределились по станции и заняли посты, часть вернулась на рынок, видимо, чтобы караулить портал с той стороны, — сообщил Эйз, подойдя к окну. Перед этим, правда, он дождался моего облегчённого вздоха (паутина как всегда моментально привела меня в чувство).

Я кивнула и, выпрямившись на стуле, глянула на зиндарийца.

— Ну что ж, ситуация обстоит следующим образом. Распорядившись поставить вам вечную метку, императрица кое-чего не учла. Любая привязка всегда касается обеих сторон. Поэтому, как только появилась метка у вас, у неё она тоже появилась. Возможно, не на лбу, однако же это дела не меняет. Хорошая новость в том, что метку устанавливала не она сама. Предполагаю, что это стандартная процедура, которую проводит какой-нибудь придворный маг или священнослужитель, так?

— Да, — взволнованно отозвался зиндариец. — Императрица не владеет магией.

— Это её и подвело. Она отдала приказ проделать процедуру, о которой не имеет полного представления. Дело в том, что метка образует связь между правителем и подданным, которого правитель пожелал к себе приблизить. Главным в этой паре считается правитель. Поэтому ваша метка так ярко всем видна, ведь её задача показывать вашу принадлежность. Но если вдруг каким-то образом получится, что правителем станете вы, а она подданной, зависимость тут же поменяется на противоположную. Ваша метка станет главной и перестанет быть видимой, а её метка — наоборот.