Над кладбищем вновь раскатился заунывный вой боевого рога.

— Перестроиться! Перестроиться! — заорал вражеский командир, отступая назад, — Стрелки в тыл. Пехота во фронт. Полукарэ! Живо!

— В сторону… — едва слышно прошептал Вернон.

— Чего… — непонимающе уставился на него Одрик.

— В сторону, тебе же сказали, — флегматично бросил Алвур вскидывая свой арбалет и давя на спусковую скобу. Раздался тихий, едва различимый на фоне команд и отчаянной ругани щелчок. Свист болта, рассекающего воздух. Отчаянный вопль одного из раненных пехотинцев. Тот повернулся посмотреть, на командира. На поднимающихся с земли мертвецов. И совсем забыл о том, что в спину ему может прилететь стрела. Она и прилетела, но не в спину, закрытую тяжелой двухрядной кольчугой, а в икру, которую поножи защищали лишь спереди. Алвур действительно знал своё дело.

Двое бойцов дёрнулись, чтобы помочь раненному товарищу. Дёрнулись и замерли, как вкопанные. По склепу раскатился оглушающий рёв. Существо сидевшее на полу, вытянуло вперёд крючковатый, костлявый палец, обтянутый сухой, побелевшей кожей. Вся та бессильная ярость, что копилась в пустых, гниющих оболочках, нашла выход. Обрела направление и цель.

По склепу вновь раскатился вой. На этот раз — торжествующий. Твари сорвались с места. Бросились к выходу. Тела арбалетчиков, утыканные стрелами тоже кинулись вперёд, прямо на своих бывших товарищей. Один тут же упал под ударом тяжелого двуручного полекса (гибрид секиры, копья и боевого молота) командира, перерубившей ему шею и отшвырнувшей на одну из надгробных плит. Второй несколько раз дёрнулся. В него впились ещё пять арбалетных болтов. Один попал прямиком в лоб, заставив мертвяка на несколько мгновений замереть на месте.

Это дало вражескому командиру пару драгоценных мгновений, чтобы развернуться и огреть своим полексом второй оживший труп. Удар пришёлся молотообразной частью аккурат по темечку, прикрытому шапелью. Хруснули шейные позвонки, голова мертвеца свесилась набок. Тело отшвырнуло в грязь, где через мгновение его нашло остриё полекса, пригвоздив к земле.

Рядом вновь тихо щёлкнул арбалет. Один из стрелков, схватился за бердо, заорал и упал на землю.

— Твою то мать, — выругался Алвур, — Далековато стоят, да и ветер поднялся. Издохнет не сразу. Сначала изойдет кровью.

Подле него тут же рухнул второй, вопя и держась за окровавленный бок. В суматохе боя Годфри подошёл со спины рубанул его фальшионом. Уцелевшие стрелки бросились в рассыпную. На поле боя медленно но верно воцарялся хаос.

Раненный в икру боец выл от боли и страха. Выл и цепляясь скрюченными пальцами за траву полз к своим, добежавшим уже до подножия холма. Однако твари были быстрее. Намного быстрее. В несколько прыжков они догнали раненного бойца. Навалились на него сверху, прижав к земле. Содрали шлем, отшвырнув его в сторону. Вырвали горжет и… На мгновение гул схватки перекрыл крик полный отчаяния и боли. На камни дорожки брызнула кровь.

Мертвяки тут же потеряли интерес к солдату и бросились дальше. Вниз. Туда, где остатки вражеского отряда пытались образовать некое подобие строя. А тело бойца несколько раз дёрнулось в предсмертных судорогах и тут же начало ломанными, дёрганными движениями подниматься с земли.

— Собраться! Стена щитов! — крик вражеского командира на мгновение заглушил гул схватки, — Рубите им шеи! Без голов они не встают!

Он был прав. За спинами их отряда лежали пять обезглавленных тел. Четыре стрелка и Годфри. Лежали и больше не пытались встать. Твоюж мать.

Сбоку вновь щёлкнул арбалет. Болт рассекая воздух умчался к подножию холма. Высек искры из наплечника командира и упал возле одной из надгробных плит.

— Сука драная, — выругался Алфрид, снова натягивая тетиву.

Солдаты перегруппировались прежде, чем нежить добралась до них. Сомкнули щиты, ощетинились копьями. Оставшиеся в живых стрелки принялись взводить арбалеты. Но мертвяков это не остановило. Они бросились прямо в центр вражеского строя. Двое повисли на щите одного из бойцов, вырвав его вперёд.

Рядом со мной щёлкнул арбалет. Болт пролетел аккурат в образовавшийся просвет, ранив одного из стрелков в бок. Тот выпустил арбалет из рук и рефлекторно схватился за древко. Но не упал. Расстояние было слишком большим да и солнце почти скрылось за деревьями, погрузив кладбище в хмарь серых сумерек. Алфрид уже не мог нормально прицелиться. Впрочем, он уже и не пытался. Отложил арбалет в сторону и сощурившись смотрел куда-то в сторону леса.

— Ёбаный хер, — спустя секунду выругался охотник, — К этим уродам подкрепление подходит.

— Где? — Одрик высунулся из-за стены и попытался рассмотреть хоть что-нибудь в окутавших кладбище сумерках.

— Да вон, — Алфрид указал на дорожку, ведущую к калитке, — Слепой что-ли.

Позади основных сил неприятеля и впрямь замелькали силуэты новых бойцов. Много. Не меньше двух дюжин. Но они почему-то не спешили приближаться к своим основным силам. Вместо этого разбились на три отряда. Два начали огибать увлечённых сражением бойцов по широкой дуге, заходя им во фланги. Третий же, самый крупный из всех выдвинулся прямо в тыл.

Нежить повалила бойца. Придавила к земле. Начала грызть кольчугу на руках. Пытаться сорвать шлем и горжет, чтобы добраться до горла. Длилось это не больше секунды. В следующий миг стоявшие рядом с ним солдаты сделали два шага вперёд. Развернулись, образовав полукольцо и несколькими точными ударами копий проткнули мертвякам рёбра. Сверкнули фальшионы стрелков, стоявших во второй линии. Послышался хруст разрубаемой плоти. Три обмякших, обезглавленных тела упали на землю. Две оставшихся твари тоже продержались недолго. Одной раздробил голову полекс командира, вторую, пригвождённую к земле двумя копьями, просто изрубили в куски небольшими чеканами (одноручный боевой топор).

— Всё… — позади нас послышался сдавленный голос Вернона, — Больше тут ничего не сделать.

Парень стоял на коленях, упираясь руками в пол. С кончика его носа на тёмные, покрытые толстым слоем пыли плиты капала кровь. Заклинание отняло у лекаря много сил. И всё-таки это снова был человек. С бледной кожей, тёмными кругами под глазами, изможденный и вымотанный он больше не напоминал хищную и очень опасную тварь, каким-то чудом вырвавшуюся с того света.

— А больше и не нужно, — ответил Алвур, — Смо…

Договорить он уже не успел. Вечернюю тишину, на несколько мгновений повисшую над полем бое прорезал крик нескольких десятков глоток.

«Очищение в жертве!» — заорали солдаты, обступившие потрёпанный отряд врага с трёх сторон. И бросились в атаку. Вновь раздались щелчки арбалетов. Зазвенела сталь. А вслед за ней послышались крики