Почти каждую ночь мне снились те немногие девушки, с которыми я был знаком. То красавица Лули, поминутно меняющая наряды от самого строгого до легкого, почти фривольного, в котором она однажды вышла ко мне. То скромная Ао Минь в красных вышитых туфлях, прижимающая амулет магического зрения ко лбу. То откровенная Юэ Сюэ, умоляющая забрать ее из деревни и обещающая сделать все, что я пожелаю. И каждый раз я просыпался в поту, лицо горело от жара стыда и желания. Видимо, не зря брачный возраст начинался с шестнадцати лет.

Хорошо, хоть Мэй ни разу не появлялась в подобных снах. За то время, что мы провели под одной крышей, я настолько привык к ее присутствию, что относился к ней как к строгой старшей сестре, которая любила поучать своих несмышленых братиков в лице Теданя и меня.

Мама никогда не говорила со мной на такие темы, но в Черном районе вся жизнь людей была на виду. Все знали, кто к кому захаживает по ночам, и у кого сложились постоянные пары. Да и Тедань не раз хвастался своими успехами у женщин, говорил, что и на первой практике, где он отыгрывал господина, к нему по ночам захаживала одна служанка. И в деревне на празднике сева он очаровал местную крестьянку, хотя я не заметил у него привязанности к кому-либо.

- Жизнь коротка, а красивых женщин так много, — любил он повторять.

А ведь я помнил, как он выпрашивал поддельный амулет для привораживания идеальной жены перед поступлением в Академию. М-да, ему учеба явно пошла на пользу. Тедань и прежде был убежден в собственной уникальности, а теперь у него пропали последние сомнения. Жаль, что он все больше подпадал под влияние Кун Веймина.

Тедань нынче часто разглагольствовал о несправедливости этого мира и о том, что мы должны все исправить. И хотя он еще не понимал, каким способом мы будем достигать благоденствия и восстанавливать всеобщий баланс, но был убежден, что действовать надо. Через год-два Кун Веймину будет достаточно указать на императорский дворец, и мой друг ринется туда в первых же рядах.

Я пытался раскрыть ему глаза, обсуждал разные варианты, показывал уродство насильственных методов, но он не слышал меня. Я понял, что полностью потерял своего друга, когда он обрезал волосы, убрав синие кончики. Словно вместе с нелепым цветом он утратил и ту частичку себя, которая меня так радовала. После этого Тедань начал одеваться в строгую одежду, напоминающую кроем одеяния Кун Веймина, завязывал волосы в пучок и все больше погружался в зубрение иероглифов и классических трудов, необходимых для сдачи экзамена на чиновника.

Кун Веймин принял меня так же, как всегда, сидя за столом заваленным бумагами. Он сухо кивнул, приглашая присесть, дописал очередной документ, затем строго посмотрел на меня.

- Юсо Шен. В очередной раз удивляюсь, как столь незначительный по происхождению ученик может доставлять хлопот больше, чем любой другой ученик из благородной и высокопоставленной семьи.

- Прошу прощения за невольно причиненные проблемы. Но этот ничтожный… — тут я осекся. Я не хотел использовать вежливые фразы с самоуничижительным оттенком. — Я не понимаю, как вас обеспокоил в этот раз.

- В самом начале зимы мне пришел запрос от «Золотого неба» с вежливой просьбой разрешить ученику Академии Юсо Шену один свободный день для гостевого визита. Обрати внимание, запрос был не от Джин Фу, а от самого торгового дома.

Я непонимающе вскинул брови.

- В «Золотом небе» произошла перестановка. Насколько мне известно, Джин Фу был официально объявлен его главой. Впрочем, такие запросы не очень редки. В Академии есть и другие протеже крупных торговых домов, хотя они все же являются членами семей.

Кун Веймин переложил бумагу в сторону.

- В середине зимы пришел второй запрос, на этот раз от более могущественного человека. Сам министр из отдела наказаний Мин Чинь пожелал увидеть тебя. Оказалось, его дочь соскучилась по жениху. Я знаю, что во время подготовки закона ты каждый день ходил в дом Мин Чиня, и посчитал это хорошим признаком. Радовался, что ты примирился с мыслью о женитьбе. С трудом, но я все же сумел отклонить и это приглашение.

Я кивнул, разумно соглашаясь с таким ответом.

- И вот сегодня ко мне пришел новый запрос, причем такой, что я вряд ли смогу отклонить его.

Я даже немного растерялся. Если господин Кун смог отказать министру, чиновнику второго высшего ранга, то кто же сумел пошатнуть его авторитет? Неужто сам император? Впрочем, Кун Веймин не собирался заставлять меня угадывать.

- Зинг Ян Би вдруг изъявил желание срочно тебя увидеть. Написал, что ему необходимы наставления в начертании, так как у него возникла проблема с пониманием одного массива. Я предложил ему свои услуги и услуги Ганмо Има, Зинг Ян Би же ответил, что в его возрасте непринято менять привычки и учителей.

Мне было непонятно, почему на весах Кун Веймина старый сыскарь вдруг оказался значимее торгового дома и целого министра, но не собирался выяснять это. Возможно, Зинг Ян Би знал что-то важное о главе Академии или его связи были гораздо обширнее.

- Близится время практики, и на этот раз я бы хотел, чтобы ты оставался в Академии, укрепляя мастерство начертания. Судя по выбору предметов в этом году, ты предпочел именно это искусство, и с твоей стороны тратить месяцы на военное дело или службу мелкого чиновника было бы неоправданно глупо.

Я прикусил кончик языка, чтобы удержать себя на месте. Пустое дно! Я так рассчитывал на одну из практик, а сейчас Кун Веймин фактически поймал меня. И ведь он прав. Я сам отказался от военного дела и от философии.

- Я пока не думал об этом, — выдавил я, когда сумел перехватить контроль над своим голосом.

- Подумай.

- Так что вы решили насчет Зинг Ян Би?

- Я давно не навещал старика, так что готовься. Завтра мы посетим его дом вместе.

- Благодарю, господин Кун.

Я вышел из его кабинета, на негнущихся ногах добрел до дома и уже там рухнул на пол. Я был уверен, что Зинг Ян Би пригласил меня не ради наставничества или печатей. Скорее всего, его ученик Жоу вернулся с расследования. Он что-то узнал о похитителях девушек. А ведь прошло уже гораздо больше трех месяцев, о которых мы договаривались. Если Жоу попросит доплатить, то я не смогу принести ему нужную сумму. Впрочем, даже если он согласится принять оплату в виде Ки, при господине Куне это все равно будет невозможно.

На следующий день после одного необременительного занятия я отправился к Мастеру печатей. В этом году, как и в прошлом, он давал мне индивидуальные уроки, хотя я пару раз замечал, что своей новой ученице, Ци Юминг, он так же уделял особое внимание. Впрочем, мне не было дела до этой своенравной избалованной девицы. Ребята говорили, что она время от времени задавала вопросы о моем прошлом, вот только мало кто мог ей поведать что-то новое. И это радовало.

Теперь в моем арсенале значилось не меньше тридцати отлично отточенных мгновенных массивов, и еще штук десять находились в процессе изучения. И в случае опасности я выплескивал их из тела неосознанно, и это должно было изрядно пригодиться в будущем.