вероятно, была бы в ужасе от грязного американского солдата, появившегося у ее двери. И вряд ли поняла бы, за что я ее благодарил, даже если бы знала мой язык. Она просто делала то, что и всегда. — Он замолчал на секунду. — Но я все равно должен был поблагодарить ее. Она помогла мне пережить трудные времена и еще несколько плохих моментов с тех пор.

После этого все замолчали. Чарльз понял суть этой истории и надеялся, что и Анна тоже. Анна походила на ту женщину. Она напомнила Чарльзу о зимах, проведенных у камина, пока Бран играл на скрипке. Тогда он знал, что все сыты и счастливы, мир безопасен и упорядочен. Это случалось не так часто, но важно помнить, что это могло быть.

— Итак, — сказал Чарльз, когда Уолтер доел остатки третьей банки с ужином. — Ты долгое время жил здесь, в горах.

На мгновение Уолтер выглядел спокойным, а потом подозрительно посмотрел на Чарльза. Затем фыркнул и покачал головой:

— Похоже, это больше не важно. Это старые новости. — Он съел еще ложку еды и продолжил: — Когда вернулся с войны, какое-то время все было в порядке. Конечно, у меня вспыльчивый характер, но не настолько, чтобы беспокоиться. Пока не стало хуже. — Он хотел добавить что-то еще, но вместо этого съел еще кусочек. — Сейчас это не важно. Я начал заново переживать войну, как будто она все еще продолжалась. Я мог слышать ее, ощущать на вкус, унюхать, но оказывалось, что это был всего лишь выхлоп автомобиля или сосед колол дрова. Что-то в этом роде. Я уехал, пока не навредил своей семье. Затем однажды вражеский солдат подошел ко мне сзади. Я так подумал из-за формы, понимаете? Я напал на него, возможно, убил его…

Последняя фраза, которую выдавил мужчина, была ложью.

Уолтер посмотрел на свои ноги, фыркнул и перевел взгляд на Чарльза. И когда заговорил снова, его голос был холодным, как голос человека, который совершил много плохих поступков, совсем как Чарльз.

— Я убил его. Это был не вьетконговец, а почтальон. Тогда понял, что никто рядом со мной не будет в безопасности. Я хотел сдаться полиции, но полицейский участок… Ну, полицейские тоже носят форму. Автобусная станция находилась прямо рядом с участком, и в итоге я сел в автобус до Монтаны. Пару раз приезжал сюда в поход со своим отцом, так что знал, что смогу убежать сюда подальше от людей. Здесь, в горах не было никого, кому я мог бы причинить вред.

— Ты скрывался в этих горах все эти годы? — спросила Анна, подперев подбородок рукой, и Чарльз заметил, что два ее ногтя обломаны. Он огляделся, пока не увидел ее перчатки, лежащие рядом с ней.

Уолтер кивнул.

— Видит бог, я умел охотиться. У меня не было ружья, но, черт возьми, в половине случаев ружье не срабатывало в джунглях.

Он вытащил откуда-то нож длиной почти с предплечье. Чарльз попытался понять, откуда он его достал. На самом деле не так уж много людей могли двигаться так быстро, оборотни они или нет.

Уолтер искоса посмотрел на Анну, затем снова на нож, но Чарльз знал, что увидел сочувствие на ее лице.

— На самом деле все было не так уж плохо, мэм. Зимы могут быть суровыми, но здесь есть старая хижина, в которой я время от времени останавливаюсь, если погода слишком портится.

Не только Уолтер сбежал в горы, подумал Чарльз. Двадцать лет назад имелось несколько мест, где целые сообщества сломленных людей скрывались в дикой местности.

Много лет назад большинство старых солдат исцелились и двинулись дальше или умерли.

До этой поездки он не знал, что здесь кто-то есть. Скалистые горы были суровыми. Всегда, когда Чарльз приезжал сюда, чувствовал, как это место пыталось его прогнать. Горы не предназначались для человека, даже для того, у кого сидел волк внутри. И в старые времена трапперы и охотники избегали этих мест.

Человек, который прожил здесь более тридцати лет, возможно, чувствовал себя здесь как дома. Его могут принять как часть горы.

Чарльз посмотрел в ночное небо и подумал, что человек, который пробыл здесь так долго, мог бы стать любимцем духов.

Духи могли спрятать его даже от острых чувств Чарльза.

Уолтер вытер ложку о снег и вернул ее Чарльзу.

— Спасибо. Я так не ел… очень давно.

Затем, как будто силы покинули его, он закрыл глаза и прислонился к ближайшему дереву.

— Что ты знаешь об оборотне, который напал на тебя? — спросил Чарльз.

Не открывая глаз, Уолтер пожал плечами.

— Они приехали осенью на четырехколесном мотоцикле и заняли мою хижину. После того, как зло изменило меня, я проследил за ними. Жаль, что не увидел это до того, как оно столкнулось с тем студентом. Если бы я был немного быстрее в тот день, то мог бы убить это зло, или если бы промедлил, оно убило бы меня. Хорошо, что серебро вредно для оборотней.

Уолтер громко вздохнул, открыл глаза и снова вытащил длинный клинок из ножен на предплечье. На этот раз Чарльз видел, как он это сделал, хотя не заметил, как он убрал его раньше.

— Этот старый нож теперь обжигает мне руку, когда я его чищу. — Он посмотрел на свои руки или, возможно, на нож. — Я думал, что умру. Я сильно ранил демона этим старым клинком, на нем выгравированы серебряные знаки, видите? Но монстр вспорол мне живот, прежде чем убежать.

— Если нападение оборотня очень серьезно, ты тоже заразишься, — тихо сказала Анна.

Она все еще сожалела об этом? Чарльза охватило дикое желание убить Лео и его подругу, всю чикагскую стаю, но в то же время был благодарен за то, что его пара оборотень, который не умрет, как все жены Сэмюэля.

Братец волк пошевелился и успокоился, совсем как Уолтер.

— Значит, волк, который напал на тебя, не вернулся после того, как ты изменился? — спросил Чарльз.

Обычно, когда волк кого-то менял, его на какое-то время тянуло обратно к новому оборотню. Сэмюэль однажды высказал теорию о каком-то генетическом долге, что оборотень хотел убедиться, что необученный, неконтролируемый волк не привлечет слишком много нежелательного внимания.

Уолтер покачал головой.

— Как уже сказал, я сам выследил его после первого полнолуния, его и ту женщину. Кто она вообще такая? Я видел, что она делала, и чертовски уверен, что это не человек. Извините, мэм. Она пыталась подозвать меня к себе, когда я обратился в первый раз. Я не знал, кем она была, но