Шрифт:
Закладка:
За столом воцаряется неловкое молчание. Марго с раздражением отмечает, как Сибелла кладет ладонь на руку Теда. Что здесь со всеми происходит? Отец бросил мать ради Сибеллы. Эндрю мутит с какой-то бабой прямо под носом у Евы. Том просто-таки задушил Люси своей заботой, точно надзиратель в тюрьме. И почему ей, осуждаемой всеми, за них стыдно?!
— Знаете, говорит вдруг она, — вы все ведете себя так, будто я единственный человек в мире, который сделал нечто плохое. Посмотрите на себя, каждый из вас!
В этот момент Райан подносит ей заказанный бокал. Марго поднимает его, как будто сказала тост, и делает глоток.
— Марго, — умоляюще говорит Люси. — Ты же обещала.
— Обещала что? — уточняет Марго, глядя на удрученное лицо отца, плотно сжатые губы матери и усталое смирение Евы. Сара, сестра Тома, изучает свои колени, родители озадачены. — И что с вами со всеми происходит? Это ведь должна быть настоящая вечеринка, правда?
— Точно, — подхватывает Эндрю и поднимается, отодвигая стул, — ты права. И я бы не отказался еще выпить. Что вам всем предложить?
Марго смотрит на него, прикидывая, как отреагировать, и легонько толкает под локоть Люси. Но та даже не смотрит на нее, вообще не обращает на нее никакого внимания.
Марго хмурится. Неужели сестре кажется, что она зашла слишком далеко? Она берет салфетку и начинает теребить ее и рвать на мелкие кусочки, не останавливаясь, чувствуя, как растет беспокойство, как неукротимо наползают воспоминания, о которых она хочет забыть. Марго тянется к своему бокалу, но тут Ева кладет на ее руку свою ладонь.
— Хватит, Марго. Пойдем на воздух.
Кровь приливает к ее щекам.
— Конечно. Вдруг я опять выкину что-нибудь такое, за что неловко будет всей семейке.
— Марго, — качает головой Кит, — я не понимаю, откуда в тебе эта ярость.
— Все ты понимаешь.
— Марго, — Ева произносит ее имя с тихим предупреждением.
Кит холодно повторяет:
— Почему бы тебе не пойти и не остыть на воздухе, прежде чем ты опять наговоришь того, за что потом будет стыдно.
— Не волнуйся, мама. Я сейчас пойду. Я буду хорошей девочкой и пойду остыть, как ты и советуешь.
Она отодвигает стул, слегка покачнувшись, и слышит хихиканье Мэй и ее громкий шепот:
— Она назвала бабушку мамой.
Хлоя, заметив выражение лица Евы, поняла, что сейчас не до смеха, и ткнула сестру в бок. Обе тут же уткнулись в свои раскраски.
Марго идет в дамскую комнату, наклоняется над раковиной, прижавшись лбом к прохладному зеркалу в позолоченной раме, и смотрит в свои покрасневшие глаза. Где-то тут, вместо нее нынешней, стояла девочка в большой серой толстовке. На этом же самом месте, и смотрела ее глазами в это же самое зеркало. Нет. Сейчас это уже не она. А она — уже не та девочка.
Марго выскакивает на парковку на заднем дворе, хватая ртом и глубоко заглатывая воздух. В темном небе звезды, кажется, шипят и растворяются. Она определенно напилась. А ведь не собиралась. Она видит, как кто-то сидит на ступеньке возле кухни. Подросток в полосатом фартуке курит сигарету, оторвавшись от своих кухонных обязанностей. Она направляется к нему, улыбаясь одной из своих самых ошеломительных, как ей казалось, улыбок.
— Можно стрельнуть у тебя сигаретку?
— Конечно, — отвечает он и, похлопав себя по карманам, протягивает ей пачку.
Она берет одну и наклоняется над огоньком зажигалки, прикрывая его ладонями от ветра.
— Спасибо, — говорит она, затягиваясь и выдыхая дым в ночное небо, и тут же обхватывает себя руками — кожу начинает покалывать от холода.
— Пожалуйста.
— Ты австралиец?
— Ага.
— Путешествуешь?
Он кивает:
— У меня сейчас каникулы. Райан — мой дядя.
Я хотел немного оттянуться, пока не поступлю в универ.
— Оттянуться в этом шумном мегаполисе под названием Мортфорд? Везунчик.
Он смеется и спрашивает, разглядывая ее татуировку:
— А ты как здесь оказалась? Таких, как ты, тут не бывает.
— Моя семейка.
Парень кивает и бросает окурок на землю, притаптывая его кроссовком.
— И с ними невозможно, и без них нельзя.
— Это точно.
— Мне надо идти, — говорит он и кивает на двери кухни.
— Давай. Желаю тебе оказаться на правильной стороне. И спасибо за сигарету.
— Да фигня, — отвечает парень и ныряет в кухонные двери.
Она стоит еще минуту, глядя в ночное небо и думая, что не так уже это и по-бунтарски — стоять тут с сигаретой. Да и без куртки довольно зябко. Она потирает руки и думает о том, сколько дыма напустила в свои легкие, и о предупреждающей картинке на сигаретной пачке. Хотя она достаточно взрослая, чтобы знать о вреде курения.
Она бросает сигарету на землю и, повернувшись, чтобы пойти обратно в паб, вдруг замечает какое-то движение в тени парковки. Она вглядывается пристальней и видит, что возле машины стоят мужчина и женщина. В такой позе, что Марго холодеет от страха. Она пытается проморгаться и прогнать водочный туман. Что-то в близости этих тел и их яростной жестикуляции говорит об опасности. Она знает, что нужно закричать и попытаться помочь женщине, над которой буквально нависает высокая и сильная фигура мужчины, но чувствует себя парализованной. Слова как будто застревают у нее в горле. Мужчина хватает женщину за руку. Марго слышит, как стучит ее сердце.
Вдруг какая-то кошка пробегает по гравию парковки, случайно заставляя сработать чью-то сигнализацию. Ее огни скользят по лицам этих двоих, и тут Марго видит еще кое-что. Мужчина — не какой-то незнакомец. Это Эндрю. Он стоит с пепельно-серым лицом, а женщина — барменша из паба — что-то сердито говорит ему, отчаянно жестикулируя, затем отворачивается, сложив руки на груди, и он пытается в ответ как-то урезонить ее.
В мигающем желтом свете Марго видит, как Эндрю поднимает глаза и замечает ее. Она холодно смотрит на него, поворачивается и уходит обратно в паб. Чертов Эндрю. Люси была права.
Внутри она видит Люси и Тома, стоящих около стойки бара. Она проходит мимо и слышит слова сестры:
— Не сейчас. Видишь, какое у всех настроение.
— А когда? Ты же обещала рассказать им все сегодня.
— Но все это неправильно, Том. Не та атмосфера. Да и Марго все испортила.
Тут Люси замечает сестру и отводит взгляд.
— Нет уж, — говорит Марго, нацепляя на лицо улыбку, — Том прав. Ты должна нам все рассказать прямо сейчас. Избавь нас от
