— Я же говорила. Пошли отсюда. Лучше посидим на террасе, на свежем воздухе.

Как сказали бы в одной стране, ничто так не вызывает желание нарушить запрет, как установленный знак и отсутствие камер. Поэтому Токугава с Итакурой хоть за ней и последовали, но остались при своём мнении.

* * *

— Напомни мне, чтобы я больше не обращался к тебе за помощью, — возмущённо посоветовал Сацуки, когда немного успокоился.

Чтобы заказанный его спутницей великолепный антрекот, гарнир из жареных баклажанов с зеленью и соусом, а также салат «Цезарь» не пропал зря, я взял на себя смелость их доесть, оказывая уважение повару. Только попросил официанта принести нам новый набор столовых приборов и ещё один бокал. Заодно вино попробовал. Всё равно терять уже особо нечего. От волнения аппетит разыгрался не на шутку, напомнив, за чем я сюда пришёл.

— С удовольствием. Сам не рад, что вызвался сделать доброе дело, — пожаловался, отрезая от нежнейшего мяса тоненький ломтик.

Для Сацуки, которому хотелось выговориться и получить мужскую поддержку, я сейчас оказался ближе сбежавшей девушки.

— Ничего другого не мог придумать? Что-то более правдоподобное, — недовольно проворчал сын политика.

Посмотрев на то, как я с аппетитом поедаю антрекот, сглотнув выделившуюся слюну, он тоже взялся за вилку и нож.

— Не было времени. Впрочем, всё завершилось так, как ты и хотел, я в чёрном, ты в белом, она в красном, — спокойно заметил в ответ на его претензию. — У нас прямо полный расклад.

— Как я хотел? Да мне конец! — возмутился Сацуки. — Я теперь точно буду в белом.

В Японии белый цвет, это цвет траура и печали. В одежды этого цвета раньше наряжали покойников, а самураи шли на свой последний бой. Аналогия получилась двусмысленной.

— С чего вдруг? Единственный злодей здесь, это я, — не согласился.

Пережитое вместе «приключение» немного нас сблизило, посадив в одну тонущую лодку. Ещё не сделало друзьями, не стоит заблуждаться, но определённо вызвало чувство некой общности, симпатии и товарищества. Удивительно, но парень довольно легко отнёсся к произошедшей неприятности. Примерно, как и тогда, в случае с разбитой машиной. Мне показалось, он, вообще, ко всему относится немного легкомысленно, предпочитая вести беззаботный образ жизни. Если и напрягаясь, то только в туалете, при запорах. Ещё Сацуки довольно легко сходился с людьми и завязывал новые знакомства. В этом отношении мне тоже сильно повезло, а то мог влипнуть в серьёзные неприятности. Однако его нежелание связывать свою судьбу с этой девушкой и необходимость защищать её достоинство, всё же разные вещи. Я бы тоже вступился за незнакомку, если бы был нейтральным наблюдателем.

— Смотри, — принялся ему объяснять. — Эта девушка теперь считает своим главным врагом не тебя, а меня. Она ушла первой, не получив ответы на вопросы, которыми пыталась припереть тебя к стенке. Они словно зависли в воздухе. Дальше как хочешь, так их и обыгрывай. Я успел прикрыть её грудь, пожертвовав своей одеждой, помогая избежать позора. В неудобную ситуацию, конечно, она уже попала, но сколько их было и ещё будет. Подумаешь. Глупо убиваться из-за каждой мелочи. Зато она больше не захочет тебя беспокоить. Даже сама мысль о новом свидании с тобой будет вызывать у неё злость, стыд и страшные воспоминания. В этом отношении девушки довольно суеверны и мнительны. Если же её семья захочет предъявить претензии, пусть попробует. Любая проверка с лёгкостью докажет, что никакой компании, девочек и непристойной вечеринки в бане не было и в помине. Была лишь неудачно сказанная, неуместная шутка, о которой мы заранее не договаривались. Так и говори в своё оправдание. Мол, дурачок Мацумото хотел её разыграть. И потом, чтобы сорвать свидание я должен был, либо выставить негодяем тебя, либо себя, либо её. Четвёртого не дано. Нужна веская причина, по которой вы не можете быть вместе, а не странные пожелания, я так хочу и всё тут. Можешь обвинить во всём меня. Я уже в стольких скандалах с девушками побывал, что одним больше, одним меньше, не страшно, — несколько слукавил, пытаясь его приободрить.

Выставлял себя хуже, чем я есть.

— Не говори глупостей, — поморщился крашеный блондин с серьгой в ухе, уважительно на меня посмотрев. — Я не могу подставлять человека, которого сам же просил вмешаться. Даже если у него ничего не получилось, то это вопрос к моей прозорливости, а не его неуклюжести. Меня попросту не поймут. Это, во-первых, а во-вторых, ты кто угодно, но только не жертва неудачных обстоятельств. В третьих, я должен был тебя остановить, сразу обвинить во лжи, прикрыть её, а потом покинуть этот зал вместе с ней.

Теперь настала его очередь разъяснять мне детали той же картины, но видимые с другого ракурса.

— И? Почему ты этого не сделал, — полюбопытствовал.

— Тогда бы я вернулся к тому, с чего начал, только с ещё более худших позиций. Кроме того то, что Хаякава пыталась тебя облить, но при этом испачкалась сама, её проблема. Она вспылила, потеряла сдержанность, поступила некультурно. Напротив, не обидевшись, ты благородно помог девушке покинуть ресторан с минимальными потерями, позволив сохранить лицо. Правда, при этом увидел нечто лишнее, но это так, к слову. Кстати, спасибо, — нашёл время для благодарности. — Ещё ты грозно рычал на окружающих людей, чтобы они даже не смели смотреть в её сторону. Браво.

Парень шутливо похлопал в ладоши, отдавая должное моей стратегии. Ну да, все мы хитры задним умом.

— Не побоялся пожертвовать своим пиджаком, не раздумывая ни секунды. Избавил ресторан от неприятных сцен и скандалов, быстро всё замяв. Помог мне, опять же. С какой стороны ни посмотри, молодец. Если разобрать твои слова, послужившие причиной недоразумения, то ты всего лишь принял Хаякава за кого-то другого. За очередную жертву моей легкомысленности. Не желая её обидеть, предложил на этом всё закончить. К тому же описанный тобой зверёк в Японии имеет статус милой, забавной, доброй зверушки, а не страшного чудовища. Сомнительный комплимент, но всё же, — с ироничной улыбкой заметил Сацуки, воспользовавшись довольно очевидной уловкой.

Если судить по его словам, то каждый мог думать о моих словах в меру своей испорченности.

— Поскольку ты мой знакомый, — продолжил ненатуральный блондин, — и обращался ко мне, то и спрос будет с меня. К тому же я ничего не сделал, когда Хаякава оказалась в затруднительном положении, предоставив тебе право всё решать.

— В чём-то ты, может, и прав, но послушай, — согласился с ним в одном вопросе, но категорически опроверг в другом, — что значит, спрос