прогнозы, — пробормотал Жека, потом тяжело вздохнул и поднялся на ноги. — Ладно, — встряхнувшись, он принялся собирать исписанные и исчерченные таблицами листки бумаги со стола. — Подожди еще минутку, и мы приступим к занятию.

Убрав увесистую стопку бумаги на ближайшую полку, он вернулся к столу с несколькими чистыми листами и сел на свой стул. Взял из карандашницы на подоконнике ручку и уставился на Алису.

— Давай начнем с самого начала. Так проще всего. Когда ты впервые обратилась к интерфейсу и как это происходило?

***

После ужина, время до которого пролетело незаметно, все обитатели казармы собрались в ее стенах. Кто-то играл в карты, кто-то беседовал. Но большинство курсантов лежали на своих койках, отдыхая пока возможно.

— Ну что, салаги. Залежались, поди? Подъем! На выход.

Это был Аркан. В руках он держал стопку распечаток, которую тотчас бросил на ближайший стол.

— Выучить перед сном, — он указал на бумаги. — А сейчас на выход. У вас пять минут.

Вик уже ждал их у входа.

— Сейчас мы подразделениями отправимся по своим полигонам. Будем отрабатывать боевое слаживание. Альфы, за мной.

Весь вечер, до самых сумерек, они отрабатывали слаженное действие в двойках. При этом напарник менялся каждые двадцать минут, и за это время каждый успевал отработать действия в нападении и в прикрытии, правда, пока только с макетами автоматов.

Во время подготовки ко сну, когда небольшими партиями в порядке живой очереди курсанты умывались, по казарме разносился шелест бумаги и негромкий шепот.

Уже забравшись в постель, Алиса пролистала бумаги, скрепленные степлером, а потом, отложив их, убедилась, что интерфейс позволяет ей изучить их содержимое в стоп-кадре воспоминания. Буквы были четкими. Изучив устав от первой до последней строчки, сверила прочитанное с оригиналом. Все сходилось до самой последней точки. И это оказалось очень удобным, не смотря на всю ненормальность. Но не будешь же каждый раз заглядывать в этот архив. Единственная мысль и перед внутренним взором Алисы материализовался шкаф со всеми книгами, которые она когда-либо читала. Почему только книги? А где все остальные знания, полученные за жизнь? И тотчас один шкаф дополнился вторым, куда большего размера, его полки были заполнены бумажными папками. От того, что шкафов стало два, они визуально отдалились и теперь чтобы разглядеть название книги на корешке, или подпись на папке, нужно было сосредоточиться и приблизить к себе нужный участок изображения. Не особо удобно. Но еще одна едва оформившаяся мысль, и шкафы сменились полками, десятками полок, которые можно было пролистывать. И книги на них располагались в алфавитном порядке. В данный момент были книги на букву “э”, а самой заметной из них была та, которую Алиса перечитывала несколько дней назад. Поперебирав полки в случайном порядке, прочитав несколько заголовков, Алиса подумала, что, быть может, по жанрам упорядочить книги было бы лучше, и это тотчас же произошло.

С мыслями, что этим можно заниматься до бесконечности, и так и не найти наиболее удобного способа хранения, и что на самом деле это лишь способ сортировки, Алиса откинулась на подушку и посмотрела в потолок.

С Жекой до архива книг они еще даже не дошли — застряли на идентификации людей. А еще они долго обсуждали то, что у людей, которых они между собой называли манекенами, надписей никаких не было. Какое-то время они смотрели в окно, и Алиса зачитывала надписи, которые видела у проходивших мимо ополченцев.

Потом перешли к прочим доступным Алисе описаниям всего окружающего. Через ее руки прошли все предметы, лежавшие на полках. Жека, от того, что зачитывала из системы Алиса, то морщился, то ликовал.

— Они здесь для этого? — спросила Алиса.

— Кто? — не сразу ответил Жека, увлекшись записями.

— Весь этот хлам, — Алиса неопределенно махнула рукой в сторону шкафа.

— Что? Какой хлам? — переспросил он, проследив взглядом за жестом. — А, нет. Это я иногда все же умудряюсь со своим основным талантом поработать.

Алиса нахмурилась и пожелала открыть полные сведения о Жеке. И их было очень много. Начиная с данных об имени, возрасте, росте и весе, и заканчивая полной биографией. И этих данных было так много, как будто там была расписана каждая минута его жизни.

— Ты чего рот открыла? — спросил Жека, подняв на Алису чуть нахмуренный взгляд, а потом вдруг просиял. — Что-то новое?

— Не совсем.

Жека был в восторге. Оставшееся время Алиса занималась тем, что пыталась оставить в расширенной справке о человеке самое необходимое. А полную биографию убрать куда-то, чтобы она не занимала места. В итоге получилось, что у справки, как они назвали эту функцию, образовалось десять уровней. На первом уровне было видно только имя или прозвище, на десятом все. На пятом уровне Алиса, наконец, увидела то, ради чего захотела узнать о Жеке побольше информации. Должность. Точнее должности. И если раньше в своих воспоминаниях она видела нечитаемый набор букв со всего лишь парой знакомых слов, то теперь это было несколько строк текста.

— Ты понимаешь, что если хорошенько просмотреть информацию за последние пять лет у нескольких человек, лучше всего у тех, кто был инициирован в разное время, можно понять, что же с нами случилось.

— А ты понимаешь, что это будет непросто? Это же тонны текста. А еще, — Алиса вдруг замолчала, задумавшись. Но лишь на пару мгновений. — Мои видео воспоминания начинаются примерно пять лет назад. Но не было там ничего необычного.

— Видео воспоминания?

— А я разве раньше об этом не упоминала? Ну, та самая хорошая память.

Жека понимающе кивнул.

— Ты обязана рассказать об этом как можно подробнее. Только не в этот раз, — продолжил он, глянув на часы. — Ужин уже начался.

Некоторое время Алиса лежала и пересматривала тренировку на боевое слаживание. Особенно те моменты, когда ей казалось, что у нее хорошо получается, и напротив, когда все валилось из рук. И только потом, когда затихли голоса и из санузла уже не доносился плеск, она вспомнила, что хотела проверить, вспомнит ли прочитанный буквально час назад устав без подсказок этой неведомой системы.

И ведь вспомнила. Хотя пришлось поднапрячься, чтобы будто отсканированные листы с распечатанным уставом не разворачивались перед глазами. Сначала слова