и как сильно скучает. Я писал ей так часто, как только мог, по крайней мере раз в неделю. Я рассказал ей о школе, борьбе, друзьях и о том, чего не мог рассказать Джине.

В наших письмах мы узнали друг друга еще лучше. Когда я узнал больше о ее жизни, я увидел в ее голове и почувствовал ее неуверенность и стремление к дружбе. У нее были друзья, но никто из них не был очень близок. По крайней мере, не так, как я. И хотя у нее было несколько свиданий, она не встречалась ни с одним парнем более двух раз. По той или иной причине они ей не понравились.

В жизни она была такой же теплой и любящей, и как всегда, ее одиночество на время исчезло. Я знал, как она одинока, и был полон решимости заставить ее почувствовать себя частью чего-то. Поэтому мы проводили время вместе, просто лежа на ее кровати, и я обнимал ее.

Но слишком рано мне пришлось встретиться с Джиной и Пейтонами. Кендалл вытерла щеки, поцеловала меня, и мы пошли рука об руку к парковке стадиона.

Сьюзан прилетела на День Благодарения. Поскольку Кирк не думал, что сможет вернуться домой из Аннаполиса, а Дуг готовился к экзаменам, она приняла наше приглашение приехать в Атланту.

За день до Дня Благодарения Даг решил, что может учиться у нас дома так же хорошо, как в школе, поэтому прилетел из Хьюстона. Кирк добрался до Атланты на пароме Военно-Морского Флота, направлявшемся в Пенсаколу, и прибыл поздно вечером в среду. Сьюзан была вне себя от радости.

Сошников съели ужин на День Благодарения в нашем доме, поэтому у нас был приятный день семьи, с едой, и футболом. В течение долгих выходных мы со Сьюзан проводили не так много времени наедине, как хотелось бы, но нам удалось встретиться дважды.

Первый раз поздно вечером в четверг. Дверь моей спальни тихо открылась, а затем закрылась. Когда Сьюзан мягко встряхнула меня, я открыл глаза, испугав ее, а затем притянул к себе. Это было захватывающе заниматься с ней любовью в моей собственной постели, и я думаю, она тоже это чувствовала. Наконец, рано утром она встала, поцеловала меня и вернулась в гостевую спальню.

Второй раз был в пятницу. Элизабет и моя мама ходили по магазинам с Эрин и Лией. Кирк, дуг и Кара (которая также вернулась домой на День Благодарения) хотели посмотреть фильм. Они пригласили меня и Джину, но мы отказались. Папа и Крис работали над проектом в нашем доме --гриль для барбекю, сделанный из 55-ти галлонного стального барабана, поэтому мы с Джиной предложили показать дом Сьюзан. Это был чистый предлог, но я уверен, что Джина и мои родители поняли, что происходит на самом деле.

В доме Джины мы открыли гидромассажную ванну. Это было примерно в двадцати футах от заднего крыльца, окруженного высокой живой изгородью и решетками. Из дома можно было видеть только ступеньки, окружавшую ванну. После того, как Джина сняла обложку и включила двигатели, мы устроили Сьюзен экскурсию по дому. Вскоре, однако, мы направились к уединенной ванне, сняли одежду и погрузились в горячую, бурлящую воду.

—Я хотела сделать это с прошлого лета. — сказала Джина.

—Мне жаль, что все так получилось. — сказала Сьюзен. Потом пожала плечами. —Но я просто не думала, что это будет правильно. —

Я кивнул в знак согласия.

—Ну, теперь все в порядке. — сказала Джина.

Сьюзан улыбнулась мне, когда Джина потянулась к моему члену. Потом Сьюзан села на край ванны и раздвинула ноги, обнажив свою гладкую киску. Продолжая гладить меня, Джина наклонилась и начала ласкать языком киску Сьюзен. Затем я осторожно снял руку Джины с моего члена, стал за ней и вошел в нее, пока она продолжала лизать киску Сьюзан.

Немного позже Джина удивилась, что Сьюзен может взять мой член полностью в горло. Джина хотела научиться делать это сама. К сожалению, ее рвотный рефлекс был слишком силен, но ей было весело (и мне тоже).

К тому времени, как мы выбрались из бурлящей воды, сморщенные и насытившиеся, нас не было почти три часа. Мы шутили о нашем «трехчасовом круизе», пока сушились и одевались. Я улыбнулся про себя, так как у меня были мои собственные Джинджер и Мэри Энн. Папа и Крис ничего не сказали, когда мы вернулись, но оба понимающе улыбнулись.

Глава 376

До конца уик-энда Джина, казалось, была в сексуальном овердрайве, занимая меня в любое время, когда мы могли улизнуть. В остальное время мы просто расслаблялись и наслаждались отдыхом. Это был уикенд контрастов: сексуального безумия и абсолютной лени.

В воскресенье днем все три семьи отправились в аэропорт. Даг улетел обратно в Хьюстон, а Кара села на самолет, направляющийся в Чарльстон. Поскольку Кирк не мог поймать попутку с другим рейсом ВМС, он купил коммерческий билет и полетел в Аннаполис через Вашингтон, округ Колумбия. В течение двух часов каждый из них сел на свой рейс (после долгих объятий, поцелуев и помахав на прощание).

Сьюзан провела с нами еще одну ночь. Сошники устроили вечеринку в их доме для нее и моих родителей. Мы с Джиной, конечно, знали, что происходит. Но прежде чем Джина спросила, можем ли мы присоединиться к ним, родители усадили нас, и мы долго разговаривали.

Сьюзан пошла в местный торговый центр с Эрин и Лией, так что нас никто не побеспокоил. Я легко распознал признаки сговора мамы, Элизабет и Сьюзан.

Элизабет очень разумно объяснила Джине, что, хотя нам и была предоставлена большая свобода, мы еще не взрослые. Следовательно, мы не могли участвовать в групповушке.

—К тебе присоединилась Кара,— возразила Джина.

—Кара уже взрослая. Ей больше восемнадцати, и она может принять это решение сама.—

—Ну и что? Мы достаточно взрослые.—

—В каком-то смысле, да. ответила Элизабет, —но во многом тебе все еще шестнадцать.—

—Это несправедливо...—

—Жизнь иногда бывает такой. — сказала Элизабет. —Когда вам обоим исполнится восемнадцать, можете присоединиться к нам. —

—Но Мама. —

—Джина. — предостерегла